В лабиринте нереальностей. Книга вторая (СИ) - Кароль Елена

— Пешком или верхом?

— Давай пешком... — чувствуя себя невероятно стеснительно и сковано, я смотрела куда угодно, но только не на него.

— Ир...

— Да?

— Я не отступлюсь. — остановившись и притянув меня к себе, мужчина взял пальцами мой подбородок и приподнял, чтобы я наконец на него посмотрела. — Я не угрожаю, а всего лишь предупреждаю. Если весь этот месяц я вел себя тише воды, ниже травы, то это совсем не значит, что я не хотел повторить то, что ты себе нафантазировала во сне.

— Я-а-а?

— Ты. — в глазах промелькнули чертята, а затем и воспоминания. — Первый сон был целиком и полностью твой, я лишь добавил туда себя, вместо Самуила. Но то, что ты там вытворяла... — без труда удержав, когда я попыталась обижено дернуться, он тихо засмеялся и крепко прижал меня к себе. — Всё-всё, умолкаю. Не злись. И ради бога не обижайся. Мир?

— Нет.

Было обидно. Правда обидно. Глупо, по-детски, но всё равно обидно. Зачем он вспоминает то, что я хотела бы навсегда забыть? Не потому, что это было, а потому что об этом знал он и это не было моей тайной! Моей маленькой эротической тайной, но только моей!!!

— А хочешь... — голос вкрадчиво пошептал четко на ухо: — Хочешь желание? Чтобы без обид, а?

— Что? Что это значит? — хмуро уточнив, я тут же услышала:

— Ну, вот смотри. Допустим, я веду себя не так, как тебе хочется, и ты обижаешься. Но вместо того, чтобы тихо и угрюмо дуться, ты говоришь об этом мне и я должен тебе желание. Ну? Как? Договорились?

Значит, желание... и почему мне кажется, что ты уже что-то задумал, двуликий?

— Это глупо.

— Почему?

— Не почему. Просто глупо. — всё хмурясь, пыталась донести до него то, что думала сама: — А если я пожелаю чушь? Гадость? Пакость? Что если ты обидишь меня так, что я пожелаю тебе... плохого?

— Это будет значить лишь то, что я действительно тебя обидел. Верно? Ты ведь не глупышка, чтобы желать плохого из-за ерунды, правда? — многозначительно прищурившись, он вдруг поцеловал меня в нос. — Ир, не ищи скрытого смысла там, где его нет. Я просто предложил. Помнишь, ты когда-то хотела узнать меня лучше? Почему не сейчас?

Почему?

Озадачившись таким простым и одновременно таким сложным вопросом, я неуверенно повела плечами. Действительно, почему...

— А почему сейчас?

— Мне кажется сейчас самое подходяще для этого время. Как думаешь? — зачем-то задрав голову наверх, он мечтательно продолжил: — Солнышко светит, птички поют, лето в самом разгаре... самое время узнавать друг друга, верно?

— Опять ты за своё...

— М? — откровенно лукавый взгляд снова вернулся ко мне, а губы изогнулись в открытой и обезоруживающей улыбке. — Иришка, лапушка ты моя тугодумная, ну почему просто не порадоваться жизни? Зачем искать ложь там, где её нет? Зачем думать о том, что я тебя брошу ещё до того, как мы начали встречаться? Ты ведь именно этого боишься, правда? Не отрицай, я вижу. Почему я должен тебя бросить? Потому что наиграюсь? Так я не играю. Потому что разочаруюсь? Так поверь, я ежедневно открываю тебя заново. Потому что найду лучше, чем ты? Ир, это просто глупо. Это мне надо ежедневно бояться, что ты найдешь лучше, чем я. Я не идеален, и я это знаю. Так почему просто не попробовать? Что тебе мешает? Моё прошлое? Или твоё?

Я не отвечала долго. Уже успел снова забурчать живот, требуя ужина, уже успел лечь у наших ног Малыш, устав стоять, я уже успела снова подумать обо всём и ни о чём, но ответить я не могла.

А спустя какое-то время поняла, что не могу больше. И обязана сказать правду. И плевать, что он обо мне подумает, потому что это Правда!

— Я комплексую.

Он не засмеялся. Он не удивился. Он не сделал вил, что не услышал. Он просто понимающе кивнул и снова поцеловал меня в нос.

И тихо-тихо прошептал:

— Я тоже.

— Ты? — я не верила своим ушам.

— Я.

— А... а почему?

