Упырёк - Эдвина Лю

И, наконец, «муха» — городской стражник, в чёрном с жёлтыми полосами на груди мундире. Он нёс букет Пие Селли. «Муха» застал девушку на пути к палате, она велела подождать её у двери. Он видел, как пошатнулся в коридоре врач-маг, ощутил сильный сквозняк, который, к его удивлению, едва не сдул Мелтона, подслушивавшего тут же, за широкой створкой, распахнутой почти настежь. Но тот же сквозняк просто заставил стражника вздрогнуть, не более того. Тилали «муха» не заприметил, насчёт Тёмной магии ничего не понял.

От двери стражник видел кровать, Лассе, сидящего спиной к окну и лицом ко входу. Видел спину Арчи. По словам свидетеля, Мармален страшно изменился в лице — был испуганный бледный мальчишка, а тут стал будто бы старше и злее.

— Чуть не почернел от злости, и глаза засверкали, — сказал здоровяк. — А потом, когда старик упал, нагнулся над ним и ойкнул. Как будто снова ребёнок вернулся. И повалился на кровать. Вот так-то оно и произошло.

Мэтт выслушал здоровяка и позвал Пию Селли снова.

— «Захожу, а они лежат»? — спросил он нехорошим голосом. — Что вы видели на самом деле?

Девушка съёжилась и посмотрела на «муху». Тот пожал плечами и протянул ей букет. Пиа взяла цветы — чахлые оранжерейные розы бледно-розового цвета. Её щёки выглядели сейчас куда бледнее.

— Я видела момент, когда больной посмотрел на старика вот так! — Пиа сделала огромные глаза. — У него лицо светилось. Но он ничего не делал…

Девушка поникла, едва не уткнувшись лицом в цветы.

— Он ничего не делал! — повторила она жалобно.

Понятно, подумал Криззен. Решила, что навредит пациенту, если скажет всё начистоту. Ох, как дети.

— Идите, — велел он. — Все ждите в коридоре. Никуда не уходить! Младший офицер Льюс Мелтон! Проследите, чтобы никто не уходил.

Мэтт подошёл к кровати с Мармаленом. Осторожно похлопал мальчишку по щекам.

Врач-маг, стоявший рядом, опираясь на спинку койки, покачал головой.

— Вы же поняли, что произошло? — спросил он.

— Нет, пока не понял, — ответил Мэтт, но тут же сообразил, что начал догадываться ещё при рассказе про «качнуло».

— Мальчишка забрал столько эмоций с окружающих, сколько смог, и всё вбросил в ментальный удар по старику, — медленно сказал он врачу-магу. — Это не по-нашему. Так может сделать только Тёмный маг.

Врач-маг покивал.

— Все испытывали разные эмоции, и поэтому у них разное впечатление от произошедшего. Пиа и Тилали были спокойны. Страж взволнован и влюблён. А вот ловец встревожен и даже напуган. Ему и пришлось хуже. Зато Тилали заметила вспышку Тёмной магии. Но отнюдь не слабую — я, к примеру, думал о смерти… и мне показалось, что всплеск очень силён.

— Почему?

— Что «почему»? — удивился врач.

— Почему вы думали о смерти?

— Боялся, что паренёк ваш умрёт. У него вроде бы было не так уж много сил, — сказал врач-маг, но Мэтт чуял: не всё сказал, не всё выложил.

— Мэтр Констанс, — сказал начальник участка задушевно, — вы мне не договариваете. Почему это вас сильнее зацепило?

Врач-маг, очевидно, польщённый повышением до мэтра (главный госпитальный врач вскинулся, но промолчал, как отметил Мэтт), пожал плечами и с неохотой в голосе признался:

— А я боялся, что он умрёт именно тогда, когда я буду разделять его боль… вы ведь знаете, это для нас, магов-врачевателей, может оказаться фатальным. Я видел, как это происходит, и не говорите мне, врач-магу, что это не со всяким и не каждый раз! Потому что каждый раз может стать последним для нас!

— А! Понял, — кивнул Мэтт, стараясь оставаться спокойным. — Дайлен, пиши, пиши! Почему отвлекаешься?

— Наш свидетель пришёл в себя, — сказал ловец.

— Позвольте, я взгляну тоже, — врач-маг встал с койки Лассе и бочком подвинулся к соседней кровати.

— Дайлен, позови людей, пусть уберут тело на ледник, — распорядился Мэтт. — Записи дай сюда.

Криззен выдернул несколько листков с показаниями свидетелей, вернул остатки блокнота и самописку врач-магу и присел на корточки возле тела Арчи. Тот лежал на спине, с мирным, почти счастливым выражением лица, и нигде никаких следов убийства. Ну, это уж вскрытие покажет. Может быть, где-нибудь под одеждой и найдутся следы. Очень похоже, что кто-то из этих двоих воспользовался Тёмной магией, и Мэтт сильно сомневался, что Мармалену такое под силу.

Арчи лежал всё такой же умиротворённый. Небось погиб в тот момент, когда вобрал максимальное количество энергии — говорят, тогда маг испытывает эйфорию… А Лассе, видимо, сообразил, что сейчас, набравшись, Арчи сотворит что-нибудь этакое, и ударил. Вот только как и чем?

Он же не маг.

— И не скажешь по лицу, что Тёмную магию использовал, — пробормотал Криззен, глядя на Труффо, но оба врача услышали.

— Вообще-то это он обвинял вашего ловца в том, что он Тёмный, — заметил врач-маг. — Я сам слышал. Он, как пришёл, с этого сразу и начал.

— Вы вашего парнишку от нас заберите, — добавил главный врач. — Для Тёмных есть лазарет при тюрьме. Там пусть и лечат. И второго тоже, выгоревшего.

— А ну-ка цыц! — вскричал Мэтт. — Это мы ещё разберёмся, кто тут Тёмный!

Вот уже второй раз за сутки парня называли Тёмным. Надо, стало быть, проверить — хотя бы причину выяснить, за что называют-то.

— Он в себя скоро придёт? — отрывисто, зло спросил. Как будто мальчишка и впрямь в чём-то виноват.

— Он в полном порядке, — ответил врач-маг равнодушно.

Криззен сел на стул возле кровати, похлопал Мармалена по щекам. Тот распахнул огромные, испуганные глаза, и Мэтт невольно приготовился к защите. Но Лассе не нападал. Он медленно положил руку на окровавленную на груди повязку и прошептал:

— Очень рана болит.

Стул под Криззеном вдруг затрещал. Мэтт едва успел вскочить, как одна из ножек подломилась сама собой. Стул завалился набок.

— Опять, — негромко сказал главный врач.

— Арчи Труффо ушёл? — слабо спросил Мармален. — Кажется, он был… не в себе. Немного.

— Да уж, — пробормотал Мэтт. Он решил чуть помедлить с пояснениями по поводу Арчи.

— Вы смогли допросить Раша?

— Кого?

— Подавальщика из таверны «Хо». Ему надо приказывать, чтобы он отвечал. Так сказал Хо.

— Ты знаешь, что хозяин таверны пропал? — осторожно спросил Мэтт.

— Откуда… я спал. Я всё время хочу спать, — пожаловался Лассе. — И спина болит. Но не удивлён. Кажется, эн Труффо последний, кто его видел. Спросите у него. Он знаете, где живёт? Прямо напротив квартиры эны Венделы.

Тут Мармален, видимо, о чём-то вспомнил и заволновался.

— А эна Вендела