Невеста для падшего (СИ) - Екатерина Сергеевна Богданова

лучшее тому подтверждение. Но прошло три года, сплетни забылись, я приспособилась, научилась выживать в новых реалиях, и даже планы на будущее строила!

А теперь… А что теперь? Что изменилось? Да ничего! Пока я тут, внизу, совершенно неважно — ограбили меня, или нет. А если вернусь… Что я могу? Если кто-то заблокировал мою магию раньше, то сможет сделать это снова. Влияния рода я лишена, уважения и права слова в совете тоже. Я никто, пустое место… по крайней мере там, в Овире. Так стоит ли возвращаться?

Мотнула головой, прогоняя малодушные мысли, смахнула со щеки одинокую слезу, расправила плечи и попросила:

— Будьте добры, отпустите меня. Мне уже лучше.

Эран разжал руки на моей тали, и я тут же встала. Поправила платье, выпрямила спину, вернулась в кресло и взяла чайную чашку твёрдой рукой. Как бы то ни было, но там, наверху, у меня осталось не только безрадостное будущее. Там мой единственный родной человек, нуждающийся в моей заботе, к тому же. Тётю Эситу я никогда не брошу, только не по своей воле!

— А ты сильная, — с нотками одобрения в голосе произнёс Эран. — Не ожидал.

— Необходимость самостоятельно выживать с пятнадцати лет закаляет характер, — произнесла я нейтральным тоном. — Так о чём вы хотели поговорить?

Эран кивнул, принимая моё желание закрыть тему магических способностей, и перешёл к тому, что интересовал непосредственно его.

— Я пришёл к выводу, что, во избежание дальнейших недоразумений, нам лучше договориться и обсудить рамки дозволенного, — произнёс он, скрестив руки на груди, отчего сложенные за его спиной крылья чуть дёрнулись.

Я всё ещё никак не могла взять в толк, как он умудряется сидеть на диване с этими огромными крыльями, да ещё и на спинку облокачиваться. Они же должны жутко мешать!

— Сатиша, ты меня слушаешь? — позвал падший.

Я встрепенулась, оторвала взгляд от чёрных, поблёскивающих при неровном свете свечей перьев, виновато улыбнулась и тихо ответила:

— Прошу прощения. Продолжайте.

— Лучше отложить этот разговор до утра, — недовольно произнёс падший. — Ты слишком расстроена и невнимательна. А я не люблю повторять дважды.

Надо же! Он, видите ли, не любит повторять. Какой же чёрствый этот крылатый. Сухарь! Я честно держалась и старалась быть вежливой. Но любому терпению, рано или поздно, приходит конец.

— Уж извините, что ваши умозаключения относительно убийства моих родных и украденной у меня жизни, слегка дезориентировали меня, — отчеканила, поднимаясь. — Нам действительно лучше продолжить завтра, пока я не сорвалась и не наговорила лишнего. Доброй ночи.

Кивнула и пошла к выходу, а вслед мне понеслось:

— Именно этого я и жду, маленькая стойкая леди. Твоя благородная аристократичность пресна и скрипит на зубах. Жуть берёт, как представлю, что и в браке ты будешь вести себя так же. Да с такой в постели и можно только спать.

Я споткнулась от подобного заявления, но тут же выпрямилась и… нет, не вышла достойно, расправив плечи. Не удержалась и, подхватив юбку, припустила по коридору. Немного успокоилась, только закрыв дверь комнаты и привалившись к косяку. Но в следующее мгновение отчаянно застонала — это была не та комната! Я прибежала в тёмную коморку, в которой пришла в себя, впервые оказавшись в этом доме. Ноги сами принесли сюда, так шокировали слова падшего. Как представила, что эти его высказывания сбудутся, и мы окажемся в одной постели — в голове помутилось от страха.

И вот теперь, стоя в полной темноте, я боялась открыть дверь и выйти. Вдруг столкнусь с ним. А я сейчас в таком состоянии, что и истерику устроить могу. Одно дело, когда тебя запугивают агрессией, высокомерием и пренебрежением, и совсем другое, когда намекают на… такое.

Насилия я, будучи одинокой девушкой, за спиной которой нет ни отца, и брата, боялась больше всего. Но раньше мне не приходилось сталкиваться с подобными типами. Пусть и обнищавшая, но я всё же аристократка, соответственно, и окружение у меня было достойное, хоть и принимающее меня с некоторой неохотой. Этот же падший не погнушается ничем. А за окнами уже темно, дом потонул в ночной тишине, и Тамир наверняка спит.

Неожиданный стук в дверь заставил взвизгнуть и подпрыгнуть от страха. А когда за тонкой деревянной перегородкой ещё и голос Эрана послышался, я едва не взвыла.

— Сати, — позвал он со смехом. — Ты дверью ошиблась.

Я тяжело дышала, кусала губы и с ужасом посматривала на дверь. Никаких засовов тут не было.

В дверь опять постучали.

— Ты там жива? — продолжая потешаться, поинтересовался Эран.

И дверь начала открываться. В панике схватилась за ручку и потянула на себя, выпалив:

— Всё отлично. Оставьте меня, пожалуйста. Мне и тут хорошо. Уходите!

Последнее прозвучало немного истерично, но это простительно, в такой-то ситуации. Падший отпустил дверь, пробурчал «А что я такого сказал-то?» и послышались удаляющиеся шаги.

Со вздохом облегчения отпустила дверную ручку и опустилась на твёрдую узкую кровать. Переночую здесь, выйду, когда Тамир проснётся. А что кровать жёсткая, так это для осанки полезно.

Глава 8

— Леди Сатиша, а вы оказывается любительница понежиться в постели, — разбудил меня звонкий голос Тамир.

Домработница раздвинула шторы, впуская яркий солнечный свет в спальню и, тихонько что-то напевая, пошла в ванную. Послышался шум набираемой воды и по комнате поплыли приятные фруктовые ароматы. В животе шевельнулся голод, подсказывая, что завтрак я, кажется, проспала.

— А который сейчас час? — спросила, потягиваясь.

Взглянула на окно и замерла… Я в своей спальне, но точно помню, что засыпала не здесь! Испуганно откинула одеяло и вздохнула с облегчением — платье на мне. Но как я тут оказалась? Неужели падший…

— Ох, вы что же это, не раздевались ко сну что ли?! — взмахнула руками Тамир, выйдя из ванной и увидев меня во вчерашнем платье. — Если помощь нужна, так разбудили бы. Теперь буду знать и ждать вас тут каждый вечер. — Домработница кивнула, будто подтверждая своё решение, и указала на дверь ванной. — Ванная готов. Вам помочь?

— Нет, не стоит. А уснула я в платье только потому, что очень устала, — улыбнулась женщине. — Надеюсь, впредь никакие незваные гостьи больше не потревожат нас в такой поздний час.

— Ох и наглая она, эта леди Трис. Но что с неё возьмёшь, выгоревшая, — заохала Тамир.

— Выгоревшая? — нахмурилась я. — Она маг, лишившийся сил?

— Да что вы? — махнула рукой Тамир. — Если бы. Силы-то все при ней, это и плохо. Крылья она свои сожгла, вот и обезумела, бедняжка. А когда в голове кавардак, оно, может, и лучше было бы,