Система «Спаси-Себя-Сам» для Главного Злодея. Том 3 - Мосян Тунсю

зазвучал старческий голос, прямо-таки сочащийся насмешкой:

– Не слишком ли рано расслабляться?

Шэнь Цинцю мигом выхватил Сюя и перекатился, закрывая Ло Бинхэ своим телом. Приподнявшись, он выставил перед собой меч и встревоженно спросил:

– Кто здесь?

Незрячих остовов уже давно не было слышно – в помещении точно не осталось никого, кроме них двоих да холодных каменных гробов.

Вот только не говорите мне, что это очередной оживший мертвяк из очередного гроба. Он ведь проверял – там однозначно не было никаких цзунцзы, одни «сухофрукты»!

– Если этот старик сам не пожелает, чтобы его увидели, – снова зазвучал надтреснутый голос, – то вам не встретить его, даже перевернув вверх дном всю Гробницу непревзойдённых.

Теперь этот голос определённо показался Шэнь Цинцю знакомым. Отправив меч в ножны взмахом руки, он произнёс:

– Коли это – старейшина Мэнмо, ему нет нужды скрываться.

Стоило ему сказать это, как посреди погребальной камеры и впрямь возник облачённый в роскошные одеяния старик с глазами хищной птицы. Скрестив ноги, он уселся на крышку одного из каменных гробов и надменно воззрился на Шэнь Цинцю.

– Выходит, ты ещё помнишь этого старика.

– Раз мне явился старейшина Мэнмо, надо думать, я сплю, – отозвался Шэнь Цинцю.

Прежде демон снов являлся ему лишь в виде клубов чёрного тумана, теперь же он наконец принял человеческую форму – видимо, он неплохо восстановился на энергии Ло Бинхэ, паразитируя на его теле. Убедившись, что имеет дело с «карманным старейшиной», который всегда стоит на стороне его ученика, Шэнь Цинцю вновь позволил себе расслабиться.

– Однако затруднительное положение, в которое угодили вы оба, – отнюдь не дурной сон, – хмыкнул Мэнмо.

– Возможно ли обратиться к старейшине с просьбой о помощи, – начал Шэнь Цинцю, – чтобы он, войдя в Царство снов Ло Бинхэ, разбудил его?

– Я не могу его разбудить, – просто ответил Мэнмо.

– Что? – поневоле встревожился Шэнь Цинцю, чуть не разрушив свой невозмутимый образ. – Почему?! Неужто лихорадка так сильно подействовала на мозг Ло Бинхэ?

– Мне туда не проникнуть, – бесстрастно признал демон. – Изначальный дух этого мальчишки пребывает в состоянии полного хаоса. В его голове сейчас нет ничего, кроме пустоты, заполненной густым туманом, – он погрузился в сон, от которого не может очнуться. Прежде мне доводилось встречать такое лишь у двух типов людей. Одни из них стояли на пороге смерти от тяжкой болезни.

Звучало это, конечно, так себе, но второе всяко не могло быть хуже первого, а потому Шэнь Цинцю, собрав всё своё мужество, спросил:

– А что насчёт других?

– Впали в слабоумие, – отрубил Мэнмо.

Шэнь Цинцю утратил дар речи.

– Так этому сопляку и надо, – продолжал демон, будто рассуждая сам с собой. – За эти пять лет он только и делал, что денно без толку призывал душу умершего, истощая себя, а нощно – безрассудно выкашивал свои порождения во снах. Этот старик давно предупреждал его, что это – не что иное, как разрушение собственного изначального духа, но он не слушал. Рано или поздно этим и должно было кончиться. За последние несколько дней он спустил всю свою духовную энергию на поддержание твоего тела из «гриба бессмертия», а этот его демонический меч только и поджидает шанса захватить над ним власть. Будто этого мало, он ещё и вломился в Гробницу непревзойдённых, чтобы противостоять самому одарённому наследнику крови небесных демонов на многие поколения.

Шэнь Цинцю с такой силой стиснул рукоять Сюя, что пальцы заныли. Оглянувшись на мирно лежащего в гробу Ло Бинхэ, он спросил:

– …Так, значит, старейшина в самом деле не знает способа разбудить его?

– Здесь я бессилен.

Молча сложив руки перед собой в поклоне, Шэнь Цинцю улёгся в гроб рядом с учеником.

– Что это ты надумал? – удивлённо приподнял брови Мэнмо.

– Спать, – заявил Шэнь Цинцю. – Пока не проснусь.

– Не смей меня игнорировать! – гаркнул демон, на лбу которого от возмущения вздулись вены.

– Раз уж старейшина сам признал, что ничего не может сделать, – отозвался Шэнь Цинцю, не открывая глаз, – я просто подожду, пока проснусь, и сам вытащу отсюда своего ученика.

– Гробница непревзойдённых моего племени – запретная территория, которая изобилует множеством опасностей, – фыркнул Мэнмо. – А ещё ты не встретился с парочкой весьма докучливых личностей, которые только тебя и поджидают. Ты не сможешь защитить его в одиночку.

Что же, с этим не поспоришь.

– И кто, помимо учителя, может защитить моего ученика? – со вздохом открыл глаза Шэнь Цинцю. – Вернее, мне следовало сказать: кто захочет?

Хоть его мысли были в полном беспорядке[41], Шэнь Цинцю чётко знал одно: он не позволит Ло Бинхэ умереть здесь.

– Итак, после стольких лет размолвки ты наконец-то удосужился признать, что этот мозгляк – твой ученик, а ты – его учитель? – холодно спросил Мэнмо.

– Да, мне понадобилось на это немало времени, – просто согласился Шэнь Цинцю.

Он ожидал, что Мэнмо продолжит сыпать язвительными замечаниями, однако старый демон внезапно испустил горестный вздох.

– Как был бы счастлив этот малец, если бы только мог очнуться и услышать твои слова.

«Эй, старик, почему каждая твоя фраза звучит как дурное предвестье? – нахмурился Шэнь Цинцю. – Что, спрашивается, ты имел в виду под словами “если бы мог очнуться”? Разве ты не понимаешь, что один твой тон заставляет нервничать ещё сильнее!»

Внезапно Мэнмо вскинулся, выкрикнув:

– Вот я – настоящий наставник этого сопляка, чему только его не обучивший: ведать обо всём творящемся под Небесами[42], властвовать над людскими помыслами, – и что же?! Он даже ни разу наставником меня назвать не удосужился, обращался ко мне не иначе, как «старейшина», – каково?! А кто ты – средней руки совершенствующийся, который только и научил его, что каким-то общеизвестным приёмам да парочке незамысловатых техник, и всё же он с плачем цепляется за твой подол, продолжая звать тебя учителем даже после того, как ты от него отрёкся! Бесит до безумия!

Он долгие годы подавлял свой гнев и вот теперь, увидев эту мирно лежащую в гробу парочку, наконец не смог сдержаться. Казалось, его старые глаза вот-вот вылезут наружу от этой возмутительной сцены. Жалобы полились нескончаемым потоком. Его можно было понять, но от его слов Шэнь Цинцю самому было не легче: кому понравится, когда боевые техники твоей школы именуют «незамысловатыми»? Он открыл было рот, чтобы разразиться гневной отповедью, но тут Мэнмо наконец спрыгнул с гроба, заложив руки за спину, и принялся расхаживать взад-вперёд.

– А ведь если бы я по-тихому устранил тебя ещё тогда, при твоём первом попадании в Царство снов, ничего этого бы не произошло, – вновь начал кипятиться он. – Малец и правда