— Не поверишь, повод есть. — приобняв меня за плечи и слегка развернув в сторону деревни, блондин доверительным тоном продолжил: — Не думай, что если я полубог, да ещё и мужчина, то у меня нет ни одного комплекса. Я тоже когда-то был ребенком. Тощим, нескладным, разноцветным... Поверь, мышечная масса и мускулы, а также многочисленные знания во многих сферах бытия сами по себе не появляются. Это не дар богов, это долгая и упорная работа над собой. Сначала для того, чтобы доказать, что я не дрыщ и не полувыродок, затем для того, чтобы хоть как-то понравиться девушкам, потом уже просто для поддержания формы и репутации... Ир, я не знаю своего отца, считай у меня его просто не было. Мать не признается, а кроме неё о нём никто не знает. Я спрашивал. Много, часто, у всех, кто мог это знать так или иначе. Мать рассказывает о байке, что она родила меня сама, без чьего-либо участия, но поверь, это даже богам не под силу. А то, о чём рассказывают мифы... на то они и мифы, чтобы не рассказывать о том, кто и с кем на самом деле не очень удачно гульнул. Так что я ни много, ни мало, а незаконнорожденный, попросту ублюдок, да ещё и неполноценный бог. Как думаешь, это весомый повод для комплекса?

Он говорил это так спокойно, так обыденно... но в то же время я остро чувствовала, как ему это неприятно. Больно. До сих пор больно...

Подняла голову, чтобы посмотреть на выражение его лица и хоть как-то подбодрить, и тут же увидела в глубине его глаз подтверждение своим ощущениям. Он действительно комплексовал. Очень сильно. Неужели его за это гнобили? Злость, боль, досада, неуверенность... Я никогда бы не поверила, что он может испытывать подобные чувства, если бы сейчас не слышала и не видела их сама.

— Зато сейчас ты очень красивый, обаятельный и милый. — сказала и сама смутилась.

— Да ладно? — досада мгновенно сменилась чертятами, а боль игривостью. — М-м-м... комплимент от девушки — это самое потрясающее, что может быть в принципе. А давай ещё?

— Что?

— Ну, комплименты. Расскажи, как я тебе нравлюсь, а? А почему? Я ведь самый лучший, правда? — начав нести веселую пургу, мужчина громко захохотал, когда я смутилась ещё больше и попыталась стукнуть его кулачком по груди. — Не злись, лапуля, не злись. Ты так мило краснеешь и смущаешься, что я не могу удержаться от глупостей. Ир, а ты любишь творить глупости?

— Это какие? — особой злости не было, ведь сейчас он действительно был милым и обаятельным, своими легкомысленными словами снимая с нас обоих напряжение, так что я позволила увести наш разговор в иное, более легкое русло. Мне кажется, или он со мной флиртует? Интересные ощущения...

— Да любые! М-м-м... ну вот например... — мне достался очередной загадочный прищур, а затем неожиданный вопрос: — Любишь ночь?

— Не задумывалась.

— Отлично! Тогда... — развернувшись и вдруг встав на одно колено, он взял обе мои ладошки в свои руки и с широкой улыбкой произнес: — Ваше Высочество, не откажите мне в милости.

— Эйнар? — опешив от происходящего, смогла лишь удивленно приоткрыть рот. — Ты что задумал?

— Я задумал очень многое, лапушка, но я сейчас не о том. Так вот! Расскажи-ка мне, что ты делаешь сегодня в полночь, м?

— Сплю...

— О, нет. Нет-нет, красавица. Ты не спишь!

— Да-а-а? А что я делаю? — не удержавшись, я хихикнула, когда он с наиважнейшим выражением лица легонько потянул меня за руки, чтобы я наклонилась и услышала тихий шепот прямо на ухо.

— Ты идешь со мной на свидание. На первое и я тебе обещаю, не последнее наше свидание. Ровно в полночь. Договорились?

Опешив не столько от его наглости, сколько от смысла его слов, повернула голову, чтобы посмотреть в глаза.

— На свидание? Ночью?

— А что? Мне кажется, ночь — самое время.

— Но...

— Ириш, соглашайся. Иначе выкраду. Проберусь сквозь все заборы, вскрою все замки, обезврежу всех твоих сторожей и утащу!

— К... куда?

— На свидание конечно!

— Блин! — наконец рассмотрев в глазах не просто чертят, а целую толпу этих самых рогатых бесстыдников, я попыталась его оттолкнуть, но в следующую секунду уже визжала, когда он увернулся, вскочил на ноги, и хохоча закружил меня так, что земля ушла из-под ног. — Ай! Пусти-и-и! Эйна-а-ар!!!