Магические будни хомяка - Алла Леонидовна Касперович

Темнело здесь поздно, а потому вполне можно было обойтись и без искусственного света. Руперт велел его позвать, если понадобится зажечь магические свечи, но Ира не хотела его беспокоить — ему и так приходилось чуть ли не прыгать вокруг неё на задних лапках, образно выражаясь, разумеется, потому что ну никак не получалось представить себе Безупречного Руперта подобострастно выполняющего любое поручение и по-щенячьи заглядывающего в глаза.

Перед сном дворецкий всё же зашёл к госпоже, чтобы убедиться, что у той всё в порядке.

— Тс!.. — Ира приложила палец к губам и кивком указала на хомяка, безмятежно спящего на так полюбившейся ему подушке, затем подала Руперту знак, чтобы шёл за ней в сад. И воздухом подышать, и поговорить не переходя на шёпот.

Дворецкий кивнул и сделал так, как приказала леди. Леди, кстати, ничего не приказывала, но он предпочитал именно такую формулировку.

В саду после дождя стало очень свежо и прохладно, и Ира поёжилась, правда не только от холода, но и оттого, что поджилки тряслись от одной только мысли, что уже завтра она встретится со своей настоящей семьёй. Раньше, фантазируя, она почти не сомневалась, что её здесь встретят, как в программе «Жди меня», её когда-то Мама Вера любила. Теперь же после рассказа о тайне своего рождения Ира столь уверена не была.

Разумеется, Руперт заметил, что его леди мёрзнет. Сам же он подобных проблем не испытывал — всё так же выручала волшебная одежда.

— Я сейчас принесу Вам шаль, — сказал он и поклонился.

— Не уходи! — Ира схватила его за рукав.

— Я и не собирался, леди Ирен.

Как и сегодня утром — неужели это было только сегодня? — дворецкий вытащил из-под рубахи медальон, и вскоре из портала вытащил плотный палантин.

— Спасибо! — Ира с благодарностью в него закуталась.

Вместо ответа Руперт поклонился, а затем сообщил:

— Здесь есть беседка, леди Ирен. Не хотите поговорить там?

— Конечно!

Они шли по узкой дорожке, которой как раз хватало для двоих человек, её выложили плиткой, так что атласные туфельки не намокли. Ира согрелась быстро и даже немного успокоилась — то ли тепло шали подействовало, то ли то, что Безупречный Руперт находился рядом.

Идти было недалеко, и вскоре перед глазами появилась небольшая белая беседка, но не с ажурными прорезями, как представляла себе Ира, а сплошная, где единственным источником воздуха оставалась открытая дверь.

«Для интимных свиданий», — хмыкнула про себя леди.

Не то чтобы Ира о чём-то таком думала.

Однако всё оказалось не так однозначно. Дворецкий положил ладонь на почти незаметную, слегка выступающую деревянную панель, и появились и ажурные прорези, и даже окна со ставнями.

«Свидания бывают разными».

— Прошу, леди Ирен.

Она вошла внутрь и села на одну из двух скамеек со спинками, а Руперт из-за пазухи достал пять небольших кругляшей, на которых были нарисованы портреты незнакомых Ире людей — во снах она их не видела.

— Я принёс Вам миниатюры, леди Ирен. — Дворецкий стоял около неё, но она махнула рукой, мол, ты тоже присаживайся, и он устроился на скамейку напротив. — Художник довольно неплохо передал внешность Ваших родственников.

— Круть! — Ира захлопала в ладоши, глаза заблестели, а сердечко быстро-быстро застучало.

Определить, кто из двух старших красавиц — леди Анна, не составляло никакого труда. Уж больно у неё был царственный вид. Леди Изабелла тоже не выглядела «девочкой по соседству», но до матери ей пока было далеко. Ниннет, если верить портрету, была ещё совсем юной.

— Леди Ниннет шесть, — подтвердил Руперт. — Лорду Байрону тринадцать, а леди Изабелле двадцать шесть.

— Ой, так мы ровесницы! — обрадовалась Ира.

— Между вами очень небольшая разница. Всего девять месяцев.

— О… — Получалось, что легенда о том, что леди Анна — мать леди Ирен, держалась на сопельках.

А самый крупный портрет принадлежал, конечно же, статному темноволосому мужчине с проседью на висках.

И никто в семье не был рыжим.

«Что и требовалось доказать…»

— Можно я пока их у себя оставлю? — спросила Ира, прижимая миниатюры к груди.

— Я для Вас и приказал их изготовить, — поклонился он и встал. — Идёмте, леди Ирен, уже поздно.

— Ага.

Темнело постепенно, птицы перестали петь, и их сменили сверчки.

— А комары где? — уточнила Ира, постоянно ожидая, что вот-вот придётся кого-нибудь прихлопнуть. — Ну, насекомыши такие кровососущие. С хоботком. Или тут такие не водятся?

— Именно здесь их нет, леди Ирен. Их довольно просто отвадить от жилищ. В каждом доме есть такой амулет. Стоит недорого, и магии на него требуется всего ничего.

— Эх, нам бы домой такой…. В смысле, туда, в другой мир. А то там от них житья нет.

— Всё-таки Вам там было плохо, — застыл Руперт.

— Да нет же! — замахала рукой она, второй придерживала у груди миниатюры. — Комары — это ерунда! Вот кислые лица по утрам — это да…

Они дошли до дома, откуда не доносилось ни звука, и настала пора прощаться до завтра. В комнату дворецкого тоже можно было попасть из сада. То есть, при желании…

«Уймитесь, Ирина Андреевна!» — пожурила себя она мысленно.

— Спокойной ночи, леди Ирен. — Последовал традиционный поклон.

— Спокойной ночи, — улыбнулась она. — Руперт?

— Да, леди Ирен?

— Спасибо тебе.

Уголки его губ дёрнулись, и он кивнул:

— Для Вас что угодно, леди Ирен.

Феликс продолжал спать, но перебрался на другую подушку. Видимо, ненадолго всё же просыпался, потому что на блюде с фруктами не хватало половинки груши, которую Ира для себя присмотрела.

Усмехнувшись, хозяйка шикарных апартаментов положила портреты на туалетный столик и отправилась в ванну, где едва сама не уснула — так здорово было погреть косточки. Спать всё-таки отправилась в кровать, и сны совсем не были похожи на те, что почти еженощно посещали Иру в том таком далёком, но всё ещё близком сердцу мире. На сей раз она всю ночь бегала по солнечному лесу и смеялась. Что бы это могло значить?

Ранней пташкой Ира никогда не была и ни свет ни заря вставала только по необходимости, да и то только с пятого будильника, иногда с шестого, четвёртого и даже третьего, но с первого — никогда. А тут будто кто-то её в розетку включил.

— Да твою