Влада Крапицкая - Противостояние

Я словил его и, улыбаясь, спросил:

— Роли поменялись! Теперь ты сам дичь, а не охотник! Тебе нравиться? — и схватив его за правую руку, укусил в районе запястья, а затем отбросил его в сторону Ала.

— Привет! — улыбаясь, произнёс он. — Я Аларих, а тебя как зовут?

— Том, — испуганно промямлил человек.

— Рад познакомиться, — ответил Ал, и укусил его за запястье левой руки, вытолкнул в середину нашего треугольника.

— Отпустите меня, пожалуйста! — он упал на колени. — Я больше не буду!

— Все так говорят, — улыбаясь, ответил Ал, и мы стали приближаться к человеку.

Он вскочил на ноги и побежал. Мы с Алом расступились, давая ему дорогу, а Дамис, дав ему фору в несколько секунд, рванул за ним. Когда он ниоткуда появился перед человеком, и усмехнулся, человек врезался в него и, упав на землю, испуганно спросил:

— Кто вы?

— Санитары улиц, — цинично бросил Дамис и, схватив его за шею, наклонился к своему укусу, и сделал два глотка из раны, а потом отбросил его ко мне.

— Я, честно, больше так не буду! — на глазах человека появились слёзы.

— Конечно, не будешь, — ответил я и, подняв его правую руку, сделал три больших глотка, а потом отбросил его к Алу.

— Потому что сегодня ты умрёшь, — продолжил Ал и, наклонившись, припал губами к ране на левой руке.

Человек из последних сил закричал, увидев как мы, с Дамисом приближаемся к нему. Подойдя к нему, Дамис наклонился и стал пить кровь из шеи, одновременно с этим закрыв ему рот рукой, чтобы заглушить крики.

Я склонился над правой рукой и, потягивая кровь из раны, вспоминал вкус крови Майи. «Да уж, это жалкое пойло, по сравнению с её кровью. Интересно, а сколько столетий пройдёт, пока я забуду её вкус? Ну, ничего, зато она стала одной из нас, и завтра станет моей по всем канонам. А это главное!».

Когда мы утолили жажду, человек уже потерял сознание.

— Ты начал, тебе и убирать, — вытирая губы, сказал Ал, обращаясь к сыну.

— Вот так всегда, — он весело улыбнулся. — Ждите меня здесь старички! — и исчез.

Через три минуты он уже въехал в переулок на машине, и открыл багажник. Загрузив туда два тела, мы поехали к реке. Остановившись на одном из безлюдных причалов, мы привязали к телу человека балласт и сбросили его в реку.

— А теперь домой! — жизнерадостно ответил Ал.

Когда мы въехали во двор дома, и выгрузили человека из багажника, Демис произнёс:

— У меня есть ещё пару дел, так что я покидаю вас, но к церемонии я вернусь.

— И как зовут эту пару дел? — смеясь, спросил Ал.

— Мира! — ответил Дамис и, улыбнувшись, рванул на машине с места.

— Дети! — добродушно произнёс Ал и, щёлкнув пальцами, указал вышедшему из дому Науру на человека. — Приготовьте его в завтрашней церемонии.

— Хорошо, — ответил Наур и, взвалив его себе на плечо, понёс в дом.

— А я пойду спать, — сказал я.

— Да уж, поспи! Завтра у тебя будет жаркая ночка! — и он весело усмехнулся.

Поднявшись на третий этаж, я остановился возле двери Майи, прислушиваясь. В комнате было тихо. «Зайду, поцелую её и сразу уйду!» — пообещал я себе, осторожно открывая дверь, но в комнате никого не было. «Похоже, Кэрри серьёзно занялась Майей! Надеюсь, к завтрашней церемонии она не превратит её в размалёванную куклу!».

Зайдя в свою комнату, я принял душ, и сразу после этого лёг в кровать. «Завтра, в это время Майя уже будет моей женой!» — с радостью подумал я, проваливаясь в сон.

Глава 5

Весь вечер и полночи Кэрри вместе с Фебой, и кучей помощниц наводили на меня лоск. Сначала меня заставили примерять платья. Вначале я растерялась, увидев их цвет. Но Кэрри объяснила мне, что у вампиров принято невест одевать в красные, цвета крови, платья.

Когда мы наконец-то остановили наш выбор на платье из алого шёлка, и пока портниха подгоняла его под мою фигуру, мной занялся стилист — подровнял волосы, чтобы завтра меньше времени ушло на причёску, потом настала очередь маникюра и педикюра, и только в два часа ночи меня отпустили отдыхать.

Я поднялась на третий этаж, и осторожно открыла дверь в комнату Геры. Он спал на кровати, раскинув руки, и я, тихонько подойдя к ней, стала смотреть на него. «И за что мне такое счастье?». Постояв так две минуты, я наклонилась и поцеловала его, а потом тихонько вышла из комнаты.

Сев в кресло в своей комнате, я задумалась, и стала вспоминать сегодняшний день. Всё прошло намного лучше, чем я ожидала. Аларих и Дамис вообще разговаривали со мной на равных, как будто я уже родилась вампиром. С ними было легко и просто общаться. Они оба были весёлыми, и я никак не могла отделаться от мысли, что передо мной два брата, а не сын и отец. Аларих выглядел максимум лет на тридцать, а Дамис, лет на девятнадцать — двадцать. А вот с Гликерией всё было намного сложнее, но я её понимала. У меня у самой были двоюродные братья, и когда кто-то из них знакомил меня со своей девушкой, я первое время приглядывалась к ней. Так же поступила и Гликерия.

Гликерия мне однозначно понравилась. Они были очень похожи с Герой, оба красивые, высокие, темноволосые, спокойные и сдержанные. Да ещё, плюс ко всему, Гликерия по собственной инициативе занялась подготовкой нашей свадьбы, и так оперативно нашла платья и вызвала всех тех людей, которые готовили меня в завтрашнему дню. Я уже испытывала к ней безмерное чувство благодарности, и мне казалось, что с ней я обязательно подружусь, просто ей надо привыкнуть ко мне и дать ей время понять, что я искренне люблю её брата. Но самым главным было то, что она была не против нашей свадьбы.

Свадьба… Я очень хотела стать женой Геры, но меня пугало то, что мне придётся кусать человека, да ещё и в присутствии минимум десяти вампиров. И если Ал, Гликерия, Дамис и Гера поймут, почему я не смогу этого сделать, то шесть членов Совета могут отнестись к этому негативно, и я окончательно опозорю Геру, показав всем, что вампир из меня никакой. Значит, в любом случаи мне надо укусить человека. Меня передёрнуло от этой мысли, и я плохо представляла себе, как я на такое решусь. «В любом случаи, я очень постараюсь это сделать!» — решила я. Вот только как правильно кусать? Надо было всё узнать у Геры в самолёте, а не сидеть, выпучив глаза в иллюминатор и не трястись от страха. «Ладно, церемония назначена на пять часов вечера, и я успею морально подготовиться к этому!».

А в десять утра началась кутерьма, и я попала в такой вихрь событий, что уже ни о чём не могла думать. Гликерия и Феба крутили и вертели мной как хотели. Сначала была окончательная примерка платья, потом стилист занялся моей причёской и макияжем, потом меня стали одевать. Времени на раздумья уже не было, и мне оставалось только послушно поднимать руки или ноги, поворачивать голову, то вправо, то влево, или сидеть смирно.