Джулия Кеннер - Кейт, истребительница демонов

В руках он держал дощечку с зажимом и ручку и, судя по всему, меня не видел.

Я откашлялась. Отец Бен вздрогнул и поднял голову. В следующее мгновение его лицо прояснилось, и он радостно улыбнулся.

— Кейт Коннор. Что привело вас сюда сегодня?

Так. Значит, он не мой наставник. Я выдала заготовленный заранее ответ:

— Я заехала напечатать очередной инвентарный список. Но мой автоответчик барахлит, и я не поняла, кто звонил.

Поскольку в наш проект входила проверка и инвентаризация огромных пожертвований, поступающих в обширные архивы собора, можно было смело предположить, что какой-нибудь список ждет своего часа. Так что на самом деле я не солгала священнику.

Отец Бен потер подбородок.

— Боюсь, что ничем не смогу вам помочь. Долорес наверняка знает, но ее сегодня нет, — добавил он, имея в виду председателя комитета.

— Плохо. — Я нахмурилась и притворилась расстроенной. — А я рассчитывала начать работу сегодня. — Я слегка повернулась, словно ожидая, что кто-то вот-вот материализуется среди скамей. — Вы здесь больше никого не видели?

— К сожалению, нет.

— Пойду посмотрю в епископском зале. Если обо мне кто-нибудь спросит, вы не скажете, что я здесь?

— Конечно.

Я вежливо попрощалась и направилась к двери. В епископском зале я огляделась по сторонам, но не обнаружила никого, кроме сторожа, который мыл пол. Я быстро ретировалась, чтобы ему не мешать.

Адреналин, бушевавший в моей крови при мысли о том, что мне предстоит встретиться со своим наставником, слегка поутих, и на его место пришло раздражение. Дома меня ждали три закладки грязного белья, не говоря уже о трупе, который скоро начнет вонять, если я не уберу его из сарая. Я решила вернуться в собор на случай, если мы вдруг разошлись, словно персонажи совсем не смешной комедии ошибок. Когда я вышла на дорожку, у меня за спиной послышались шаги. Я обернулась, но никого не увидела. Тогда я сказала: «Эй!», но не получила никакого ответа.

К дверям собора я подошла одновременно с отцом Беном. Увидев меня, он заулыбался.

— Кейт, а я вас ищу. Я наткнулся на парковке на господина, который спрашивал о вас.

— Правда? — Я невольно посмотрела в сторону парковки и увидела пять машин, но никаких людей там не было. — А кто это?

— Боюсь, я не знаю его имени, — ответил святой отец. — Он сказал, что искал вас в зале, но там мокрые полы.

— Это правда, они действительно мокрые. Я там была.

— Он попросил меня направить вас во двор, если я вас увижу.

— Отлично. Спасибо.

Мы разошлись в разные стороны: он — в собор, а я вокруг здания во двор, где располагались офисы и епископский зал и где стояли скамейки. Этот дворик, куда служители церкви обычно выходили, чтобы перекусить во время обеда, не представлял собой ничего особенного: несколько бетонных скамеек и пара растений в горшках. Декоративная железная решетка отмечала вход, ворота были открыты, и я вошла в них, но никого не увидела. Скамейки выгорели добела под калифорнийским солнцем, и мне почему-то пришло в голову дурацкое сравнение с костями на поле боя, обглоданными стервятниками. Я вздрогнула и посмотрела на статую Святой Марии, ища у нее поддержки.

— Дай мне сил, — прошептала я, закрыв на мгновение глаза, и перекрестилась.

Дурацкие игры в духе «плаща и шпаги» меня раздражали. У меня имелся мобильный телефон, факс, карманный компьютер и выход в скоростной Интернет. Неужели так уж необходимо разгуливать по территории собора, когда простое письмо по электронной почте может сообщить мне о точном месте и времени встречи? Я посмотрела на часы и обнаружила, что уже десять минут первого. Отец Бен только что видел человека, который мной интересовался, так где же он, черт его побери?

— Эй? — позвала я, чувствуя себя полной дурой, поскольку во дворе никого не было.

Затем пробормотала ругательство, которое не стоит произносить рядом с церковью, и зашагала назад. Когда я завернула за угол, внутри у меня все кипело, все тело было напряжено от возмущения. Мне хотелось по чему-нибудь треснуть изо всех сил, чтобы немного выпустить пар. Моя реакция удивила меня саму. Почти пятнадцать лет я старательно подавляла в себе подобные желания, пытаясь научиться жить по другим правилам. Мне это удалось. Жизнь в пригороде помогла мне похоронить прошлое. Я постоянно повторяю Тимми, что он не должен драться, кусаться, лягаться и вопить, что драка — это плохо, что она ничего не решает.

Если не считать случаев, когда очень даже решает.

Иногда хороший удар может спасти тебе жизнь.

Возможно, я предала забвению годы тренировок, но все же не растеряла навыков. И теперь чувствовала, как старые инстинкты рвутся наружу, кровь кипит в жилах, а сила возвращается. Более того, я ощущала почти невыносимое желание сражаться. Одержать победу. И жить.

У меня за спиной хрустнула ветка, наполнив резким звуком пустой двор. Я быстро повернулась, сжав кулаки и чувствуя, как напряжены все мышцы. На самом деле я не ждала никого, кроме своего запоздавшего наставника, но в моем теперешнем состоянии не могла просто повернуться и сказать: «Привет, я здесь».

И слава богу, что не могла.

Он стоял у меня за спиной. Ларсон. Всего в двух футах от меня.

— Сукин сын! — взвыла я и бросилась на него.

В тот момент я ни о чем не думала, только испытывала огромное удовлетворение. Значит, я оказалась права! Он демон, он узнал про эту встречу и каким-то образом задержал — или убил — моего наставника.

А самое главное, он мне элементарно не нравился. Его слова насчет Элли вывели меня из равновесия, и я напала на него, охваченная совершенно абсурдной радостью.

Ларсон широко раскрыл глаза, увидев, что я готова сражаться, и в последнее мгновение выставил вперед руки, словно хотел остановить меня, но опоздал. Я вложила в удар всю силу, имевшуюся в моем теле, и мы упали на землю. Да, не самое мастерское движение, но моя наиважнейшая задача состояла в том, чтобы добраться до него раньше, чем он успеет добраться до меня.

Он быстро пришел в себя и резко повернулся влево, сумев сбросить меня с себя. Мерзавец оказался гораздо сильнее, чем можно было ожидать от шестидесятилетнего законника. И это стало очередным подтверждением моей правоты.

Я упала на холодный камень, сумка вылетела у меня из рук, и ее содержимое рассыпалось, словно внутренности самодельной бомбы. Я быстро встала на колени и потянулась к первому, что оказалось под рукой, — к фигурке из Хэппи-мила, вооруженной пластмассовым мечом. Не самое лучшее оружие, но я понимала, что справлюсь.

Поднявшись на ноги, я увидела, что Ларсон тоже встает. Впрочем, он оказался медлительнее меня, и я воспользовалась этим, с силой врезав ему по почкам.