Бесеняша в Академии Магии - Мстислава Черная

я читал о связи камиров, не представлял, что это настолько…, – он не заканчивает фразу, пожимает плечами и мимолётно улыбается новой какой-то извиняющейся улыбкой.

– “Читал”? – цепляюсь я за интересную мысль. – В брошюрке о магии не было ни слова, да и из того, что я гораздо раньше, ещё до пари, слышала о камирах от своего куратора, ни про какую магическую связь речь ни шло.

– Брошюрка? – Лайс оборачивается, мы встречаемся взглядами, и он кривит губы, беззащитное открытое выражение лица сменяется презрительной гримасой, адресованной, к счастью, не мне. – Позорная писулька. В старых книгах, не в современных, а именно в старых, всё совсем не так. “Камир” не от слова “камердинер”, а от слова “камрад”, что с горльского диалекта переводится “друг”, “брат”, “спутник жизни”, в зависимости от контекста.

– То есть ты знал, что возникнет магическая связь? – подпрыгиваю я.

– Нет. Я читал, что маги долго готовятся, обычно не меньше недели каждый день обмениваются магией и только потом проводят довольно сложный ритуал. На практикуме я заподозрил, что богиня обяжет нас пройти через этот ритуал, но я не думал, что Истина его заменит.

– Вот как.

– В эпоху Становления маги стояли на передовой и кровью оплачивали свои привилегии. Личные способности в те времена значили гораздо больше знатности. В бою за спиной нужен надёжный друг, который прикроет, а не родовитый трус, который убежит при первом же намёке на опасность. После падения Континора наступило мирное время, в котором нет места боевому братству, зато есть место слугам.

Я улавливаю поднимающуюся в его душе волну боли и вытягиваю, как супер-мощный пылесос.

Меня даже хватает на то, чтобы понять – Лайс не об ушедших эпохах горюет, его мучает что-то другое. Возможно, связанное с войной? Последняя война… Мне кажется, последняя война закончилась, когда прошлый король был ещё жив, до регентства.

– Погоди! – озаряет меня. – То есть лорд Йоркис знал?!

– Скорее всего, – соглашается Лайс, оборачивается.

Я же, вдохновлённая идеей, торопливо рассказываю:

– Если лорд Йоркис… Да не важно, кто именно, любой преподаватель может по итогам вчерашнего цирка задать эссе на тему “Подлинная суть магической связи с камиром” или что-то в этом роде, чтобы носом ткнуть, что камир не слуга. И Ринзам придётся замолчать, а брошюркой… подтереться, – фразу я заканчиваю очень тихо, но Лайс слышит.

Ошеломление – подобные грубости в высшим свете не услышишь – сменяется улыбкой.

– Спасибо… Ирэн.

– За что?

– За помощь, – пожимает он плечами, будто ответ – само собой разумеющееся.

– Я ещё ничего не сделала, – работу фильтром-очистителем считать не будем, оно само получается, непреднамеренно, да и считать странно, потому что не сложнее, чем подать простуженному горячий чай.

Лайс протягивает затянутую в перчатку ладонь, но коснуться моих обнажённых пальцев не решается, словно только сейчас замечает контраст. Его рука безвольно опускается.

Поймав мой взгляд, Лайс очень серьёзно признаётся:

– За одну ночь, Ирэн, вы сделали для меня больше, чем кто бы то ни было за всю жизнь.

Он ведь… не преувеличивает, а я понятия не имею, что я такого сделала.

Я смотрю на него. Моя улыбка вянет. Что же за жизнь у него была?

– Но…

– Что касается вашей идеи, она не сработает, – меняет он тему.

– Почему?!

– Потому что никто из преподавателей не даст такого задания, – спокойно поясняет Лайс.

– Так надо заранее подойти и попросить.

– Не в этом дело, Ирэн. Дело в том, что подобное задание не одобрит лорд Киранд. Как только его величество отпразднует совершеннолетие, на Совете будет поднят вопрос, о лишении Кайная статуса герцогства. Сам по себе проигрыш в нашем пари ничего не значит, но как ещё одно пятно на моей репутации сыграет против меня.

Чего-чего?

Я подаюсь вперёд:

– Лишить ваши земли статуса герцогства? Мне, наверное, лучше не задавать вопросов? Я не хотела лезть не в своё дело…

– Вообще-то, как моя майя, вы можете интересоваться любой стороной моей жизни, – улыбается Лайс. – А моё… щекотливое положение не тайна. На излёте эпохи Становления мои предки завладели каменистым пустырём, с обеих сторон стиснутых расходящимися в стороны горными грядами. Через узкое горлышко перешейка попадаешь в каменный мешок, а с противоположной стороны герцогство сковано льдами Северного моря. Основатель династии не ошибся, выбрав столь недружелюбное место. В долине скрывалось крупное месторождение магических камней высшего качества. Такие камни используются в военном деле. Без них невозможно накрыть город защитным куполом или, наоборот, пробить особенно мощный щит. Денег в казне не было, и его величество Кироль Славный расплатился титулом. Каменному мешку был присвоен статус герцогства, мои предки получили соответствующие привилегии. Только вот документ оказался с подвохом. Статус герцогства получало именно месторождение.

– Оно иссякло? – догадываюсь я. На лекции Кайнай не упоминался.

– Рудники были закрыты ещё при моём прадеде, и уже деду пришлось отстаивать наше наследие. Он пригласил лучших рудознатцев, и они сумели найти два крошечных камешка. Дед предъявил документ, и… Он пытался найти новую жилу, потратил на исследования крупную сумму, но ничего хоть сколько-нибудь ценного не нашёл. Искал не только дед. Прадед, прапрадед, прапрапрадед… Мой отец даже одного самого мусорного камешка найти уже не смог, и тогда он заключил с его величеством сделку – статус Кайная не пересматривается как награда за участие в войне с Галаей, и отец пошёл на передовую, в самую мясорубку.

Лайс отворачивается, и я снова ощущаю захлёстывающую его душевную боль.

Я касаюсь пальцами его затянутой в перчатку ладони, и Лайс вздрагивает, как от боли, но только не душевной, а самой настоящей физической.

– Что у тебя с руками? – спрашиваю я.

Глава 11

Эмоции, которые меня шибают по нашей с ним связи, слишком сложны, чтобы расшифровать сходу, но ни одной положительной в клубке колючей проволоки, который мне прилетел, точно нет.

Хотя он сказал, что я могу спрашивать о чём угодно, мне следовало помнить о такте и уж точно не лезть напролом, снося любой намёк на личные границы.

Лайс не отвечает, но стягивает перчатки и позволяет мне самой увидеть воспалённые борозды ожогов. Рубцы и открытые язвочки на молочно-белой нежной коже выглядят ужасно, но при этом, что удивительно, не отталкивающе.

Скривившись, Лайс явно намеревается снова натянуть перчатки, и меня аж передёргивает.

Я касаюсь его запястья, останавливая:

– Разве не нужно сперва обработать? Это… магический ожог?

– Это…, – Лайс замирает.

Если честно, я подумала, что он допустил неосторожность во время создания того же артефакта и теперь стыдится ошибки, но, похоже, я чего-то не поняла.

– Не магический? – пытаюсь