Небесные всадницы (ЛП) - Лоу Керри

На тренировочной площадке она ахнула, когда её руки начали неудержимо дрожать. В животе у неё заурчало так громко, что она была уверена, что люди в Киерелле могли это услышать. Каждое утро новобранцы в течение двух часов занимались растяжкой и укреплением сил, прежде чем им разрешали позавтракать.

— Встать, — наконец раздалась команда Лиррии. Слово было искажено, когда она жевала яблоко.

Рядом с Эйми проворно вскочила на ноги Натин, а рядом с ней то же самое сделала Хайетта. Эйми упала на колени, глубоко вдыхая холодный воздух, прежде чем с трудом заставила себя встать. Натин посмотрела на неё и фыркнула от отвращения.

— Жалкая неудачница с пятнистым коровьим лицом, — прошептала она слишком тихо, чтобы Лиррия услышала.

Затем Натин и Хайетта плавно перешли к следующей серии позиций. У них было два месяца дополнительных тренировок, но Эйми была полна решимости наверстать упущенное. Она выставила левую ногу вперёд, согнув колено, правая ступня заведена за спину. Она опустилась в позу и подняла руки на высоту плеч, вытянув кончики пальцев. Было почти приятно чувствовать, как мышцы её живота размягчаются и расслабляются, но она знала, что очень скоро её бёдра займут их место, и именно они будут болеть.

Лиррия наблюдала за ними с кривой улыбкой на лице, как будто наслаждалась их болью. Её пурпурный дракон, Миднайт, был неясным силуэтом, сидящим на скале и окутанным туманом. Она была напоминанием для Эйми. Если она сдастся, у неё никогда не будет своего собственного прекрасного дракона.

Несмотря на безжалостный режим Лиррии, Эйми втайне нравилось видеть Всадницу каждое утро. Раннее утреннее солнце придавало волосам Лиррии рыжеватый оттенок, и по мере того, как день становился теплее, она распахивала пальто и расстёгивала несколько верхних пуговиц на рубашке. Когда она наклонилась, Эйми смогла разглядеть верхний изгиб её груди. Это давало ей пищу для размышлений, помимо боли в ноющем теле, хотя она всегда была осторожна, чтобы не позволить Лиррии перехватить её взгляд.

Она на мгновение закрыла глаза, когда мышцы её ноющих ног начали дрожать.

Такова была её жизнь в течение последнего месяца. Позы, заставляющие дрожать мышцы, были разработаны для укрепления новобранцев, а также для того, чтобы научить их концентрироваться, полностью осознавать своё тело и окружающую обстановку. Лиррия объяснила, что эти упражнения сделают её более сильным и сосредоточенным воином. Эйми была уверена, что это правда, но почему это должно было быть так больно?

Лиррия сказала, что контроль важен не только для овладения собственным телом, но и для управления своими драконами. Если твой разум спокоен, то и разум твоего дракона будет спокоен, и связь будет легче сформировать. И мысль о том, чтобы заполучить дракона, стоила всей этой боли.

Солнце, наконец, разогнало туман, и открылся мир. Заснеженные горные вершины изгибались на юге. Эйми заметила тяжелые серые тучи над Морем Грайдак и вздохнула, зная, что сегодня днём ей придётся выйти на улицу под дождь. Она перешла в следующую позу и попыталась оглядеться по сторонам, но при этом сосредоточила внимание на своём теле, на том, как оно ощущается и двигается.

— Закончили, — последняя команда Лиррии принесла огромное облегчение.

Эйми резко опустилась вниз, не заботясь о том, что камень под её задницей холодный. Она вытянула ноги и позволила им свободно развалиться. Её дрожащие руки лежали на коленях. Рядом с ней полностью легла Натин, и Эйми с удовлетворением увидела, что она тоже делает огромные глотки воздуха.

— Ладно, двадцать минут, и вы снова здесь, с тренировочными клинками в руках. И если вы опоздаете, вам придётся бежать на Плато Паннике и обратно без ботинок, — пригрозила Лиррия.

Натин и Хайетта поспешили обратно по туннелям Антейлла в обеденный зал, болтая и смеясь. Эйми трусила за ними, одинокая и никем не замеченная. Войдя в холл, она направилась прямо к двери, которая вела в кухонную пещеру. Аранати как раз разливала по трём мискам овсянку, и новобранцы жадно схватили их.

