Хрустальная невеста - Анна Шаенская

в недобитых тварях и скверне. Я знала, что никто из союзников не успел заразиться. Мы с Аидой вовремя призвали хрустальную магию и нейтрализовали заразу до того, как она намертво сплелась с аурой магов. Да и чудовищ всех уничтожили. Будь иначе, крылья сразу бы почувствовали подвох.

Нет, дело в чём-то другом. Но как ни старалась, не получалось понять, что именно не так. С каждой секундой пустота в груди ощущалась всё больше, а крылья сковывало холодом, словно из моей жизни навсегда уходило что-то невероятно важное.

– Рр-а-аар-р-р!

Драконий рёв раздался совсем близко, по выжженной поляне скользнули здоровенные тени, сердце пропустило удар, а дыхание перехватило от чудовищной догадки.

– Аргвар! – крикнула и со всех ног рванула к снижающемуся дракону.

Пресветлая… его раны!

Боевая ипостась давала огромные преимущества в сражении. Пробить плотную чешую было очень сложно, магия на огромных ящеров практически не действовала, как и яды. А колоссальная сила и выносливость в сочетании с острыми когтями и возможностью извергать пламя делали драконов невероятно опасными противниками.

Только трансформация в боевую форму отнимала колоссальное количество магии и сил, и после ранения Аргвару ещё пару недель категорически нельзя было оборачиваться. Ему же просто не хватит магии снова перекинуться в человека!

Крылья тоскливо зазвенели, подтверждая догадки, но падать духом я не собиралась. В мыслях штормовым эхом гремели отголоски старинной легенды о серебряных нитях судьбы и осколках воспоминаний, запечатлённых в татуировках пары.

Пусть мы с Аргваром и не успели пожениться, а мои крылья до сих пор не инициировались, я верила, надеялась и молила Пресветлую, чтобы хватило сил вернуть любимого.

– Рр-а-аар-р-р!

Драконье рычание растеклось над поляной гулким эхом, и через миг неподалёку от разрушенного храма Отверженных приземлился огромный чёрный дракон. До боли красивый, родной, любимый.

– Сердце моё, – прошептала, замерев в тени руин.

Солнце почти зашло, окружающий мир утонул в кровавых всполохах расколотого заката и сиянии Сапфирового океана.

Казалось, само небо и бескрайняя пучина всё это время сражались вместе с нами. Их зачарованный свет опускался на землю искрящимся маревом и скользил по чернильной чешуе дракона как по ночному небу, стекая с неё падающими звёздами и с шипением растворяясь в пожухлой траве.

А чуть поодаль звенело напряжённое эхо чужого оборота, переплетаясь с неистовой радостью и звонким смехом. Остальные не поняли моих тревог и не почуяли опасности. Саиф превращался в человека, союзники приветствовали героев сражения, и лишь я застыла на пограничье теней, моля всех Богов, чтобы удалось вывести душу своего дракона из Тьмы.

Пока не стало слишком поздно.

– Рр-а-ар-р-р! – тихий рык.

Глухой, полный разрывающей на части тоски и… надежды? Меня ещё не успели забыть, ярость битвы не выжгла человеческое сердце и наши чувства.

– Аргвар, – тихий шёпот, несколько робких шагов и татуировки на моих руках вспыхнули серебристым маревом, растекаясь от кончиков пальцев до локтей.

– Это я, Алория, – добавила, сделав ещё шаг, – твоя фэйри…

Голос предательски дрогнул и глаза защипало от слёз. Я хотела быть сильной, но слишком устала.

– Я…

Со стороны океана донёсся странный, до боли знакомый гул, одновременно похожий на рокот волн и чей-то смех. Хозяин океана вновь подавал знак и, не успела задуматься как понимать новый сигнал, в спину ударил порывистый ветер. Подталкивая к моему дракону и говоря: «Поторопись!»

Я прошла его испытание и, похоже, заслужила небольшую помощь.

Приободрившись, подошла ближе, неотрывно смотря в бездонные сапфировые глаза, вобравшие в себя всю синеву небес.

– Я верну тебя, любовь моя, – добавила уже увереннее.

И в этот же миг с ладоней сорвалось несколько хрустальных искорок. Вспыхнув кометами, они завертелись вокруг моих запястий, а от татуировок пары отделились тончайшие, практически призрачные ниточки.

Едва коснулась их пальцами, перед глазами пронеслись обрывки нашей первой встречи. Горькой, пронзительной и незабываемой.

Наши судьбы навеки переплелись с первого взгляда и касания. Владыка драконов должен был стать моей погибелью, но стал спасением и смыслом жизни. Впрочем, если сейчас потеряю его, напевы Терезы вполне могут исполниться…

– Рр-а-ар-р-р! – горячее дыхание опалило кожу, и огромная морда дракона легла на траву прямо у моих ног.

Меня узнали или, по крайней мере, во мне признали Свою.

Пора закреплять успех!

– Помнишь, как мы встретились впервые? – прошептала, опускаясь на колени и легко касаясь чёрной чешуи.

Ответом стало лишь тихое рычание и напряжённое, рваное дыхание.

– Мы познакомились в лазарете, – продолжила, скользя пальцами по искрящимся чешуйкам и оплетая их магией воспоминаний. Бережно, нежно, не спеша. – Тебя привезли без сознания…

– Рра-а-р! – на этот раз рычание отдалённо напомнило человеческое «да».

Воодушевившись, я говорила и говорила, вспоминая каждую встречу, каждый миг, проведённый вместе. Магические татуировки на руках с каждым мгновением сияли всё ярче, оплетая нас целительным светом. А перед глазами калейдоскопом мелькали обрывки воспоминаний…

Ядовитый запах роз, тьма стальных сетей и синеглазый дракон, спасающий меня из лап Охотника. Ночная встреча и свидание в спальне. Моя паника и глупая попытка спрятать Владыку под кровать, чтобы матушка ничего не заметила. Чаепитие из зачарованного сервиза, танец в темноте, свидание в императорском саду и каждый поцелуй.

Мгновенья, проведённые на берегу Сапфирового океана, и короткая встреча перед отъездом Аргвара на Совет…

Воспоминания сменялись одно за другим, но… мой дракон по-прежнему оставался в боевой ипостаси, и с каждым мгновением его взгляд становился всё отстранённее и холоднее. Наши татуировки только начали наполняться отголосками памяти и этого катастрофически не хватало, чтобы пробиться сквозь отзвуки битвы и вызволить человеческую ипостась из плена звериной.

Последнее воспоминание погасло, растекаясь по чешуе дракона искрящейся дымкой, и крылья обожгло болью и тоской. Но вместе с горечью пришла и ещё одна идея!

Собрав остатки сил, я призвала хрустальную магию, расправляя крылья и вновь обнимая ими своего дракона. Как тогда, в лазарете.

– Вспомни, умоляю, – прошептала, уткнувшись лбом в твёрдую как камень чешую.

По щекам горячими ручьями лились слёзы, а сердце звенело вместе с крыльями, будто и впрямь было соткано из хрусталя.