Марина Суржевская - Янтарь чужих воспоминаний

Ознакомительный фрагмент

В холле было многолюдно — время посетителей, которых здесь называли гостями. Сегодня день прошений: за определенную плату любой из жителей города мог получить воспоминание. Конечно, если докажет право на это, ведь воспоминания такая же собственность, как и другое имущество. Получить воспоминание другого человека можно лишь по предписанию Суда Времени.

Крис прошла сквозь ожидающих и заметно волнующихся людей, торопясь скорее спуститься вниз. Задержалась лишь чтобы поднять голову и посмотреть на высокий потолок. Даже сейчас, при свете дня, он оставался в тени, словно робкие лучи солнца не могли до конца осветить таящихся там чудовищ. За неделю работы она уже успела изучить старые фрески на куполе, и поднимать голову, проходя под ними, вошло у нее в привычку. Фресок было четыре, центральная — та самая, на которую указал Шелд. На всех четырех был изображен Бог Смерти, одно и то же лицо, и разные сюжеты, одинаковые по своей страшной и отталкивающей красоте.

Крис опустила голову и быстро толкнула дверь, ведущую на нижние галереи.

Архивариус в своих светлых одеждах, напоминающих балахон, кажется, сам себя уже причислил к призракам этого подземелья, и Крис с усмешкой подумала, что ему только гремящих цепей не хватает для полноты образа. Но улыбку сдержала и невозмутимо протянула старику руку с браслетом. Тот тронул его матовой пластинкой и удовлетворенно кивнул, когда она посветлела.

— Допуск разрешен, — подтвердил он и сверился с толстой тетрадью. — Сектор второй, стеллаж третий, полка пятая сверху.

Орита молча пошла в указанном направлении, задержавшись на миг.

— Скажите, а дознаватель Хантер Виншер уже ушел? У меня к нему пара вопросов…

— Виншер? Не было его здесь сегодня. — Архивариус сунул лицо в открытую тетрадь посещений. — Перепутали вы что-то, орита. Кроме вас никто не заглядывал, это ведь уже запечатанный сектор. По прошлым делам, а их редко поднимают…

— Перепутала, — легко согласилась Крис, облегченно вздохнув. Значит, можно не опасаться столкнуться с кем-нибудь внутри. — Бывает…

И скрылась за дверью, цокая каблуками. Но внутри пошла осторожнее, не желая нарушать тишину этого места. Здесь на полках лежали не шары с живыми воспоминаниями, а слайды — тонкие слюдяные пластины по закрытым делам. Второй сектор был слева, и девушка простучала каблучками в том направлении, а потом сняла туфли и на цыпочках вернулась обратно. Замерла на миг у двери, прислушиваясь, но из-за закрытой створки не доносилось ни звука.

Крис быстро пошла вдоль стеллажей, рассматривая временные периоды.

112, 115, 118… Где-то здесь.

Она снова воровато оглянулась и шагнула в сектор, помеченный сто двадцатым годом от Отсчета Времен. Тогда была осень. Начало. Жаркая и душная, удивительная для такого дождливого города. Девушка зябко растерла ладони, осматриваясь. Мрак! Почему в ту осень было совершено столько преступлений? Как найти среди бесконечных полок нужную нишу? Хорошо хоть стеллажи помечены разными цветами, по степени тяжести нарушения: желтые — самые легкие, и лилово-черные — убийства. Значит, ей нужно искать такую метку. Как назло, большинство лиловых знаков было на верхних полках, и другие обозначения Крис снизу не видела. Она скрипнула зубами и осмотрелась. Стремянка нашлась в углу, колеса с крепежами скрипнули, когда девушка потащила ее за собой.

— Ненавижу это место, — буркнула Крис, забираясь на ступеньку. И лестницы она тоже терпеть не могла, но выбора не было. Узкие перекладины словно стонали под ее босыми ступнями в чулках и грозили отвалиться. Но Крис упрямо лезла наверх, надеясь, что не ошиблась, и нужная ниша над ее головой. И улыбнулась торжествующе, увидев табличку «Фрай-Пиррот. 1.10.120».

Внутри лежал всего один слайд, и Крис потянулась, доставая его.

— Кристина, вы перепутали сектор, — негромко произнес снизу голос ее куратора, и девушка вздрогнула на тонкой перекладине стремянки. Взмахнула руками и покачнулась, отчаянно пытаясь уцепиться за ледяные стеллажи. Но пальцы скользили, не находя опоры, а замерзшие ноги так и норовили соскользнуть. С трудом удержав равновесие, она схватилась за полукруглую ручку стремянки и посмотрела вниз.

— Шелд! Вы меня напугали! Я чуть не упала! Нельзя же так подкрадываться!

— Я не хотел, — он смотрел на нее, запрокинув голову, и темно-зеленые глаза казались черными. Крис осторожно спустилась, поджимая пальцы на ногах. — Я подумал, что вы еще не были в архиве и можете растеряться. Вижу, так и случилось.

Он подал ей руку.

— Где ваши туфли?

— На каблуках неудобно лазать по лестницам, — Крис попыталась улыбнуться, хотя ее все еще трясло от пережитого страха. Она действительно чуть не упала. Шелд сжал ее ладонь, рассматривая лицо девушки, и она чуть смущенно улыбнулась.

— Я уже поняла, что перепутала сектора. Сейчас найду нужный.

— Я сам, — он все еще держал ее руку, не отводя взгляд, отчего Крис чувствовала себя крайне неуютно. Шелд отпустил ее и отошел на шаг. — Подождите меня у старика, ни к чему здесь мерзнуть.

— Да уж, тут не жарко, — сдерживая дрожь, усмехнулась Кристина.

— Это кладбище чужих воспоминаний, так что все закономерно, — куратор отвернулся и пошел к нужному сектору. А орита быстро надела туфли и бросилась к двери. Она не оглядывалась, но ее не покидало ощущение, что Шелд смотрит ей в спину. И лишь за дверью она перевела дыхание и уже надежнее спрятала тонкую пластину в карман платья. И понадеялась, что за ее меховой накидкой мужчина не уловил этого движения.

— Уже закончили? — старик архивариус улыбнулся, опустив на нос круглые очки.

— Нет. Дознаватель Риххтер сам заберет нужные слайды.

— Повезло вам с куратором, — старик снял окуляры и теперь неторопливо протирал стекла бархатной тряпочкой. Свет шара, зависшего над столом, матово отражался на его лысине, и Крис подумалось, что архивариус и ее тоже начищает этой бархаткой. Не зря же она так блестит. Очки вернулись на нос с крупными темными порами. — А вот ему не везет с оритами. Такая жалость.

— Да? Почему же? — без интереса спросила Крис, оглянувшись на дверь и размышляя, что делать, если Шелд вдруг спросит, какого мрака она прячет под мехом слайд. И что соврать, чтобы это было хоть немного убедительно!

— Так умирают, — оповестил старик. И снова снял очки, придирчиво осматривая прозрачное до невидимости стекло. — Трое уже ушли. Хоть вы поживите, замучился же бедняга каждый раз к новой привыкать…

Кристина так опешила, что даже не сразу нашла, что ответить. А когда все же открыла рот, дверь хлопнула, впуская ее куратора.