Последняя - Ольга Вадимовна Гусейнова

не шелохнулся, и изменил направление на большую группу разноцветных светлячков. Я грустно улыбнулась, встречая растерянную ирлингу.

Потом схожая ситуация возникла с нагой. Эх, недолго она радовалась, что осталась на отборе: Орхаран было отправил глазастую красавицу к торжествующим черным невестам, но вновь вздрогнул и указал на нашу компанию. Любопытно, что она почему-то не расстроилась, хотя шла – или ползла? – к нам немного нервно, кончик хвоста подергивался.

Таким же образом к нам присоединилась изящная синеволосая альва, напоминающая нежнейший василек, – очаровательная обладательница светлого ореола с едва различим желтым оттенком.

По завершении распределения драконы нас опять удивили, вернее, поразили: черным и белым сказали следовать со стражниками, а вот мы, цветные, остались на поляне, напряженно переглядываясь. Девушки были заметно расстроены, наверное, как и я, распрощались с возможностью участвовать в отборе и ждали напутственной речи перед отправкой по домам.

Однако десять изначальных, по-прежнему стоявших на помосте, едва заметно нам улыбались. Орхаран хорошо поставленным, глубоким басом торжественно произнес:

– Ну что ж, прекрасные даки, первое испытание, на силу разума, вы успешно прошли! – Меня он потряс до основания. – Перейдем ко второму, проверим силу вашего духа! Готовы?

– Да… – ошеломленно прошелестели наши значительно поредевшие ряды.

Навскидку невест стало меньше на треть. И отбор еще не закончился. А я за трех девушек недавно переживала… Изначальные же вон как лихо «раскрасили» всех – и сотню сразу отправили по домам.

– Даки, вновь прошу вас отойти ближе к деревьям, нам нужно свободное пространство, – объявил Орхаран.

И мы, не дожидаясь «помощи» стражей, довольно слаженным строем отошли на нужное расстояние и даже подравнялись на новом месте. Надо же, как быстро нас драконы к порядку призвали!

Судя по кривоватой, циничной ухмылке якобы явившегося мне вчера Бога Смерти Великого Шатура, в миру дракона изначального Шейрана, триады это тоже отметили. Но мне ли обижаться на тех, кто подарил новую жизнь, причем буквально! Только отчего-то Ашкеран хмурился, а Сейлишран, подобно статуе, глядел поверх наших голов и вряд ли что-то видел среди деревьев. Казалось, ему плевать на происходящее, а остальные драконы просто развлекались за наш счет.

В детстве мои братья-близнецы часто залезали в птичник с азартом погонять кур, удовлетворяя жажду охоты юного зверя. Их за это потом наказывали розгами, но разве могли какие-то розги удержать от такой забавы двух будущих альф. Почему я об этом вспомнила? Да потому что большинство стоявших на помосте драконов походило на моих братьев в курятнике, только более сдержанных и хитрых, способных не проявлять свои проказы на публике.

Однако вскоре я в корне изменила свое мнение о драконах как о забавляющихся мальчишках. Уважительным кивком подав знак триадам, Орхаран затем проследил, как каждый из изначальных надел на голову серебристый обруч, испещренный рунами. Дальше они с пластикой больших хищников спрыгнули с помоста и разошлась в стороны, оставляя между собой расстояние метра по три. Мы напряженно следили за подготовкой ко второму испытанию, причем, вряд ли кто-то из нас понял суть первого.

Далее девятерых девушек, просто по порядку, попросили подойти к изначальным. Каждая встала напротив одного из них и со смущенной улыбкой приняла из их рук сияющие кристаллы размером с кулак. Совсем как на посохе распорядителя. Затем обручи на голове драконов и кристаллы в руках девушек одновременно вспыхнули и засияли.

Сперва ничего необычного не происходило, девушки стояли спокойно, но вскоре каждая начала меняться в лице. Одни плакали, другие беззвучно кричали, то ли от боли, то ли от ужаса, кто-то высокомерно кривился, одна будто умоляла о чем-то. И все это творилось в полной тишине. Пробегавшие по лицам девушек эмоции свидетельствовали, что им очень не просто давалась проверка силы духа – испытание на прочность. Это вам не в тумане постоять!

Наконец подошла моя очередь. Попав к виру Иштрану, я на миг залюбовалась его иссиня-черными блестящими волосами и синими-пресиними глазами, в которых наверняка притаилась тьма, а не огонь и свет. Ничего не поделать, меня будет проверять полноценный некромант, маг смерти, повелитель тьмы.

– Готова, малышка? – неожиданно мягко спросил он, протянув мне кристалл.

– Нет, – честно призналась я, принимая камень.

– Прости, – шепнул он.

Следом мое сознание поглотила тьма, не позволив спросить за что. Я не успела испугаться, ведь открыла глаза в родительском доме, в нашей семейной гостиной. Растерянно оглянувшись, никого не увидела, хотя здесь постоянно кто-нибудь крутился. Сердце радостно колотилось в родных стенах. Где-то в глубине дома шумели, говорили. Мне захотелось крикнуть, сообщить всем, что я вернулась и не одна… Но не смогла выдавить ни звука…

Вдруг почуяла тревожный запах дыма, а в следующий момент он уже смертельным врагом вползал в щель под дверью из коридора. А я стояла пнем, ничего не делая. Хотела крикнуть, предупредить всех об опасности, да только горло будто свело, и тело мне не подчинялось, ноги и руки налились неподъемной тяжестью. Тем временем дым становился темнее и гуще, неумолимо заполняя комнату. Чутким слухом оборотня уловила жуткий звук – треск древесины, пожираемой пламенем…

Дверь распахнулась и по потолку побежали языки пламени, лопнуло стекло в окне, огонь, словно ожидал только глотка воздуха, усилился, торжествующе загудел. Вся моя суть требовала убраться из дома – выпрыгнуть в окно и спастись. Я рванула к подоконнику, но вдруг услышала жалкий, испуганный писк – и словно на стену напоролась. Остановившись, затравленно осмотрелась: огонь набирал мощь, распространясь по стенам. Вспыхнули шторы на окне, еще чуть-чуть – и спасительный выход будет отрезан.

Но сквозь гул и треск я слышала уже не испуганный писк, а отчаянный рев насмерть перепуганного ребенка. Мысли так же отчаянно метались, перебивая друг друга. В поместье всегда много народу, кто-то из сильных мужчин обязательно найдет и спасет попавшего в огненную ловушку ребенка, а мне надо немедленно уносить ноги, ведь и сама слабая, беспомощная, толком ничего не могу… Но огонь гудел громче и яростнее, а за стеной надрывался малыш, пытаясь докричаться, что никто, кроме меня, его не услышит, а значит – не спасет!

Я не смогла уйти. Было чудовищно страшно, горло першило, нос уже ничего не чувствовал, глаза застилал едкий дым, кожу обжигали искры и жар. Вылив на скатерть воду из вазы с цветами, накрылась ею с головой и бросилась в коридор к малышу – и словно опять нырнула во тьму…

Буквально вынырнув из темной вязкой субстанции, попыталась отдышаться, но вместо глотка свежего воздуха вдохнула… запах самой смерти. Испуганно осмотрелась: вокруг меня полыхала стена черного огня, сквозь который виднелись зловещие фигуры