Навязанная жена. Нелюбимая - Татьяна Юрьевна Серганова

еще сильнее похорошела, забыв о нормах и правилах, подбежала ко мне и обняла так сильно, что у меня сбилось дыхание. Или причиной нехватки кислорода стал противный ком у горла, который я никак не могла проглотить?

– Франческа! – прошептала мама.

Отстранившись, она взяла мое лицо в руки и внимательно осмотрела. Она пристально изучила каждую черточку, замечая каждое изменение, которое произошло со мной за эти годы. Я послушно замерла, позволяя ей все, что она захочет. Ее светло-голубые глаза с золотистым ободком смотрели так нежно, что ком в горле стал еще больше.

Никогда не думала, что так соскучилась по ней, по ее прикосновениям, по улыбке и голосу. Все эти годы я гнала от себя мысли о прошлом, вспоминала лишь о плохом, чтобы не травить себе душу. А ведь было и хорошее. Много хорошего.

– Какая ты стала взрослая! – сморгнув подступившие слезы, произнесла она и отступила, чтобы рассмотреть меня целиком.

Я оставалась в дорожном платье из добротной, но тонкой черной шерсти, нити которой были специально замагичены на удержание тепла и комфортного состояния. Воротничок-стойка подчеркивал длину моей шеи, длинные рукава с узкими манжетами изящество запястий, красивый силуэт делал талию уже, а юбка небольшой пышности демонстрировала мою хрупкость.

– И какая красивая, – с мягкой улыбкой прошептала матушка. – Но не слишком ли много… черного? Мы привезли твои платья, портниха готова быстро подогнать их под твою фигуру.

Я помнила эти платья: нежно-розовое, светло-желтое, пастельно-бежевое, небесно-голубое, приглушенно салатовое, невинно мятное и так далее. Ни капли черного или хоть немного темного.

– Спасибо, мама, но у меня все есть, – ответила я и перевела взгляд на приблизившегося к нам отца.

Он был все такой же высокий, мощный и сильный. В светлых волосах уже поблескивала седина, но еще больше ее обнаружилось в короткой аккуратной бородке. Серо-зеленые глаза в обрамлении золотистого ободка силы смотрели прямо на меня.

– Здравствуй… отец. – Я немного споткнулась на обращении, не зная, имею ли право так его называть. После побега он вполне мог отказаться от меня.

– Ты все-таки приехала, – проговорил он после небольшой паузы.

Я так и не поняла, обвинял он меня в приезде или был рад видеть, но уточнять не стала. Обниматься он не спешил, и я не стала настаивать.

– Алфея была очень настойчива.

– Ты не менее настойчиво отказывалась.

К нам подошел мой старший брат. Будучи правой рукой отца, Андреас очень походил на него, особенно сейчас, когда начал отпускать бороду. Мое сердце болезненно защемило.

В зале не хватало лишь Алфеи, чтобы семья собралась полным составом. И я испытывала искреннюю благодарность за то, что не увидела здесь дядей, тетей, кузенов и кузин. Сейчас общаться с ними мне совершенно не хотелось. Да и потом тоже.

– У меня на это имелись веские причины. Если мой приезд в тягость, то…

Договорить я не успела.

– Не говори ерунды! – перебила мама. – Мы всегда тебе рады. И очень за тебя волновались. Прости, мы планировали раньше вернуться с чаепития, но пришла записка от модистки. Там что-то с платьем, и Алфея тут же умчалась. Однако она скоро приедет. Кстати, ты видела Николаса? Конечно, видела, он же тебя встречал! Николас сказал, что ты приехала не одна.

И тут присутствующие вспомнили про Алекса, который все это время скромно стоял в сторонке, давая мне возможность поприветствовать родных. Отступив на пару шагов назад, я протянула ему руку, за которую он тут же схватился.

– Позвольте представить, это Алекс Вермонд. Мой жених, – уверенным и даже немного вызывающим тоном сообщила я и замерла в ожидании реакции.

Та не заставила себя ждать.

– Вермонд, – сухо произнес отец, давая понять, что помнит, сколько наших предков пало от рук темного семейства.

– Жених, – вздохнула мама.

У меня создалось ощущение, будто она до сих пор надеялась, что я присмотрюсь к Доггерту, влюблюсь в его зеленые глаза и останусь в империи. А дальше все будет по плану, который они придумали пять лет назад.

– Некромант? – прищурился Андреас.

– Вермонд. Некромант. Жених, – уверено кивнул Алекс, подтверждая каждое наблюдение. – Я очень люблю вашу дочь и прибыл сюда, чтобы официально просить ее руки. Но прежде чем вы дадите ответ, напомню: он мало что изменит. Вам сложно это признать, но Фрэн… Франческа темная ведьма. И останется таковой. Я же со своей стороны обещаю приложить все усилия, чтобы сделать ее счастливой.

Ответом на его речь стала многозначительная тишина.

– Давайте отложим этот разговор и вернемся к нему после свадьбы, – предложила я, стремясь не накалять обстановку раньше времени. – Это праздник Алфеи и нам не стоит портить его ненужными скандалами и выяснением отношений. Честно говоря, мы с Алексом очень устали после дороги и, – я многозначительно посмотрела на родственников, – проголодались.

– Ох, какой ужас! – тут же всполошилась мама. – Какой кошмар! Вам даже не принесли закуски. Поразительная некомпетентность! Слуги совсем отбились от рук. Его величество уже много лет не показывался в этих краях, и они расслабились. Но я наведу тут порядок и все исправлю.

Не прошло и десяти минут, как стол в гостиной ломился от всевозможных закусок. Даже напитков принесли штук пять на выбор. Родственники тактично позволили нам позавтракать. Уходить не уходили, но и вопросов не задавали. Вместо этого мама рассказывала о свадьбе, о гостях, о невероятной удаче.

Где-то минут через двадцать вернулась Алфея.

В Даркорийской академии темных искусств за невысокий рост, нежные черты лица, невинный взгляд голубых глаз, румяные щечки и льняные волосы меня называли куколкой. Только вот насколько бы симпатичной меня ни считали, я не могла тягаться со старшей сестрой. Именно Алфея в нашей семье была самой красивой.

Невысокая, хрупкая, нежная и словно бы невесомая, Алфея не шла, а плыла, едва касаясь ногами земли. Ее голубые глаза сияли внутренним светом, на алых губах всегда играла улыбка. Совершенную молочную кожу украшал легкий румянец, а золотистые кудри наполняли ее образ воздушностью. Ей нельзя было не восторгаться. Ее не получалось забыть. И просто невозможно было не любить.

– Франческа?! – воскликнула старшая сестра, ворвавшись в гостиную в ворохе голубого шелка. Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы понять: она мало изменилась за эти годы. Если только еще сильнее похорошела. – Ты приехала!

Я едва успела встать, когда сестра бросилась обниматься, не переставая бормотать:

– Я так рада, Франческа… я так рада! Ты себе даже не представляешь. Ты здесь! Мы здесь! Все вместе! Одна семья! А завтра… уже завтра я выйду замуж! Ты веришь? Я нет! Но я так счастлива! И из-за того, что ты приехала,