Пляска в степи - Виктория Богачева

обожгла его подозрительным взглядом, но присмирела, когда рассмотрела его воинский пояс и тяжелую, доверху набитую мошну.

— Княгине худо, — отозвалась коротко и, ловко выпутавшись из его хватки, заспешила дальше по своим нуждам.

Горазд в бабьих делах не смыслил почти ничего, хоть и был старшим братом для трех сестер. Но нынче нетрудно было уразуметь, что что-то недоброе случилось с княгиней, коли стоит на подворье такая суета. Он неловко потоптался на месте. Подойти к князю он не посмел, а больше знакомых лиц особо и не видел. Подивился еще про себя, где же дядька Крут. Жену-то его, Любаву Судиславну, он выходящей из бани видел, а вот самого воеводу нет.

«Может, ранен», — Горазд потер ладонью затылок и вздохнул.

Он мыслил, что сперва вместе со всеми вернется на подворье да увидит князя, а после уже можно будет и к матери с сестренками ехать. Но теперь как поступить, он не ведал.

— Малец, ты кто будешь?

Горазд не сразу уразумел, что незнакомый, здоровенный мужик, похожий на медведя, зовет его. Мальцом его в последний раз мать называла, когда он еще в одной рубашонке по избе бегал. Но, вестимо, эдакому здоровяку любой мальцом покажется. Горазд на рост никогда не жаловался, но мужчине, который шагал к нему от ворот, он едва доставал макушкой до плеча.

Он приосанился, выпрямил спину и положил одну ладонь на воинский пояс, слегка выставив вперед рукоять меча в ножнах.

— Княжий кметь я, — отозвался он сварливо. На незнакомца он смотрел исподлобья, стреляя в него подозрительным взглядом.

Он-то, Горазд, уж вторую зиму в дружине княжеской служит, а вот здоровяка на подворье ни разу не видал досель. Хотя был тот тоже воином. Горазд отметил и широкий пояс с мечом и кинжалом, и хромоту, и повязку, край которой виднелся из-под ворота рубахи на шее.

— Что-то прежде я тебя не видал, кметь, — незнакомец говорил с насмешкой, и это заставило Горазда огрызнуться.

— Я тебя тоже!

Хотя по зимам здоровяк был его старше, и следовало ему говорить с ним уважительнее.

— Меня Будимиром Крутичем кличут. Я в дружине у князя сотник.

Услыхав знакомое имя, Горазд поперхнулся.

— Ты дядьки Крута сын? — спросил и заметил, как тот помрачнел. — Не видать воеводу нигде… Он ранен?

— Батька уже с Богами.

Горазда словно со всей мочи ударили под дых. Он судорожно втянул носом воздух и часто-часто заморгал. Так и стоял, вылупившись, и смотрел на Будимира, осознавая услышанное. Выходило, что дядька Крут умер…

А вот взгляд Будимира потеплел.

— А сам-то ты кто?

— Меня Гораздом зовут. Я вторую зиму князю служу… сперва отроком, — отозвался он отстраненно. Мыслями он явно пребывал где-то далеко. — Дядьку Крута Святополк убил?

— Можно и так сказать, — Будимир невесело усмехнулся. — Ты вместе с ранеными вернулся из черноводского княжества?

— Да, — сделав над собой усилие, Горазд кивнул и посмотрел на сотника уже более осмысленно.

— Не серчай уж, что мальцом назвал. Я тебя никогда прежде не видал, а других-то кметей в лицо знаю. А то стоишь столбом посреди подворья, на князя все глазеешь…

— Я ему отроком служил, — Горазд вздохнул.

О многом хотелось спросить: и что стало со Святополком, и как умер дядька Крут, и откуда на Ладоге взялся сотник Будимир, о котором он никогда не слыхал…

— Что… что там? — задал он самый важный вопрос и повел головой в сторону бани.

Казалось, за все время, что прошло с момента, как он ступил на подворье, князь и с места не сдвинулся. Так и стоял в паре шагов от двери в баню и смотрел в одну точку.

— С дитем что-то, — нехотя отозвался Будимир. — Я в бабьих этих делах ни бельмеса не смыслю. Моя Нежка всегда быстро управлялась, ни разу не мучилась.

Горазд растерянно почесал пятерней затылок.

— Ты ступай домой, — сказал ему Будимир. — Князю ни до того нынче. Хотя он вас крепко ждал. Весть в черноводское княжество велел послать в тот же день, как дружину Святополка разбил.

Договорив, сотник ушел, и Горазд обернулся ему вслед. Со спины Будимир казался еще пуще похожим на медведя: широкие плечи, темные волосы, неспешная походка вразвалочку из-за хромоты.

Может, он был прав. Нечего Горазду нынче на подворье делать, а в избе его давно заждались мать с сестренками. Ничем он не подсобит князю, токмо будет болтаться без дела да по сторонам глазеть. А тут и без него полно досужих, любопытных зевак.

Махнув рукой, он развернулся и зашагал к воротам. Но ему пришлось посторониться, когда на подворье вернулась Чеслава. И не одна. Перед ней верхом сидела женщина, в которой Горазд с удивлением признал знахарку из терема князя Некраса. Минувшие седмицы не были к ней добры, и у женщины прибавилось морщин и седых волос. Но, спустившись на землю вперед Чеславы, она с резвостью зашагала, почти побежала в сторону бани.

Воительница посмотрела ей в спину, но последовать за ней не посмела. К рожанице подпускали лишь мужатых женщин, у которых были сыновья, да знахарок. Чеслава же в глазах Богов не была девкой, но и мужем тоже не была. Потому-то ей и стоило держаться от бани подальше. Чтобы еще пуще сумятицу не наводить. И так ведь нынче душа княгини металась.

— Горазд! — она самую малость повеселела, когда, наконец, увидела кметя. Хотела сама подойти к нему, но он поспел первым.

— Ты зачем ее привезла?! — тотчас набросился на нее Горазд, указав рукой на баню. — Она ж княгиню Мальфриду погубила, ее князь по всему княжеству разыскивал!

— Много ты понимаешь! — огрызнулась Чеслава, нахмурившись. — Князь приказал ее привести. А кто старое помянет… Что было, то быльем поросло!

— Да как же так, — изумленно выдохнул Горазд. — Через нее столько всего приключилось…

— То не нашего ума дело. Она сама в терем вернулась. Еще до того, как Святополк напал. И княгиня ее приветила! И потом стольких выходила… князю раны врачевала она, да и мою руку тоже…

И только тогда Горазд, наконец, заметил, что повязки с раздробленной руки уже сняли, но Чеслава ее берегла. К телу поближе прижимала и лошадью правила другой рукой.

Кметь остыл столь же быстро, как и вспыхнул. Устыдился, что на воительницу накинулся, словно она сама решала, кого к княгине допускать

Чеслава же, не глядя на него, повернулась и зашагала в сторону бани, и Горазд невольно пошел следом, позабыв, что намеревался уйти в избу, повидать своих.

Она остановилась на почтительном расстоянии, и они увидели, что князь и знахарка Зима о чем-то говорили промеж собой. А