Развод. Новая жизнь старой жены дракона (СИ) - Анна Солейн

откликнулся Норрингтон — Моя бы воля — я бы их вовсе отселял куда-нибудь за пределы столицы, а то и из королевства бы выгонял. Вы идете или нет? Нам еще по группам распределяться, вы же не хотите оказаться в группе с отбросами?

Мило.

Из плюсов только то, что меня, похоже, не узнали, иначе насмешек было бы больше.

— Кто последний тот отброс! — выкрикнул кто-то.

Вся компания с радостным гиканьем бросилась к академии, расталкивая всех, кто оказался на пути.

Сил тем, кто будет учить этих юных высокомерных засранцев.

— Анджела! — крикнул мне в ухо знакомый женский голос. — Наконец-то я тебя нашла, ух! Аж вспотела вся от нервов! Первый учебный день, у-у-у! Я так волнуюсь, у меня даже месячные задерживаются!

Вот как-то я упустила момент, когда мы с Лавандой перешли на ты и подружились настолько, что она начала рассказывать мне про свои месячные.

Видимо, где-то в тот момент, когда я пыталась не дать ей устроить бардак в бумагах под высокомерное фырканье Вив:  “Снова строишь из себя святую, Круглова?”

— Ты меня нашла, ура. А что ты…

— А у тебя, к слову, они уже закончились, да? Насовсем? Я слышала, у тех, кто не обладает магией, они ближе к старости заканчиваются. Ох, это, должно быть, ужасно, да? Понимать, что ты больше не сможешь родить, даже если захочешь?

Лаванда бесхитростно улыбнулась, и я качнула головой, опуская взгляд.

Вряд ли она собиралась меня обидеть нарочно, но…

Я была у целителя совсем недавно.

Мое плохое самочувствие, боль в груди и внизу живота, тошнота, даже обмороки... Я думала, это последствия выкидыша, думала, это из-за разрыва нашей с Дереном связи, но…

“Ну а что вы хотели в вашем возрасте? — поднял брови целитель. — Когда в последний раз у вас были регулы?”

“Больше месяца назад, но…”

“Ну, радуйтесь, скоро вы с ними попрощаетесь. У вас менопауза”.

Я успела мельком только удивиться тому, что в этом мире умирающая в организме женщины способность родить называется так же.

В тот день я проплакала до поздней ночи, а следующий за ним день — даже не запомнила.

А потом мне приснился Дерен, то, как он меня обнимает, как смеется, как нянчит нашего новорожденного малыша, как повзрослевшая Мия приезжает в гости, и рядом не было никакой Аны — этот сон был таким настоящим, что после пробуждения я долго не могла поверить, что моя реальность совсем другая.

Необжитая комната.

Развод.

Тело, которое больше никогда не сможет родить ребенка.

Лицо, покрытое сеточкой морщин и сухая кожа.

— Ой, а ты знаешь…

— Зачем ты меня искала, Лаванда? — перебила я. — У меня дела в лаборатории.

— О! Тебя вызывает новый ректор, вот! Сказал срочно, уф! А я с ног сбилась!

Я нахмурилась.

Зачем ему меня видеть?

Исполнять обязанности ректора вместо Эйдана прислали лорда Хадчинсона.

Если вкратце, то он был старой морщинистой задницей, а если подробнее — то именно он занимал пост Верховного карателя до того, как на эту должность назначили Дерена.

Меня он ненавидел, как, впрочем, и всех людей без магии. Но ко мне у него, конечно, были особые счеты, как и к Дерену.

Никакого желания с ним разговаривать у меня не было. Зачем я ему понадобилась?

— Эшборн! — проскрипел он, стоило мне открыть дверь кабинета. — Собственной персоной, я уж думал — перепутали что-то! А ты вон, стоишь на меня смотришь! На! — Он толкнул на край стола бумагу и перо. — Заявление на увольнение мне, быстро! Пока я здесь — бардака в академии не будет! Ишь, нарисовалсь! Ты как преподавать собралась без магии, болезная?

Глава 15.

— Ты как преподавать собралась без магии, болезная?

— Добрый день, лорд Хадчинсон, — поздоровалась я, закрывая дверь и шагая вглубь кабинета.

При Эйдане здесь всегда было светло, сейчас же занавески на окне были задернуты, свечи не горели.

Во всем остальном кабинет остался неизменным: тот же рабочий стол и диванчик в углу, те же книжные шкафы с бардаком за стеклянными дверцами. Только затаившиеся на верху шкафа магическое анемоны, любимчики Эйдана, недовольно шелестели лепестками.

— Добрый, — крякнул Хадчинсон. — Заявление на увольнение, будь любезна.

Его кустистые брови сошлись к переносице, кулаки сжались. Стареть для драконов и более-менее одаренных магов в этом мире считалось моветоном, но принять Хадчинсона за молодого человека вряд ли кто-то бы смог.

Он был старым, даже древним, и выдавало его все: скрипучий голос, цепкая хватка костистых узловатых пальцев, водянистый цвет глаз с вертикальными зрачками, поджатые губы.

— С какой стати?

Я села на стул напротив стола, закинула ногу на ногу и поправила юбку.

Ждать от Хадчинсона, что он предложит мне сесть, было так же бесполезно, как ждать от августовской погоды снегопада.

— С какой стати? Тебе объяснить?

— Да, прошу вас, — ответила я, чувствуя, что на лице снова расцветает исключительно дружелюбная улыбка.

Лорд Хадчинсон был той еще темной лошадкой.

Когда я еще только попала в этот мир, он был Верховным карателем. Потому сразу же устроил мне допрос с пристрастием и был бы явно не против замордовать где-то в застенках местных тюрем просто на всякий случай.

Все-таки не каждый день к ним тут с неба девушки падают из другого мира. Лучше перебдеть.

Разгуляться Хадинсону не дал Дерен. Эйдан позже пояснил мне, что истинную дракона никто не может тронуть, если не планирует бросить вызов всему роду. А бросать вызов Эшборнам охотников было мало.

“Хоть какая-то польза от этой истинности” , — проворчала тогда я, потирая запястья.

Держал меня Хадчинсон в наручниках, конечно: как бы чего не вышло.

Выйдя из тюрьмы, я твердо решила, что нужно в этом мире как-то учиться жить и защищать себя. А еще пришлось в очередной раз объяснить Дерену, что ни в какой замуж я за него не пойду.

“Ты все равно будешь моей,  — сказал тогда Дерен, кивая на мое запястье, где после попадания в этот мир красовалась метка его истинной. —  Ты уже моя”.

“Лечись”,  — доброжелательно пожелала я и направилась к кабаку, где надеялась временно снять комнату и подработать. Ну и отпраздновать заодно тоже.

Хадчинсон с тех пор имел на меня зуб, а усугубилось все, когда король спустя несколько лет снял его с