Никакой Золушки не будет! или Принц Крови в подарок (СИ) - Мария Вельская

чешется. Запахнула шубку, взяла на руки Маю, которая решила помучить белку, и...

Двинулись. Навстречу неприятностям, конечно. Но тогда я была наивная, и считала, что ничего встречу с исчезнувшим с горизонта эльфом не предвещало.

Почти...

Глава седьмая. О злобных недругах и остроухих спасателях.

Шли мы не так уж долго, а ушли недалеко. Май капризничала, дула губы, норовила выпасть удобным сверточком прямо в снег и наесться его от души – ледяное дитя, что тут скажешь? Да шли мы… недалеко и недолго.

 — Нет, ну у меня лапки! – Раздалось сверху. Игги снова оккупировала мое плечо.  – Я не такая морозоустойчивая, как эти сосульки, так что неси меня, моя госпожа! – Возгласила торжественно.

К моему странному преображению она отнеслась с энтузиазмом. Ещё бы! Тут такое приключение!

«Надо же как свезло иномирянке, я? Подумать только! Да никто и представить себе бы не мог, что эти глыбы так проймёт, везучая ты!» — Заявили мне со всей  ответственностью.

Я не была такой уж везучей – скорее, кто-то – сама судьба, не иначе, решила компенсировать мне все мучения, начиная с нелепого попадания. Что тут делать будешь?

Тихо выдохнула, прикрыв глаза. Солнце – большое, золотисто-оранжевое, ярко блестело на небосклоне. Ни единого облачка. Хрустит снег, вдалеке виднеются огромные отроги гор. Широкая удобная тропа ведет вперед, лавируя прямо между  невысокими изящными особняками, углубляясь в заснеженные  холмы.

Деревья – словно выточены изо льда, звонкие, прозрачные. Редкие кустарники, огромные валуны, а воздух такой – что хочется зажмуриться и вдыхать. И в снежки поиграть. И никакой тебе цивилизации, никакого гула автомобилей, рокота самолетов – ничего. Кто тут если и зарычит – это дракон.

 — Гу, — обиженно выдала Май, сунув в рот прядь моих волос.

Как это меня игнорируют. Кажется, я почти расслышала смешки охраны. Да, мои волосы – это очень вкусно! И полезно, разумеется! Особенно вот такие — странно высветленные. Снежные Владыки так упорно избегали темы обряда, с помощью которого вернули меня к жизни, что я и сама приучилась об этом не думать.

Какая мне разница, что их лечение дало такой странный эффект? Зато я жива – это ли не счастье?

— Ау-ууу-та! – Выдала Май, пытаясь отвоевать мою прядку. Нести её было, как ни странно, легко – как будто ничего не весит.

А ну дай, противная тетка, свои странные вкусные макарошки с головы! Куда ты их от меня прячешь, а?

Рядом с младенцем я чувствовала себя немного беспомощной. Ни у кого из моих знакомых детей ещё не было, дальних родственников я не знала, а к посторонним детям приближаться было как-то не принято.

В груди жглось. И чем дольше мы шли по тропе, тем сильнее. Я смутно понимала, что этот знак проявился неспроста. Что он был как-то связан с нашим поцелуем с клыкасто-когтистым эльфом крови. Но что он значит – отыскать так и не смогла, хотя библиотеку Владык изучать начала со всем тщанием.

В этот момент я, как никогда, скучала по Алиске. Верила, что вместе мы бы нашли выход. Если мы были вместе – я бы вообще в такую ситуацию не попала. Потому что дружба – это такая сила, что ни одной вредной нечисти не снилась.

Но Алиса осталась на далекой Земле, а я… я была здесь.

И не одна все-таки! А потому выше нос, Дана! Не так уж и плох новый мир. Дивный  он там или нет – скоро узнаем.

Несмотря на росшую в груди странную тревогу, все было тихо. Возмутительно спокойно.

Ледяное безмолвие, редкий посвист алых кайриков — одного из немногих видов птиц, которые выдерживали здешние холода, и...

Странная воронка — холодная, серовато-темная, словно усыпанная пятнами, возникла прямо передо мной.

— Демоны драные! — Высказалась Игги.

Белка перебралась мне на голову и, кажется, настороженно застыла.

Сопровождающие нас стражи дернулись к нам — они и шли буквально в нескольких шагах — и как завязли.

Я видела, как они перебирают ногами, как холодные прекрасные лица снежных напрягаются от гнева и бессильной злости, и... ничего!Они не могли даже нас коснуться, а ведь я точно знала, что тир Каэллир никогда бы не доверил охрану своей дочери слабым магам и воинам.

Май я прижала к груди ещё крепче. Как будто спрятать хотела.

Малышка сидела на удивление тихо. Только пальцами вцепилась в выбившиеся из прически пряди моих волос.

Воронка вращалась. И приближалась с какой-то ужасающей медлительностью, как будто демонстрировала наглядно, что будет с нами совсем скоро.

От нее пахнуло мертвящим холодом.

Чтоб вам с некросами родниться!Да чтоб у вас скелеты на свадьбе танцевали!

Я не понимала, что это такое. Слишком мало пока знала об этом мире. Да и что может сделать одна попаданка, когда вокруг творится такое? Здесь опытные маги с места сдвинуться не могут!

Что-то липкое, гадкое, ужасающе противное... хуже коровьей лепешки на платье, честное слово, коснулось меня, попытавшись обвиться вокруг ноги. И подпихнуть. Туда, куда если шагнешь — косточек не соберёшь, и даже из паникующей белки будет беличий паштет.

Я вроде бы должна была бояться — и не могла. Это чувство было сильнее ужаса. Всепоглощающее, засасывающее, как черная дыра.

Но стоило посмотреть в серебристо-голубые детские глазки, как страх отступил.

Не ради себя. Ради Май. Нужно что-то сделать. Что угодно.

Ледяная дыра, кажется, обиделась, что мы никак не прыгаем в ее гостеприимные объятия. И попыталась плюнуться странными светлыми шариками.

Один из них оставил дыру в моем платье.

Но отскочить я успела.

Вправо-влево. Тыкаешься как слепой котенок, наталкиваясь на невидимую стену.

Меня подтаскивало к ледяной ловушке вместе с Май. Даже если я пыталась двигаться в противоположную сторону.

И, казалось, что никакого выхода нет и быть не может.

Глава 7.1.

Мной вело только всепоглощающее желание спасти маленькую эльфийку. Во что бы то ни стало.

И даже причитания Игги:

— Мы все умрем! Тухлая магия плохая, злая! — Игнорировала.

Не собираюсь я пока никуда, мне и тут хорошо. Почти.

Воздух в груди сперло. Солнечное сплетение как будто кипятком ошпарило, а потом...

Прямо из моей груди, прожигая насквозь прекрасное теплое платье и серо-серебристую с синими искрами шубку, рванул жгут, похожий на огромную сосульку.

Кажется, мне было больно. Наверное, я даже что-то кричала — и вряд ли это что-то было приличным.

Прости, Май, нянька у тебя непутёвая.

Но