Наталья Ткаченко - Принцесса. Как стать королевой (СИ)

Он взял одной рукой мою и задумчиво погладил запястье.

— Я хорошо знаю твой род, но тебя никогда не встречал. Кто твои родители?

Я посмотрела на него и не выдержала, стала подниматься:

— Я пойду, мне…

Он мгновенно усадил меня обратно.

— Это по ним ты носишь траур?

— Нет, слава Богу! — выдохнула я. — По любимому человеку.

— Ясно, — он утешающе погладил меня по руке: — Я вижу, что ты его очень любишь, и что тебе больно.

Я только кивнула.

— Танислава, очень красивое имя, — неожиданно сменил тему Нар.

— Можно просто Слава.

— Слава, — он внимательно посмотрел на меня.

— Ага. Та самая. Принцесса. А фамилию Валтарис я незаконно присвоила, — призналась я, отворачиваясь.

Не могу врать. И не хочу. Я всё же подняла глаза на Нара — он невозмутимо смотрел словно сквозь меня, наклонив голову, и наконец сочувственно сказал:

— Бедное дитя, — покачал головой, снова взял мою руку, отогнул рукав и мягко погладил её у запястья, потом убрал рукав дальше и снова прикоснулся к моей коже кончиками пальцев. — У тебя очень красивые руки, Танислава. Уже за одни эти нежные и сильные руки тебя можно было бы полюбить. Разумеется, я слышал о тебе. Я не знал тебя, но Адим всё время был на твоей стороне.

Я только кивнула. Он посмотрел на меня, встал, поднял меня за руки.

— Пойдём. Ты наверняка любишь цветы. Наша мать устроила огромную оранжерею, там сейчас лето, — мы вышли из залы, он крепко держал меня за руку, а я испытывала смешанное чувство боязни и доверия. — Адиму и Лайре она безразлична, но я часто помогаю матери.

Мы спустились вниз по лестнице, он приглашающе распахнул дверь, я вошла…

И медленно-медленно сделала несколько шагов по узкой дорожке среди такого разнообразия красок и форм… Все растения были мне по колено и выше, крыши не было видно за ветвями деревьев, откуда-то лился мягкий свет, дорожка еле-еле виднелась, и если не оглядываться, создавалось ощущение, будто я стою в тропическом лесу… Я медленно пошла вперёд, разведя руки и касаясь ими листьев и метёлочек трав, потом, немного нагнувшись, зашла под крону дерева, цветущего тысячами похожих на белых бабочек цветов… Как же здесь хорошо! Какая красота!

Я обернулась, Нар улыбнулся мне.

— Спасибо! — от всей души поблагодарила я.

Он только снова улыбнулся, и я пошла дальше, вглубь этого чудесного сада. Не знаю, сколько я шла, и не вспомню дорогу назад, но здесь так хорошо! Как будто нет ничего в мире, кроме этого сада, у меня нет прошлого, а будущее — всё здесь, мириады цветов, радужный хоровод… И запах, аромат счастья…

Я глубоко вдохнула и задержала дыхание.

— Здесь пахнет летом, — тихо сказал Нар, лёгким движением заправляя мне прядку за ухо. — Здесь пахнет жизнью… А ты пахнешь собой, только собой, и твой аромат прекрасно вплетается в гармонию сада, — он мягко коснулся губами моего виска.

Оригинальный комплимент, ничего не скажешь. И этот поцелуй… Хоть бы он не оказался таким же помешанным, как большая часть встреченных мною здесь парней. Вроде Тана… Но я его почему-то совсем не боюсь — может, потому, что вокруг так хорошо, что ни во что неприятное просто не верится. И он прав, здесь пахнет жизнью. И здесь хочется жить и любить эту жизнь, потому что она такая прекрасная…

Я обернулась и посмотрела Нару в глаза, наконец-то не боясь этого. Они оказались глубокими, спокойными и грустными. Нар взял меня за руку и повёл дальше, куда-то в бесконечные просторы лета, по траве, меж деревьев, дальше, дальше…

А ещё там пели птицы, и я слушала их, закрыв глаза и спиной ощущая гладкий ствол. Не знаю, сколько времени назад Нар привёл меня под крону цветущего дерева. Синие лепестки осыпАлись прямо на глазах и лежали ковром под ветвями, но сотни цветов ещё жили и благоухали, и множество бутонов готовилось распуститься.

— Это дерево надежды, — сказал Нар, садясь и жестом предлагая мне опуститься рядом. Я послушалась. — Оно так называется потому, что всегда, в любое время года, на нём есть хотя бы один цветок. И пока он цветёт, дерево живёт и готовится дать зацвести ещё тысячам и тысячам бутонов.

Просто удивительно, как человек, которого я встретила меньше получаса назад, так точно знает, что мне нужно, и так просто и ясно всё объясняет!

Нар обернулся и посмотрел мне в глаза. Потом протянул руку и мягкими прикосновениями пальцев стал вычерчивать круг посередине моей груди.

— У меня иногда получается забирать боль, — сказал он. — Мне очень жаль тебя, я не хочу, чтобы тебе было так больно, — он посмотрел на меня, чуть наклонился и резко отнял руку от моей груди. Я ойкнула от странного чувства пустоты. — Тебе лучше?

Я прислушалась к ощущениям и кивнула, а потом расслабленно откинула голову назад, затылком прижавшись к дереву.

— Спасибо.

— За что? — удивилась я, повернула голову и встретила его внимательный взгляд. — Тебе спасибо. Мне действительно стало гораздо лучше.

Он покачал головой, глядя на меня со смесью нежности и грусти.

— Ты дала мне гораздо больше, чем я забрал у тебя, — он осторожно коснулся моих волос, мягко провёл по ним, едва касаясь. — Я эмпат, я ощущаю, что чувствуют и думают те, кто находится рядом, независимо от того, желаю ли я этого или нет. Потому я прячусь здесь от всей той гадости, которой полны окружающие, и стараюсь встречаться с ними как можно реже. А у тебя очень тёплые, приятные чувства. И за это я тебе благодарен.

Нар убрал руку и медленно вытянулся на спине рядом, подложив под голову руки и закрыв глаза. Я только чуть улыбнулась — какие ещё у меня могут быть чувства рядом с тем, кто ко мне хорошо относится? И пусть он знает, что я чувствую и думаю, стыдиться мне нечего. Да и он не похож на того, кто будет лезть в тайники моей души.

Я успокоенно любовалась цветами, наблюдала за летающими между ними пчёлами и ни о чём не думала. Потом потянулась, разминая затёкшую спину. Мне, пожалуй, надо идти. Адим с Ладом и Алилой наверняка меня ищут.

Я повернула голову. Нар смотрел на меня.

— Погоди, — попросил он, мягко обхватывая меня ладонью за талию, и потянул вниз. — Пожалуйста, побудь со мной ещё немного.

Я прилегла рядом на боку, устроив голову у него на плече, и закрыла глаза, чувствуя, как он медленно гладит меня по волосам, едва касаясь. После нервного утра сегодняшнего дня вот так спокойно прилечь на траву под волшебной красоты деревом в окружении таких же прекрасных джунглей, где меня никто не найдёт и никто и ничто не будет напоминать о…

Да, это было то, что мне нужно.

Не знаю, сколько мы так пролежали, и подозреваю, что заснула под мерный стрекот кузнечиков, но из дрёмы меня вырвал раздавшийся над нами весёлый девичий голос: