Вы (влюбитесь) пожалеете, господин Хантли! - Екатерина Ильинская

Это было первое, что мы услышали, войдя в дом. И не успел Эрнет поставить меня на ноги, как с лестницы, ведущей на второй этаж, скатилась темноволосая девчонка и бросилась к нам.

— Дядя Эрнет, спасите меня! — Она спряталась за ним, потом выглянула и показала родителям язык.

— Если ты будешь достаточно внимательна, я с тобой завтра позанимаюсь, — пообещал он.

Эмилия закивала, а Ника и Виктор посмотрели на своего спасителя с такой благодарностью, что я едва сдержала смех. Какими бы непоседами ни были Элеонора и Стэн, но свою магию они контролировали прекрасно — результат постоянных занятий с отцом. В то время как у Эмилии были с этим проблемы.

— Чур я решаю, как украсить ёлку. — Нора сбросила шубку и схватила коробку с ёлочными игрушками, которая стояла рядом со входом. Видимо, её несла Ника, когда мы приехали. — Я делаю это лучше всех! У меня этот… Художественный вкус!

— А я лучше всех вешаю шары! — Стэн взмахнул руками, и игрушки взмыли в воздух и закружились под потомком в сложном танце, требующем большой концентрации на движениях.

— А я вам помогу!

Закричала Эмилия, побежала и споткнулась о засмотревшегося на хоровод шаров под потолком Уилла. Юные Брансы полетели вперёд, врезались в Стэна, тот в Нору. Все грохнулись на пол, образуя кучу-малу. Рухнули вниз ёлочные игрушки, но за несколько секунд до падения были перехвачены заклинаниями Виктора и Эрнета.

— А пойдёмте, наконец, в гостиную. Я приготовила огромный торт, — бодро сказала Ника, помогла детям подняться и увела их за собой.

Мужчины понесли туда же кадку с ёлкой, а я осталась в холле одна, наслаждаясь неожиданной тишиной. Подняла сброшенную на пол детскую одежду и пошла вешать её в отдельное помещение.

Сейчас традиция Брансов отпускать слуг на праздники казалась ещё замечательнее. В доме не было никого постороннего, а от этого на душе становилось тепло и уютно.

— О чём думаешь? — Эрнет подошёл так тихо, что я вздрогнула и чуть не уронила одежду. — Ника сказала, что тебя тоже надо тащить в гостиную.

— Уверена, что она так не говорила. Вряд ли она вообще заметила, что меня нет. Там столько детей… — Я повесила, наконец, одежду, повернулась к мужу и по лукавому прищуру глаз поняла, что угадала.

— Признаю, не говорила. Просто я люблю носить тебя на руках. И вообще люблю.

Он снова поднял меня, заставляя чувствовать себя самой счастливой на свете. Я обняла его за шею и прошептала в ответ.

— И я тебя тоже очень люблю.

Впереди нас ждал вечер в кругу родных и близких, а за ним длинная ночь, разделённая на двоих. И от этих мыслей в груди росло ощущение счастья, которое, я была уверена, навсегда останется с нами.

Конец

Санкт-Петербург, 2025 г.