Анна Туманова - Леди для одинокого лорда (СИ)

У графа перед глазами до сих пор стояло недоверчивое лицо Кэс, когда она смотрела на него за ужином, не веря, что все эти деликатесы предназначены ей. Гант не был мягким человеком. В его жизни было совсем немного людей, по отношению к которым он проявлял искренние чувства. Герцог Нортский, его супруга Алиссия, к которой у Ганта были давние платонические чувства, и их дети, двое из которых были крестниками графа. Лишь они видели лорда Тремэла мягким и расслабленным, для всех остальных он был суровым, жестким и беспощадным Ястребом. Дамы не любили его за излишнюю холодность и молчаливость, мужчины опасались железной хватки лорда и методов его работы, и при дворе давно сложилось мнение, что от графа Тэнтри лучше держаться подальше. И вот, теперь, появился еще один человек, пробудивший в суровом мужчине теплые чувства. В отношении Кассандры граф испытывал странную смесь эмоций: жалость, желание защитить, укрыть в своих объятиях ото всех жизненных невзгод и никуда не отпускать. Эти чувства не давали покоя, они поселились внутри и требовательно заявляли о себе, стоило только лорду вспомнить глубокие глаза цвета кардилла. Чувство вины давило все сильнее, и граф судорожно искал возможность исправить ситуацию и вновь заставить Кэсси смеяться. Что любят девушки? Наряды, драгоценности… Что еще? Ах, да, сладости и цветы… Что же, с этого и начнем.

Глава 8

Кэсси сладко потянулась и открыла глаза. Как же здорово чувствовать себя свободной! Звякнувший в руках горничной поднос заставил Кассандру подняться с постели. Доносящийся из гостиной аромат сорги будоражил проснувшийся аппетит, и девушка на цыпочках подбежала к дверям спальни. На столике, рядом с креслом, уже был накрыт завтрак. Чашечки из тонкостенного фарфора, источающие ароматный пар; изящные блюдца, с уложенным на них ноздреватым сыром, тонкие ломтики ветчины, аккуратные кусочки свежего хлеба, желтое, с капельками влаги масло, вкуснейшие булочки с ягодным джемом… Ммм… Кассандра сглотнула набежавшую слюну. А лежащие в центре, на большом блюде, пирожные с диронским кремом вызвали сущий восторг у неискушенной такими изысками девушки. Настоящий пир! Кэсси мигом привела себя в порядок и радостно устроилась за столом. Пришедшая через полчаса горничная застала полную идиллию — между едой и Кассандрой царили гармония и взаимопонимание. В том смысле, что от еды почти ничего не осталось, а довольная девушка благостно допивала соргу.

— Не смотри на меня так, Румина, я не виновата, что все очень вкусно, — состроив уморительную рожицу, оправдывалась Кэс, — я и сама не заметила, как вся еда исчезла.

— Да, что вы, миледи, я только рада! А уж Клотильда будет просто счастлива, что ее стряпня пришлась вам по вкусу. И то, сколько ж можно голодать? Почитай, почти два месяца питались хуже побродяжки, — причитала служанка, составляя на поднос посуду.

— Руми, а милорд еще не уехал?

— Нет, миледи, Его сиятельство сегодня остались дома. Ваше сиятельство, я так рада, что вам понравился завтрак! Мы все очень переживали за вас.

— Спасибо, Румина, — от души поблагодарила девушку Кассандра, — а ты не поможешь мне выбрать утреннее платье?

— С удовольствием, миледи, только поднос отнесу, — горничная собрала последние тарелки и выскользнула за дверь, а Кэсси отправилась в гардеробную, выбирать утренний наряд. Ей хотелось надеть что‑то такое, что заставит лорда Тремэла посмотреть на нее другими глазами. Кассандра расстраивалась из‑за того, что граф видит в ней всего лишь юную девочку и относится к ней, как… Как к дочери, что ли… А Кэсси хотела иного. После праздника сбора урожая в ней что‑то изменилось. Теплая, добрая сила, которая исходила от рук милорда, его ласковые прикосновения, внимательный взгляд темно — серых глаз, которые могут быть мягкими и тут же измениться, напомнив грозовое небо, — все это затронуло что‑то в девичьей душе, и Кэсси, сама того не ожидая, невольно привязалась к своему опекуну.

— Миледи, я бы посоветовала вам вот это платье, — подошедшая горничная достала светло — зеленый наряд из тонкого шелка, — оно прекрасно оттенит ваши глаза. А, уж какую прическу я вам сделаю!

Кэсси оглядела предложенный наряд. Простое утреннее платье только на первый взгляд казалось повседневным. Тонкая дорогая ткань, изящная вышивка, отделка из риллия, который добывался исключительно в Актании… Да, это то, что нужно! Когда Кассандра покидала свои покои, Румина с восторгом смотрела ей вслед — тоненькая высокая девушка с копной белокурых волос была чудо, как хороша.

Граф, встретивший Кассандру в холле, был того же мнения. В первый момент он даже не понял, кто перед ним. Высокая красавица — а туфли на каблучках добавили Кэсси роста — в нежно — зеленом платье, подчеркивающем тонкую талию и взявшиеся откуда‑то пышные формы, казалась загадочной и недоступной. И лишь знакомая улыбка, скользнувшая по губам серьезной незнакомки, заставила лорда облегченно выдохнуть — Кэсси… Девушка радостно улыбнулась в ответ и присела в коротком реверансе.

— Светлого дня, милорд! — раздался ее звонкий голосок, и граф радостно улыбнулся в ответ. Эта девушка, определенно, поднимала ему настроение одним своим присутствием.

— И тебе, Кэсси, — ответил он, — какие планы на сегодняшний день?

— О, от этого дня я жду многого! — широко улыбаясь, ответила Кассандра. — Это ведь первый день моей свободы! Уже одним этим он особенный!

— И чем собираешься заняться? — лорда забавлял этот разговор.

— Я бы прогулялась по окрестностям… если вы не против, разумеется, — поспешно добавила она, взглянув на опекуна, — хочу сходить в деревню, пройтись по саду, в общем, почувствовать свободу в полной мере! — улыбаясь, перечислила девушка.

— Отличный план. И, разумеется, я не против, — покачал головой граф, — даже хочу предложить свою кандидатуру в качестве сопровождающего.

— Правда? — не могла поверить своему счастью Кэс.

— Правда, — добродушно кивнул лорд Тремэл.

Полчаса спустя

— Милорд, неужели мы поедем в столицу? — неверяще переспрашивала Кассандра.

Графа забавляли ее искренняя радость и бесконечные расспросы. Кэсси успела уже не один раз уточнить, не послышалось ли ей, и действительно ли лорд так расщедрился, что взял ее с собой в Танассу. Граф кивал и загадочно улыбался на все вопросы девушки, а та, возбужденно сверкая глазами, рассматривала окрестности и от нетерпения слегка подпрыгивала на мягком сиденье кареты.

«О, Всесветлый, она еще такое дитя!» — Гант не знал плакать ему или смеяться. И откуда на него свалилось это чудо?