Лиза Дероше - Персональные демоны

Хорошо, что тут Тейлор и Райли. Можно сказать, они играют роль отвлекающего маневра. Весьма полезно.

— Я пошла добывать еду. Есть тут еще кто-нибудь голодный? — говорит Фрэнни, и я замечаю, как ее нога двигается в сторону Тейлор, толкая ее колено.

— А, да, точно, — говорит Тейлор и хватает Райли за руку.

Они втроем идут в сторону полок с едой, и Тейлор оглядывается назад на протяжении всего пути.

Я негодующе смотрю на Габриэля.

— Тебе нужно прекращать это. Ты можешь ей сильно навредить.

— Это война, Люцифер, все по-честному.

— Значит, твоя сторона готова нарушить правила? Во всяком случае, это очень похоже на то.

— Ты собираешься читать мне нотации? — он смеется надо мной своим лающим смехом. — Эта ситуация — особенная. Кроме того, я не нарушаю правил.

— Технически, может, и нет. Я просто не хочу, чтобы Фрэнни было больно. — Ага… точно. И именно поэтому я пытаюсь утянуть ее в Бездну, обрекая на вечные муки и пытки.

Очевидно, он тоже понимает всю абсурдность моего заявления, потому что просто молча смотрит на меня целую минуту, прежде чем ответить:

— Знаешь… А ведь я верю тебе. Вот это да… — Он продолжает внимательно на меня смотреть, поэтому я просто отворачиваюсь.

Фрэнни ставит поднос с едой на стол с характерным грохочущим звуком и занимает свое место между мной и Габриэлям, тем самым разрушая наше напряженное молчание.

— Ну, так что, парни, — говорит она, будто не замечая, что мы с Габриэлем готовы разорвать друг другу глотки при первой же возможности. — Сколько вы уже, говорите, знаете друг друга?

Четыре столетия.

— Некоторое время, — говорю я, вновь впиваясь в Габриэля взглядом.

Райли и Тейлор присоединяются к нам, взмахивая ресницами, облизывая губы и поправляя волосы.

— Ну, Гейб, — говорит Райли, отталкивая Тейлор плечом, чтобы занять лучшую позицию по отношению к нему, — откуда ты?

Габриэль улыбается, глядя на нее.

— С Небес, — отвечает он. О, ну как так можно? Поверить не могу, что он это делает. Прямо весь светится.

Тейлор толкает Райли в ответ и бормочет «ну уж нет», прежде чем улыбнуться Гейбу и спросить:

— Небеса? Где это? Это что-то вроде Монтаны, или что?

Габриэль кивает:

— Что-то вроде.

Тейлор и Райли выглядят обалдевшими.

— Значит, ты упал с Небес прямо в Ад, — смеется Тейлор.

Пристальный взгляд Габриэля обращается ко мне.

— В Ад? — говорит он, а его глаза сужаются.

Тэйлор наклоняется через стол.

— Ну, Хейдис Хай… уловил?

Он сдвигается на своем месте и кладет руку на спинку стула Фрэнни, смотря на меня с насмешливой полуулыбкой на лице.

— О, смотри-ка, все преимущества игры на своем поле.

Фрэнни перемещается ближе к нему, и я чувствую волну захлестнувшей меня силы. Я глубоко вдыхаю, удерживая ее внутри, и склоняюсь к девушке.

— Не хочешь встретиться в воскресенье? Мы могли бы поработать над следующей схемой по английскому, — говорю я ей на ухо, используя свой самый убедительный тон.

— Прости, но в воскресенье у меня церковь, а потом я иду к дедушке. Как насчет субботы?

Я мог бы и сам догадаться, но все равно ее ответ как будто жалит меня. Габриэль разговаривает с Райли и Тейлор, но я вижу, как его улыбка становится шире, что делает мне еще больнее. Тупой ублюдок.

Я весь сплошное очарование. Но силу не применяю.

— Ты не можешь пропустить одно воскресенье?

Она дарит мне извиняющуюся улыбку.

— Ты просто никогда не встречал моих родителей, но, уверена, не раз видел их по телевизору. Священник и главная монахиня.

— Хреново, да?

— На самом деле, нет. Они не так уж плохи.

Усмешка Габриэля все шире и шире.

Как описать мою семью? Не то чтобы я стесняюсь их, или еще что. Я знаю кучу семнадцатилетних, которые все время ноют о своих семьях. Мои, по большей части, нормальные. Просто по-настоящему религиозны. Но я, можно сказать, паршивая овца.

— Скажем так, я просто не всегда соответствую их высоким моральным стандартам.

Усмешка появляется на лице Люка, и он бросает взгляд через мое плечо на Гейба.

— Мне нравится, как это звучит.

О, теперь мое лицо вспыхивает.

— Это еще не самое интересное. Мои сестры всегда и во всем лучше меня.

Он поднимает бровь.

— Мэри, Мэри, Мэри и Мэри?

Он такой дурак.

— Ну, да.

— Они старшие или младшие?

— Две старшие, две младшие.

— Не видел ни одной похожей на тебя девушки в коридорах.

— Мои сестры не ходят сюда.

— Серьезно?..

Ну, вот мне и стало неловко. Тейлор усмехается, и я чувствую, как она пинает меня под столом. Сучка.

Я наношу вилкой удар помидору, разбрызгивая сок и семена небольшой лужицей на рвотном столе.

— Меня как бы выкинули из католической школы…

Он даже не пытается сдержать смех.

— О, мне определенно нравится, как это звучит.

Его усмешка заставляет мое сердце трепетать, а он все так же смотрит на Гейба.

— На самом деле все не так ужасно, как выглядит, — говорю я, защищаясь. — Просто они там не совсем терпимы к тем, кто…

Тейлор не может сдержать себя.

— Она отказница…

Люк смотрит на меня.

— Это про войну?

— Это про католицизм. Она слишком много спрашивала в классе религии, — говорит Тейлор.

Он вновь приподнимает бровь.

— И что именно?

Я кидаю на Тейлор негодующий взгляд.

— Ничего.

— Я искренне сомневаюсь, что они выгоняют учеников из школы за то, что они ничего не спрашивали.

— Я всего лишь задала пару вопросов о Боге.

Он наклоняется ко мне и внимательно смотрит, опираясь локтями на колени. Его глаза тлеют, словно угольки.

— И ты веришь в них? Во все эти вещи про Бога?

Я представляю Мэтта в гробу. Наверняка не так, как он на самом деле выглядел, потому что я никогда не видела этого. Я была слишком больна, чтобы встать и пойти на похороны. Снова эта картина, которая преследует меня так давно, та, что я видела за секунду до того, как он упал… Я отодвигаю ее наравне с всепоглощающим горем, которое я старательно держу взаперти, и возвращаюсь назад, стирая изображение себя семилетней, вновь становясь семнадцатилетней самой собой.

— Я все еще работаю над этим. — Слова еле проходят через мое напряженно сжатое горло и кажутся немного задушенными. Единственное, во что я на самом деле верю, я не могу произнести вслух. Нет никакого Бога. Не может быть. Если бы он был, пришлось бы его ненавидеть. Так что, проще не верить.

— Ты веришь, — говорит Гейб, словно прочитав мои мысли.