Академия трех миров - Марго Генер

Он окинул нас строгим и пронизывающим взглядом, от которого в животе что-то неприятно заворочалось. Я покраснела, поскольку всегда робею, когда подвергаюсь вниманию со стороны мужского пола, особенно когда этот пол привлекательнее среднестатистической особи.

– Так, – проговорил препод спокойным, даже бесстрастным голосом, – если все закончили опаздывать, с вашего позволения, я начну вашу первую лекцию в Аркаимской Государственной Академии Чудесных Наук имени Вещего Олега. Меня зовут Темновод Хладович Пятибор. Я преподаю на факультете Нави темные искусства и зельеварение. Сегодня мне поручено провести вводную лекцию для нового потока студентов. Надеюсь, вы будете внимательными и послушными, потому что я не люблю повторять дважды. А также не терплю, когда моими словами пренебрегают.

Беляна наклонилась ко мне и шепнула, прикрывая рот ладонью:

– Какой самовлюбленный и жутковатый.

– Есть немного, – согласилась я.

– Странно, что на вводную лекцию поставили препода с факультета Нави, – добавила Беляна. – У меня от него мурашки. Посмотрите, какие у него глаза.

Сидели мы не очень далеко, так что, приглядевшись, я смогла рассмотреть. Глаза у Темновода Хладовича действительно пугающие. Во-первых, желтоватые, во-вторых, он очень редко моргал, что еще больше напускало жути.

Беляна снова прошептала:

– Хорошо, что мы не у него на факультете. Жаль только, что Руслан на Яви, а не на Прави. Так бы все вместе на все занятия ходили.

Руслан слева от нее согласился.

– Я бы вельми горазд. Да отправили меня на Явь, ибо зверьем повелевать обучают там, – проговорил он.

Беля послала ему милую улыбку и шепнула:

– Надеюсь, там и нормальной речи обучают.

– Сие уж как пойдет, – пожимая плечами, отозвался Руслан.

Рыся, которая сидела справа от меня на парте, покосилась на нас и шикнула, но слишком поздно, потому что Темновод Хладович, чуть увеличив громкость, поинтересовался:

– Судари и сударыни на третьем ряду, судя по всему, вы отлично знаете о принципах обучения в академии, ее расположение, порядки и правила, если так бурно что-то обсуждаете. Не так ли?

Мы трое застыли с выпученными глазами, лишь Рыся недовольно фыркнула, дернув хвостом. Почему-то Темновод Хладович Пятибор остановил взгляд именно на мне, хотя шептаться начала совсем не я, а Беляна.

– Вот, например, вы, юная сударыня, – обратился он ко мне, и по моему позвоночнику пробежал холодок стыда, – расскажите нам всем, какова планировка академии, на каких уровнях разрешается находиться студентам, а куда им ходить запрещено. Ну? Мне кажется или вы побледнели?

Дар речи у меня провалился в самые пятки, язык прилип к нёбу, а сердце заколотилось так сильно, что неприятно отдало в горло. Темновод Хладович продолжал испытующе сверлить меня взглядом, отчего меня еще больше охватывала немота.

Помощь пришла, откуда не ждали: позади раздался голос парня:

– Темновод Хладович, прошу прощения, это моя вина. Я отвлекся и прослушал, что вы сказали. Пришлось побеспокоить впереди сидящих.

На лице препода, в целом привлекательного, если бы не выражение холодного безразличия, левая бровь чуть приподнялась. Он произнес:

– В самом деле?

– Так все и было. Мне очень жаль, что моя невнимательность помешала лекции, – снова донеслось из-за моей спины.

Взгляд Темновода Пятибора еще раз прокатился по нам троим, задержавшись на мне чуть дольше, после чего он хмыкнул и все-таки кивнул.

– Что ж, надеюсь, в следующий раз вы будете более внимательны и не станете мешать.

– Обещаю, – клятвенно заверили позади меня.

Когда преподаватель продолжил рассказывать о планировке академии, расположении коридоров, лестниц и всех необходимых для нас помещений, я немного отмерла и смогла оглянуться. Позади за партой чуть повыше мне улыбнулся уже знакомый рыжий парень с ясными голубыми глазами и волосами ниже ушей. Вообще-то симпатичный. Над волевым подбородком чувственные губы, скулы ровные, бурые брови вразлет.

Одними губами я прошептала:

– Спасибо.

В ответ он подмигнул и приложил палец к губам. Я кивнула и развернулась обратно, больше даже не пытаясь отвлекаться.

Лекция длилась полтора часа, за них мы узнали, что академии тысяча лет, сейчас в ней учатся три с половиной тысячи студентов на трех факультетах. Студентам разрешается находиться на всех внешних этажах и ярусах здания. Безоконные зоны без сопровождения преподавателей посещать запрещено. В академии имеются жилые ярусы, ярусы для обучения, столовая, бассейн, зеленые зоны с садами и прудами, тренировочные полигоны, игровой стадион, исследовательские и рабочие лаборатории.

Я слушала с открытым ртом, стараясь запомнить, что и где находится, и как пользоваться всем, что предоставляется студентам в академии. К концу занятий в мою голову натрамбовали столько информации, что она разболелась.

Когда прозвучала музыка, означающая конец лекции, головная боль опоясывала всю черепушку, так что выходила я из аудитории морщась и кривясь. Рыся вышагивала рядом, задрав мордочку и делая вид, что происходящее вокруг ей неинтересно. Беляна и Руслан чирикали, как весенние пташки, ясновидица кокетничала и хихикала, а звероправ негромким голосом с загадочной улыбкой ей что-то рассказывал.

Когда Беля покосилась на меня, она тут же охнула и участливо поинтересовалась:

– Ой, Еся, ты что-то бледная. Ты в порядке?

Мне очень хотелось ответить, что это всего лишь мигрень, но перед глазами все поплыло, и я ощутила, как меня ведет в сторону. Последнее, что я успела уловить взглядом, – это рыжая шевелюра. А потом потеряла сознание.

Глава 8

Мне всегда казалось, что при обмороке человек ничего не видит и просто валяется в беспамятстве, пока не придет в себя. Я же будто оказалась в сумеречном лесу, где на деревьях нет листьев, и они черными ветками, похожими на кривые пальцы, тянутся в тусклое небо. Дорожка под моими ногами узкая, и ее свет едва рассекает вязкий мрак по бокам. Она вьется тонкой лентой и теряется где-то среди деревьев.

Здесь, в этом обморочном лесу, голова моя не болела, и я осмелилась сделать шаг. Под стопой, почему-то босой, разошлись световые волны, кругами расплывшиеся по поверхности тропинки. Теперь она напомнила водную гладь. Ходить по воде я не умею, поэтому застыла в нерешительности. А когда то справа, то слева из-за деревьев послышался смех и эхом отразился отовсюду, даже в обмороке меня прошиб ледяной пот.

– Кто здесь? – спросила я, и мой голос прокатился по лесу таким эхом, будто я находилась в огромном зале.

С разных сторон донеслось хихикающее:

– Кто…

– Кто…

– Кто…

– Здесь… Здесь… Здесь?..

От жути у меня свело живот, я вжала голову в плечи и обхватила себя за них, только теперь заметив, что одета почему-то в одну лишь белую сорочку. Где-то далеко что-то протяжно завыло, и у меня волосы на руках поднялись дыбом. Но не только от самого воя, а еще и из-за того, что в нем четко расслышала:

– И-иди-и-и…

Мое горло перехватило страхом. Боясь