Наследница мага смерти. Лорд Хаоса (СИ) - Таис Сотер

на мой лоб, обещая успокоение. И эта же рука держала мою руку, ведя меня по тропе мёртвых. И я помню, хоть и неясно, Чертоги умерших, и бесконечные сады, по которым бродили тени, ждущие свой удел. Я была такой же, и так же, как и они, мучимая тоской по жизни…

Хотя, в отличие от других теней, я не была одна. За мной следило существо, бледная тварь с горящими красными глазами. Шло по пятам, дышало холодом в шею, заставляя чувствовать мучительное беспокойство. Неужели Повелитель Перекрёстков? Вот же досада — даже после смерти я не смогла избавиться от демонической твари. Но ведь именно эта тварь хаоса не дала мне окончательно забыть себя — оттаскивала от реки, не давая утолить жажду, отгоняло от меня других теней, желающих прикоснуться и испить огонёк памяти внутри меня. Мою жизнь.

И всё же, сейчас я жива. У меня болиела голова, и дыхание давалось с трудом, а ещё я чувствовала, как рука, тёплая ладонь живого человека, мягко проводит по моему лицу, стирая боль.

Мой некромаг. Он был там, в Чертогах. Это он вернул меня.

— Анхельм?

Мой голос звучал неприятно даже для меня самой — сухой, треснувший.

— Не угадала, милая.

Теперь мне не нужно было уговаривать себя открыть глаза — они распахнулись сами. Я узнала эти вкрадчивые интонации. Он всё такой же, даже, кажется, выглядит немного моложе. Моим ровесником или младше. Голубые глаза, кудри светлых волос, смазливые черты лица. И наглая, самоуверенная улыбка человека, уверенного в своей силе и привлекательности.

Впрочем, для меня Асет Орани был уродливейшим из людей. И совершенно невозможным здесь, в декорациях гостевой комнаты дома Эйнхери.

Видимо, что-то в моем взгляде такое промелькнуло, что сигил тут же убрал свои рученьки и отодвинулся подальше.

— Ты… кто вас пустил?

— Твой муж и пустил. По рекомендации Анхельма Нидхёгга. Моего Лорда… и твоего хозяина.

Значит, маг хаоса был в курсе о том, кем являюсь я, и что важно, он знал и о новом статусе Анхельма.

— Откуда? — слабо выдохнкула я. Голос мой сухой и шершавый. Орани протянул стакан воды и помог не захлебнуться тёплой, отдающей немного сладковатым привкусом водой. Хотелось бы знать, чем он меня потчует…

— Видишь ли, мой старый добрый учитель заявился ко мне, когда я тихо и мирно пил пиво в таверне, пытаясь забыть о том, что меня, фактически твоего второго отца, не пригласили на семейное торжество. Нет, я конечно на свадьбу посмотрел — с задних рядов, но ведь сама факт!

Значит, Орани был в храме на церемонии. Неприятно, что боевые маги прошляпили появление в городе мага хаоса, сотрудничающего с ведьмами, да и дух Стик мне ничего не сказал, но нахождение здесь Орани означало, что мама в храме мне совсем не причудилась. Сам этот факт неожиданно радовал, хотя я думала, что мне давно всё равно, какое участие принимает в моей жизни Зора Эйнхери, моя блудная мать. Сигил между тем продолжал:

— Хель появился абсолютно неожиданно для меня, застав врасплох.

Но Хель пришёл не убивать Асета Орани, и не брать его себе снова в ученики, как сигил подумал, поняв, что жизни его пока ничего не угрожает. Некромагу лишь нужно было, чтобы Асет Орани, бывший когда-то мастером целителем, помог ему в моём излечении. Тело моё к тому времени пролежало бездыханным несколько часов, и по меркам любой школы магии жизни было безвозвратно мертво. Работали они вдвоём — некромаг убирал повреждённые и не подлежащие восстановлению ткани, а Асет Орани скорее даже не лечил, а создавал вновь моё тело по образцу старого.

— Так что если будут внезапные приступы тика, или проблемы с памятью, ты уж не обессудь. Я и так сделал всё что мог — да и как не сделаешь, когда Хель Пустынник стоит за спиной…

Шесть дней, именно столько понадобилось Асету Орани и Хелю Пустыннику для того, чтобы вновь вернуть меня к жизни. На седьмой я начала дышать самостоятельно и перестала пытаться покинуть этот мир каждые несколько часов, и со всеми предосторожностями была возвращена в родной кров. В тот день Грим Бергель (ставший теперь к тому же и Эйнхери) и Анхельм Нидхёгг имели долгую, на всю ночь, беседу, а на следующее утро некромаг ушёл, оставив присмиревшего мага хаоса присматривать за моим состоянием.

Вот и вся история моей смерти. Убили, украли, оживили, вернули. Ах да, параллельно ещё и лишили весьма важной части тела, отчего я стала, в прямом смысле этого слова, бессердечной. Точнее — сердце заменили некромагическим артефактом — эйсором.

С большим трудом, но я всё же уселась в кровати, даже без помощи сигила.

— Где Анхельм?

— Как я и сказал, ушёл. Насколько я понял, окончательно.

— И оставил меня?

Мне не хотелось в это верить.

— Эгоистичная папенькина дочка, — хмыкнул сигил.

Он не понимал. Дело не в том, что я считаю, что некромаг должен нянчиться со мной всю жизнь. Но он столько сделал для меня, столько отдал… даже когда я отказалось от него, он пришёл ко мне на помощь. А теперь Анхельм просто ушёл? Даже не попрощался, не сказал, где его искать. Просто позволил мне жить дальше, без него. Хотя нет — пока во мне находится демон хаоса, пока я остаюсь эмиссаром Лорда, мы всё ещё связанны.

Хотел бы он, чтобы я его нашла, или он решил, что нашим путям пора разойтись?

Я уже сделала выбор в пользу Изенгрима Бергеля. Точнее, своей Семьи и Тайрани. Но теперь… Я не была уверена, принадлежит ли мне моя жизнь.

— Асет?

Впервые назвала сигила по имени, и это не осталось незамеченным.

— Да, драгоценная моя?

Я поморщилась от такого обращения, но стерпела.

— Я благодарна тебе за то, что ты помог спасти мне жизнь, но теперь ты можешь идти.

Невозможно было простить магу хаоса то, что он сделал с моей матерью.

— Зора…

— Не говори мне о ней. Не хочу слышать. Как и о тебе на землях Тайрани. Стик! — позвала негромко, но он услышал.

Рядом с кроватью возник мой старый добрый друг. Орани вздрогнул, увидев красноглазое, лишь отдалённо напоминающее человека существо. Даже его проняло. Кажется, я начала забывать, какое впечатление Стик может производить.

— Агнесса, — голос его лишён эмоций, но в нечеловеческих глазах я вижу неожиданное, и от того вдвойне приятное тепло. Впрочем оно только для меня. Асет же, хоть и пытается изобразить дружелюбное любопытство, всё же теребит в пальцах ключ от телепорта, готовясь сбежать в любой