Друг твоего разума - Швепса

на которую она засматривалась много месяцев. Или прибавили несколько баллов факультету, когда она вскочила с места с высоко поднятой рукой, зная ответ на такой невообразимо сложный вопрос.

Наконец-то у неё получилось. У них получилось.

Перед глазами всё ещё стояли радостные лица родителей, по которым она так сильно скучала. Слышала звон в ушах от ласкового отцовского «мартышка». Его смех и приглушенные заговоры против мамы. Она так глубоко погрузилась в воспоминание, что почти ощущала на кончиках пальцев тепло папиной спины.

Действительно помнила, каким оно было в тот день.

И это было так ценно, так важно для неё, что ещё чуть-чуть и она бы вновь расплакалась.

И как бы ей хотелось верить, что всё не напрасно. Что совсем скоро настанет миг, когда родители вспомнят её и их дни наполнятся такой же беззаботной предновогодней радостью. Гермиона, как никогда, верила в победу.

А ещё она до сих пор видела перед собой лицо Драко. Прямо перед моментом падения, когда они были так близко друг к другу, что соприкасались носами.

Гермиона часто заморгала, пытаясь прийти в себя. Но нет, её наваждение не испарилось. Лицо Драко было всего в паре дюймов, а его руки преспокойно продолжали обнимать Гермиону, чуть поглаживая пальцами по спине.

— Ты это специально? — тихо проговорила Гермиона.

И от тёплого дыхания, что она ощущала на щеках, всё внутри неё связалось в тугой узел, не давало хоть немного пошевелиться. А запах неизменной Амортенции беспощадно проникал в лёгкие, напрочь сбивая дыхание.

— Нет, — усмехнулся Драко, приподнимая уголок губ. — Это ты вышла из воспоминания, Грейнджер. Переволновалась, наверное, — прошептал он, приправляя каждое слово ощутимым сарказмом.

Гермиона тяжело сглотнула, и всё внутри неё крошилось прахом от прищуренного взгляда серых радужек. Она таяла, плавилась растопленным воском, обжигалась. А потом обращалась в лёд от мелкой дрожи, что волнами катилась по телу от движения его пальцев по спине.

И так по замкнутому кругу за считаные секунды, что растянулись для неё до нескончаемой вечности.

Кедр, апельсин, герань.

Всё ближе и ближе, как и его дыхание. Как его подрагивающие ресницы, когда Драко закрыл глаза.

Когда он обрушился на её губы чувственным поцелуем, притягивая Гермиону ещё ближе.

И она потеряла себя, нет — отпустила, закидывая руки на его шею и проходясь пальцами по мягким волосам. Отвечая ему и откликаясь всем телом на каждое движение так, как мечтала ещё со старших курсов. Чувствуя, как его дыхание сбивается точно так же, как и её собственное.

Губы Драко были так же совершены на вкус, как и с виду — твёрдые и мягкие одновременно. И Гермиона медленно сходила с ума. Она скользнула языком по его нижней губе и сорвалась на еле слышный стон, когда Драко углубил поцелуй и подался вперёд, укладывая её под себя.

Его руки были словно повсюду: на её щеках, шее, талии, груди. Они обжигали горячими прикосновениями, вынуждали окончательно потерять рассудок и задохнуться от переизбытка эмоций. Она ещё никогда не целовалась так — чувствуя каждый изгиб, каждый уголок и каждое несдержанное движения языка, доводящее до исступления.

И да, чёрт побери, это стоило почти десяти лет ожидания.

Ощутив улыбку Драко сквозь поцелуй, Гермиона чуть отстранилась, пытаясь привести дыхание в норму.

— Знаешь, целовать тебя мне нравится гораздо больше, чем стирать слёзы с твоих щёк, — прошептал Драко.

— Согласна, — улыбнулась Гермиона в ответ.

Глава 4

11 декабря 2000 г.

Сквозь сон Гермиона почувствовала, как солнце светило в глаза. Она высунула руку из-под одеяла, и ей тут же стало холодно. Грейнджер поспешила укутаться обратно, чтобы поймать ещё хоть несколько минут прекрасного сновидения. Отсрочить момент возвращения в реальность, в которой её, как всегда, поджидали серые скучные будни.

Она свободно перевернулась на другой бок, спрятавшись от ярких лучей. И по привычке хотела сдвинуться чуть назад, чтобы не упираться в спинку дивана.

Но её не было.

Гермиона резко раскрыла глаза и провела ладонью по чёрной простыне. Просто, чтобы удостовериться, что это не сон. Но нет, материя была мягкой и приятной на ощупь, наверняка шёлковой. И слишком дорогой, чтобы принадлежать Гермионе. А звонкое тиканье часов, которых просто-напросто не было в её доме, заставило убедиться в своей теории.

— Чёрт, — тихо прошептала она, начиная оглядываться по сторонам.

Без сомнения, она находилась в спальне Драко. Она помнила их поцелуи, дальше которых они пока что решили не заходить, помнила, как они разговаривали до поздней ночи, обсуждая сначала её родителей и барьеры в разуме, а после — всё на свете. Малфой даже пристыдил её за удар на третьем курсе.

А ещё заверил в том, что теперь вспоминать станет гораздо легче. Что у них действительно, чёрт побери, получилось преодолеть все сдерживающие ограничения и страхи. Что до возвращения памяти родителей осталось всего чуть-чуть. Но, похоже, Гермиона уснула прямо во время беседы, раз так и не дошла до своего дома.

Вот только сейчас Малфоя не было рядом с ней. Как и помятой простыни на свободном месте, как и до боли знакомых ноток кедрового парфюма. Грейнджер не находила ни единой улики его присутствия в постели.

Она раздосадованно поджала губы. Проснуться рядом с ним, наверное, было бы куда приятнее. Ощутить его тёплые объятия, успеть ухватить пару минут любования его умиротворённым лицом, прежде чем он проснётся. Провести рукой по мягким светлым волосам, а после оставить на его щеке почти невесомый поцелуй. Возможно, даже позавтракать вместе, купив булочки с корицей в ближайшей пекарне, а после обсудить планы на вечер.

Это позволило бы Гермионе чуть успокоить взволнованное сердце. Дало бы хоть каплю уверенности в том, что её чувства взаимны. Что постепенно они с Драко становятся чем-то вроде… пары?

Она вздохнула, отгоняя от себя мечты и подключая в работу здравый рассудок. Ведь вовсе не плохо, что Драко решил дать ей личное пространство и уступить свою кровать, пока сам наверняка спал на диване.

Гермиона кивнула сама себе и поднялась с кровати. Тело тут же начало покрываться мурашками от пробирающего холода, стоило ему только лишиться согревающего одеяла. Гермиона провела руками по плечам, чуть растирая их, и на носочках дошла до двери, выглянув в гостиную.

На диване никого не было.

— Драко?.. — неуверенно позвала Гермиона, замирая.

Но в ответ — лишь тишина.

Пронзительное тиканье секундной стрелки теперь казалось таким громким, что набатом стучало по ушным перепонкам. Вынуждало волну мелкой дрожи прокатиться по телу, и Гермиона тяжело сглотнула. В глаза ужасающе сильно бросалось,