— Спасибо, Аранати. — Натин подобострастно улыбнулась Всаднице.

Красавица Аранати, как обычно, нахмурилась. Эйми ещё не приходилось видеть улыбку поразительной бронзовокожей Всадницы.

Эйми обнаружила, что самое приятное в том, чтобы быть по-настоящему голодной, заключалось в том, что она больше не замечала, что никто не хотел сидеть с ней за едой. Единственной компанией, о которой она заботилась по утрам, была её тарелка овсянки. Аранати приготовила его с морошкой, пропитанной пряным сиропом, и это было восхитительно.

Её ложка заскрежетала по дну деревянной миски, и снова пришло время идти. Она выбралась из-под скамейки и поспешила обратно к кухонному люку. По всей длине кухонной пещеры тянулся широкий выступ, и, когда она поставила миску, ложка со звоном упала на пол. У неё не было времени поднять её.

— Извините и спасибо вам, — сказала она Аранати слишком тихим голосом, чтобы его можно было расслышать из-за болтовни, эхом разносящейся по столовой.

Затем она поспешила обратно в туннели. Натин и Хайетта были впереди неё, и Эйми побежала догонять их. Не потому, что она хотела пробежаться с ними, а потому, что не хотела, чтобы Натин указывала на то, что Эйми опаздывает, как это было вчера. Это не принесло Эйми пробежки без ботинок, но Лиррия заставила её смазать маслом все деревянные тренировочные лезвия на улице, под проливным дождём.

Оранжевое сияние дыхания дракона сменилось голубым светом дневного света, когда они приблизились ко входу в пещеру. Пробежав трусцой вверх по склону, который, Эйми могла поклясться, становился круче с каждым днём, они вышли на тренировочную площадку. Она позволила себе на одно крошечное мгновение оглядеться и улыбнуться. Здесь, наверху, мир был огромен. Насколько больше он казался бы со спины дракона? Справа от неё было бескрайнее Море Грайдак, впереди — острые серые горы, их вершины покрыты снегом, а слева — крошечные домики из красного кирпича Киерелла, укрытые в своей долине.

Затем она приготовилась к новой боли.

Лиррия выкатила стойку с деревянными тренировочными мечами, и Эйми взяла себе два. Миднайт, дракон Лиррии, развалилась на камне за стойкой, греясь на солнышке. Она выглядела совершенно расслабленной, но Эйми заметила, что один жёлтый глаз приоткрылся, когда она смотрела, как новобранцы берут свои деревянные мечи. Её чешуя была цвета фиолетового винограда и переливалась на солнце. Эйми задумалась, какого цвета был бы её дракон. Фиолетовый подошёл бы. Она не хотела чёрного, как у Дайренны; она предпочла бы более яркий.

— Ладно, Натин и Хайетта, туда, — Лиррия указала своим деревянным клинком, — И, Натин, Хайетта на два боя выше тебя. Если бы это была я, я бы не позволила какой-то колеблющейся девчонке победить меня. Может, тебя это и устраивает, но я бы хотела сравнять счёт.

Лиррия положила одно лезвие на плечо, остриём за голову и ухмыльнулась Хайетте.

— И, Хайетта, я надеюсь, что ты сохранишь своё лидерство.

Эйми наблюдала, как две девушки начали спарринг. Хайетта грациозно встала в первую стойку, левая нога отведена назад, правая вперёд, оба клинка подняты и наготове. Натин начала делать то же самое, а затем внезапно атаковала. Лиррия рассмеялась. Лязг деревянных мечей эхом отразился от каменных столбов позади них. Миднайт подняла голову, выпустила облачко дыма, затем снова закрыла глаза.

— Натин, опусти плечи. Перестань горбиться, как сумасшедшая кошка, — крикнула Лиррия, — Чёрт возьми, девочка, твоя искра потускнела или как?

Натин поморщилась, когда Хайетта сделала ложный выпад высоко, затем нанесла низкий удар левым клинком. Эйми видела, что Лиррия была права, Натин была слишком сгорблена и не успела вовремя опустить меч, чтобы блокировать удар. Хайетта ударила её по голени. Ругательства Натин отдавались эхом так же громко, как их скрещенные мечи.

— Ты нравишься мне с каждым днём всё больше и больше, Хайетта, — крикнула Лиррия.