Проклятая мечта - Дана Канра

В провинциальном Нортэне порядок вещей был таков, что слабым магам и колдуньям приходилось терпеть, уступать и подстраиваться под власть сильных. Здесь власть и закон принадлежали скорее мужчинам, чем женщинам. И сильные маги не собирались делить превосходство с кем-либо. Ведьмы желали сохранить за собой если не власть, то женскую силу, хитрости и тайны магии, гордость и независимость. Рано или поздно это начинало невыносимо раздражать их мужей. Особенно, если те были полукровками или вовсе лишены магии.

Поток желающих исцелить свои раны — телесные и душевные — оказался огромен. Юные красавицы, прожившие с любимыми мужчинами несколько дней и невольно оказавшиеся в лапах злобных тиранов. Молодые женщины с осунувшимися бледными лицами и маленькими детьми на руках. Непорочные девицы, избитые отцами, дядями, дедами и братьями. Молодые и старые, беременные, гонимые, избитые, все они спешили к Лилиане Гартон-Морлан.

И она, в отличии от многих других целительниц, никогда не выбирала, кто достоин помощи, а кто нет.

Госпиталь имени святой Клариссы находился через несколько улиц от дома, в котором жила Лилиана. Так сподручнее было добираться до работы. Крыло, в котором целительницы принимали женщин, было стыдливо отрезано от остального госпиталя. Единственная дорога туда лежала через узенький коридор, и чтобы получить помощь, пострадавшим ведьмам требовалось пройти по всему госпиталю. Нередко им вслед летели насмешки, свист, оскорбления и непристойности.

— Здравствуйте, — неизменно приветствовала визитерок Лилиана добрым и спокойным голосом. — Прошу вас, присаживайтесь. Расскажите, что у вас произошло?

Пока ведьмы рассказывали о своих бедах, толстая Сара — напарница Лилианы, ехидно усмехалась, поглядывая на них и скрестив руки на пышной груди. Истории чужих бед казались ей глупыми, никчемными, лишенными всякого смысла.

Узнав историю очередного ведьминского несчастья, Лилиана не упрекала и не осуждала пациенток. Протянув чисто вымытые руки к увечьям женщин, она направляла на них теплоту целительных чар. Синяки и кровоподтеки стремительно светлели, а раны затягивались.

После этого она велела напарнице заварить успокаивающий чай из сушеных трав и подать безутешной ведьме. Та выполняла поручение с настолько кислым видом, что, казалось, готова подсыпать в отвар крысиного яда, лишь бы не прислуживать «падшей женщине».

— Благодарю вас! — говорила Лилиане каждая пациентка. — Вы спасли мое тело и согрели мою душу.

— Надеюсь, вам есть, куда отправиться? — неизменно спрашивала та с улыбкой.

Обычно женщины отвечали «нет» и молча уходили.

Лилиане это казалось ужасно несправедливым, но она не знала, с кем посоветоваться об этой беде. Не с Сарой же, готовой чуть ли не смеяться в лица этим несчастным!

— Глупые клуши! — заявляла напарница едва ли не каждый день. — Корчат из себя невинных овечек, а сами так бесстыже ведут себя! Подумать только, рассказывать целительнице о том, как не умеют беречь семейный очаг!

— Замолчите! — обрывала ее иногда Лилиана. — Что вы вообще знаете об их жизнях?

Сара поджимала губы и ничего не говорила в ответ. В ее заплывших бесцветных глазах плескалось подленькое ехидство.

Но обычно Лилиане приходилось помалкивать, потому что она крепко держалась за эту работу.

***

Дейна услышала и увидела призрака Генри за несколько дней до своего первого похода в школу.

Все дети-чародеи города поступали в большое учебное заведение под названием «Обитель чудес». Мать сказала ей по секрету, что оно подходит скорее для цирка, чем для школы, но выбора не было. Слишком маленьким был город Нортэн, чтобы открывать несколько заведений и тратить дополнительные деньги.

Она надела новенькое синее платье и крутилась перед большим и светлым зеркалом в полный рост, когда услышала за спиной потусторонний голос:

— Ты подросла и стала красавицей, Дейна.

Все внутри у бедняжки замерло, превратилось в лед, и она медленно повернулась к непонятливому призраку.

— Я же просила — не подходи ко мне сзади!

— Прости, прости… Я забыл, что не отражаюсь в зеркале, думал, ты меня видишь.

Дейна глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.

Она и правда похорошела за последние месяцы. Из болезненной, коротко остриженной, невзрачной замухрышки Дейна Морлан превратилась в румяную веселую девочку с кудрявыми каштановыми волосами. Но неприятие внезапных окриков сзади осталось с ней после того, как один из противных дружков Пола подкрался к ней, мирно читающей книгу, и рявкнул что-то грубое над ухом. Наверное, оно останется навсегда.

— Я рада, что ты вернулся, Генри, — заявила Дейна, продолжая любоваться собой.

— Неужели тебе скучно?

— Да. Тут много книг, но с ними не поболтать и не поиграть.

— Я неважный товарищ по играм, — признался дух. — Подумать только, прошло уже восемь лет со дня моей смерти!

— А мне как раз восемь лет! Получается, ты умер, когда я родилась?

Генри промолчал, и Дейна огорченно подумала, что ее вопрос был не самым тактичным.

— Скоро тебе будет не до игр. Будешь учиться магии, грамоте, счету…

— И истории Нордении. Зубрить имена королей и числа их правления. Только я их ненавижу, — простодушно сообщила девочка, заправив за ухо кудрявый локон.

— С чего столь мятежные настроения, юная дама?

— Король Бреон оказался гадким и подлым ослом. Он отказался принимать меня в академию при дворе! Только за то, что я дочь князя, а не какая-нибудь герцогиня!

Призрак надолго задумался, прежде чем ответить. Казалось, он был в шоке от услышанного.

— Понимаю твою досаду, дитя, — сказал он тихо и грустно. — Но лучше никому не говори свое мнение о короле.

Дейна развела руками, на ее красивом личике проступила досада.

— Да мне и говорить некому. Разве что маму. А мама запрещает мне ругать плохих людей, вроде бабушки.

Это замечание развеселило Генри, он надтреснуто рассмеялся.

— Вот как? Дейна, тебе придется тяжело в жизни, если ты продолжишь считать плохим каждого, кто не потакает твоим капризам.

Она посмотрела на него и надулась. А потом откуда-то нашла подходящий ответ, как показалось ей, блестящий и остроумный:

— Мама говорила мне так, Генри. Кто спорит, тот ничего не стоит.

— Значит, я ничего не стою? — уточнил призрак. — Ладно. Ты живая, тебе виднее.

— Генри!

Поздно. Оскорбленный дух мгновенно растаял в нагретом воздухе хорошо отапливаемой комнаты.

***

Магическая школа «Обитель чудес» находилась в двух минутах ходьбы от дома. Дейне, как и ее матери, несказанно повезло, и необходимость вставать затемно, чтобы добраться до «Обители» отпала сама собой. На этом, впрочем, все везение закончилось.

В классе оказалось двадцать человек. Десять ехидных манерных девчонок, десять шумных и злых мальчишек. Для всех них скромная и тихая Дейна стала чужаком едва ли не в