Хозяйка собственного поместья - Наталья Шнейдер

Виктор прошел в летнюю кухню, я двинулась к работникам.

Парни уже вернули орудия труда в сарай и чинно сидели на лавке у людской избы, но стоило ветерку подуть от кухни, поворачивали в ее сторону головы, как по команде. Михаил, заметив меня, подскочил навстречу. Но больше, пожалуй, ничем не выдал ни голода, ни нетерпения — прошел вместе в теплицу, неторопливо и обстоятельно перечисляя все сделанное.

— Как вы велели, только тот навоз, что сверху был, а как остался с прошлого лета перепревший, его не трогали, оставили на месте пока…

А когда снег сойдет и малинник прорежу, туда его и отправлю, удобрять, да сверху присыплю… Чем бы? Опилок у меня нет, не то что в деревне, где их с пилорамы можно было прицепами вывозить. Соломы немного осталось, а она нужна для подстилки. Сеном? Так лошади тоже что-то есть надо. За хвоей кого отправить, как снег сойдет? Прошлогодняя, прелая, тоже сгодится. Ладно, в свое время решу.

— Водой пролили, как вы и велели, Марья подтвердит, видела, как мы ведра таскали. И кипяток она нам с кухни сама выносила, сказала, чтобы грязными ногами не совались. Дескать, Настасья Пална сама полы мыла, своими ручками, и нечего топтаться.

Он с любопытством уставился на меня, точно я должна была опровергнуть этакую нелепицу.

9

Да что ж вы все любопытные такие! Мое дело: хочу — кухню драю, хочу — туалеты намываю. Но срывать на парне раздражение, вызванное Виктором, не стоило, и я просто сказала:

— Продолжай.

— Дрова вон сложили. — Михаил указал на печь. — И огонь разожгли, но пока только щепу да хворост подкинули, как вы велели.

— Спасибо.

Если уж и злиться на кого-то, то на саму себя. Что мне стоило неделю-другую назад обсудить все с Марьей да попросить ее нанять для меня этих парней? Запомнила, что она как-то бросила, мол, мужиков в деревне до середины снегогона не будет, а потом те пятеро подвернулись. Избавила бы себя от кучи проблем, и Виктор бы не навязался мне на голову. Не раздражал бы.

Я прогнала эти мысли — как та же Марья сказала, что сделано, то сделано. Впредь умнее буду.

— Как поедите, затопите печь нормально, — приказала я. — И до завтра можете отдыхать. Родители не потеряют вас?

— Да пошлю кого-нибудь одного по домам пробежаться всех предупредить, — отмахнулся парень. — А моя мамка только порадуется, скажет, кто другой тебя, проглота, сегодня кормить будет.

Мы вышли из теплицы как раз для того, чтобы увидеть, как Дуня пристраивает на лавку тазик и кувшин, а Марья выстраивает парней в очередь мыть руки, угрожая, что иначе голодными оставят. Парни, впрочем, особо не сопротивлялись, только все поглядывали в сторону кухни. Грустно как-то поглядывали, а кое-кто и с завистью.

— Ты тоже иди руки мой, — сказала я Михаилу. — Быстрее управитесь — быстрее Дуня плов вынесет.

— Плов? — Парень аж споткнулся. — В смысле — с мясом? Нам?

— С мясом, — подтвердила я. — Вам. Эй, ты чего?

Парень, судя по всему, собирался бухнуться мне в ноги, в последний миг остановился. Поклонился низко.

— Спасибо, Настасья Пална, за доброту да за щедрость вашу.

— Вон, Виктора Александровича благодари, — указала я на мужа, который с веселым любопытством наблюдал за происходящим во дворе. — Он мясо привез.

С которым мне пришлось возиться сегодня, и завтра этот геморрой не закончится. И вот вроде спасибо сказать нужно, а хочется ругаться. Устала. Работа копится снежным комом, конца-края этому не видно, а ведь еще даже сезон не начался! И на фоне накопившейся усталости каждая мелочь бесит, будто камешек в кроссовке.

Парень поклонился барину. Тот что-то негромко ему сказал, хлопнул по плечу. Михаил ушел к своим, мыть руки вместе со всеми.

Надо было видеть лица остальных работников, когда Дуня вынесла из кухни и отдала Михаилу чугунок с пловом. Хоть он и был завернут в полотенце, чтобы ловчее было держать горячий, но запах, исходящий из-под ткани, говорил сам за себя.

Я взяла у Дуни чугунок поменьше, для нас двоих, понесла в дом. Виктор молча попытался вынуть его из моих рук, но я только крепче вцепилась. Невелика тяжесть, сама управлюсь, и нечего тут без спроса руки тянуть!

Положила плов в тарелку, поставила перед ним.

Виктор зачерпнул еду краешком ложки с таким видом, будто сомневался, не отравлено ли. Мне захотелось запустить в него миской.

— Очень вкусно. — сдержанно похвалил муж.

И без того не слишком хорошее настроение упало ниже плинтуса, хоть я и видела, как старательно он заработал ложкой.

— Еще немного, и вся округа будет проситься к вам на работу только ради кормежки.

Ну да, расплачиваться-то у меня все равно больше нечем, кроме как едой. Которая тоже не на мои деньги куплена. Эта мысль окончательно испортила мне настроение. Я опустила на стол свою миску с пловом. Вышло неловко, так что даже рисинки подпрыгнули.

— Нетрудно быть щедрой за чужой счет, это вы хотите сказать? Только у меня просто не хватит времени и сил готовить отдельно себе и отдельно работникам.

— Вы могли бы… — Виктор осекся.

«Вы могли бы нанять кухарку», — видимо, собирался сказать он. Я сделала вид, будто не поняла. Конечно, это же так просто — нанять работников, только плати! Если найдется чем.

Очень хотелось спросить, о чем он думал, оставляя жену без содержания, и думал ли вообще — или просто торопился избавиться от опостылевшей супруги. Но это выглядело бы просьбой о деньгах или стало бы началом новой ссоры, и я прикусила язык.

Надо успокоиться. Но я слишком устала — и сама, и от его навязчивого любопытства, весь день таскается за мной как приклеенный. И слишком обижена его сдержанной реакцией. Детский сад, конечно, кто похвалит меня лучше всех — но разве трудно? Ест-то вон как, аж за ушами трещит.

— Я мог бы забрать повара из своего имения, — сказал Виктор.

Сперва Иван, потом повар, потом какой-нибудь садовник, а потом я буду ходить по струночке в собственном доме?

— Нет уж, хватит с меня посторонних!

— Кого вы имеете в виду под посторонними? — нехорошо прищурился муж.

Догадайся, ты же умный!

— А что, небольшой выбор? — огрызнулась я.