Калика Перехожая - Олеля Баянъ

чувство юмора. Я вышла в спальне этого мыслителя, застав его в пикантной позе с его пассией. Девушка заметила меня и закричала, обзывая Мираджо извращенцем. Она быстро покинула комнату. Мыслитель недобро уставился на меня, поспешно натягивая штаны.

– Найди мне аракшинку, – сразу перешла я к делу.

– С чего я должен помогать тебе? – грубо спросил он, проигнорировав мой вопрос. – Ты убила моего отца.

– А ты хотел, чтобы тебя пытали? А после того как отец расскажет обо всем, вас обоих бы убили.

– Да знаю я, – отмахнулся он. – Но это не отменяет факта.

– Помогать будешь? – меня не терзали этические принципы данного вопроса.

– Хотя ты тоже песчинка, которую безжалостно перемолотят древние…

– Где аракшинка? – невежливо перебила я его. Мне некогда философствовать. Пора действовать.

Парень замолчал и пристально посмотрел на меня. Его глаза полностью заволокло фиолетовой радужкой, скрывая даже зрачок. Он просидел так с минуту, не больше. Затем вздрогнул, и к нему вернулся осмысленный взгляд.

– А ты знаешь эту аракшинку, – Мираджо улыбнулся. Мне было не до отгадывания всяких ребусов, поэтому сложила руки под грудью и уставилась на него, ожидая пока Мыслитель соизволит ответить. – Алларион.

В удивлении я раскрыла рот и недоверчиво воззрилась на молодого человека. Имя, которое он назвал, принадлежало очень известной личности в Едином мире. Это была королева Скаршии, правившая почти триста лет.

– Невозможно, – прошептала шокированная я.

– Очень даже может быть, – я позавидовала его невозмутимости. – Ладно, буду я тебе помогать, – предложил Мираджо, протягивая руку для рукопожатия. – Только не врывайся больше так, – я приняла его помощь. – Меня, кстати, зовут Бертино.

– Лель, – по привычке представилась я, но парня, который, услышав мое имя, нахмурился, не обмануть. Однако настаивать он не стал, хотя и хмыкнул. – Тогда собирайся, – кивнула я в сторону его вещей. – Теперь ты будешь жить в Великограде.

– Легко сказать, – пробурчал Бертино. – У меня мало денег, – признался он.

– Не вопрос, – пожала я плечами. – Ими я тебя обеспечу. И, будь добр, не терзайся нравственными дилеммами в этом вопросе. У нас и без них хватает проблем, – задумавшись, Мыслитель замер, словно решая что-то в своем уме, но затем согласно кивнул. – Отлично! Эй, ты! – позвала я Стража, который открывал мне проход. – Давай открывай коридоры.

Еще от первого моего крика мой вновь обретенный союзник дернулся и одарил меня настороженным взглядом. Но стоило открыться проходу и заструиться разноцветным нитям, как Мираджо рухнул вниз. Благо он стоял рядом с кроватью и сел на нее. Даже мое появление не вызвало у него такую реакцию, как открытие прохода.

Понимая, что он пока не доступен для общения, я молча взяла его за руку и повела за собой. Парень следовал, не задавая вопросов. Лишь к концу нашего молчаливого путешествия Бертино надумал пощупать теней. Я быстро перехватила его руки, покачав головой, и пояснила, почему этого не стоит делать. Мы вышли уже в моей комнате.

1.5

Как я и обещала, финансовую сторону я взяла на себя, поэтому Мыслитель быстро освоился в Великограде. Он снимал себе комнаты, потом и вовсе нашел себе занятие по душе и вскоре перестал обращаться ко мне за деньгами. Я не настаивала. Однако парень исправно приходил ко мне раз в неделю и делился новостями.

С его помощью я разработала план проникновения во дворец, где проживала королева Скаршии. И я открыла для себя способ перетаскивания души с собой. Как-то раз мне потребовалась помощь Мыслителя, поэтому мы решили поэкспериментировать. Моя задумка удалась. У меня получилось перенести душу Берта в другое тело. Правда, я тогда сильно устала и восстанавливалась несколько недель. Ведь помимо своей души и души, в тело которой я собиралась вселиться, мне пришлось удерживать еще две духовных сути.

Однако это того стоило. По конец пятого года совместных усилий мы раздобыли необходимую информацию. Теперь оставалось за малым – встретиться с Алларион. За это время Мираджо успел жениться, и у него появилось двое детишек. Он даже как-то предложил мне поселиться у них. По возрасту я вполне подходила для его тетушки, поэтому его жена не ревновала меня к нему. Я отказалась. Не хотела сильно привязываться.

Так я и продолжила жить в той таверне. Питаясь трактирной едой. Как-то ужиная вечером от дум меня отвлек приятный мужской голос, сопровождавшийся звуками гуслей. В трактиры частенько заглядывали барды, менестрели и гусляры. Последние крайне редко. Может, потому что их осталось совсем немного? Но пел гусляр так проникновенно, что цепляло что-то внутри. Не удержавшись, я стала вслушиваться в слова песни.

Стояв под дождем проливным,

Прощались два сердца,

Страхом разлуки объятым

Связали себя обетом немым.

Доверив дракону жизнь свою,

Магура шагнула за грань.

Спасая любовь чужую,

Вложила кинжал в его длань.

Оставшись с горем на один,

Поверил он чувствам своим.

Любви их плод зароком стал,

И мать свою он охранял.

Дитя ждет сна конца,

Чтоб встретить вновь отца.

Откроет правду тот сорванец,

Став лекарством для разбитых сердец.

(Стихи О.Баянъ)

Мое сердце бешено забилось. Дракон, магура, ребенок… Я подскочила из-за стола и бросилась бежать к Бертино. Его семья как раз закончила ужинать. Жена у него была понимающей. Она быстро увела детей и оставила нас наедине. Я спешно передала ему слова песни.

– Ты думаешь, что Анрика жива? – спросил Мыслитель прямо.

– Да! – выкрикнула я. – Сам посуди. Два сердца под проливным дождем. В тот день, когда я убила твоего отца, – глава семейства поморщился. – Шел дождь.

– Совпадение, – не согласился мужчина. – Причем тогда страх разлуки и немой обет?

– Так ведь потом драконид нес ее на руках, – не сдавалась я, припоминая соответствующие строчки из песни.

– Ты и впрямь считаешь, что драконид мог убить свою жену?

– А что если они играли? – предположила я.

– Ее смерть констатировали все семьи мыслителей, – запротестовал Мираджо. – Кто-нибудь из них, да и заметил бы иллюзию. Оставь это! Давай лучше займемся нашим планом и еще раз перепроверим данные, чтобы встретиться с Алларион. Скорее всего, второго шанса у нас не будет. Я и в первый-то верю с трудом. Слишком уж она неординарная личность, если судить по тому, что мы узнали.

Я