Порабощенная душа - Кери Лейк

вперёд, словно собиралось спуститься по стене, но не издало ни малейшего звука. Затаив дыхание, Сабель подняла с пола ржавую консервную банку и швырнула её через перила. Банка пролетела по воздуху и приземлилась на уровне земли, позади Ферно, как раз в тот момент, когда существо побежало дальше по стене.

Все четыре демона повернулись.

— О, черт! — крикнул Мэддокс, когда зверь бросился на них.

Вспышка пламени вырвалась из тела Ферно, а пронзительный визг, за которым последовало шипение, подсказал Сабель, что существо ранили.

Она шагнула вперёд в темноту. Что, если другой поджидает рядом? Это не имело значения. Гевин был где-то там. Он мог пострадать.

Она проглотила мысль, что он мог быть уже мёртв, и бродила в тени, высматривая любой намёк на блестящий панцирь. К счастью, отдалённые звуки шипения и визга означали, что демоны, должно быть, взяли верх. В тёмном коридоре она уловила тихое ворчание, доносившееся из одной из комнат впереди. Сабель замедлила шаги, прижавшись к стене. Она повернула ручку и приоткрыла дверь, заметив какое-то движение, ноги свело судорогой, словно в припадке.

Увеличив обзор открыв дверь шире её настиг ужас того, что лежало на другой стороне.

— О, боже, — прошептала она.

***

Логан вытащил кинжал из сердца твари и глубоко вздохнул. Чёрт возьми, прошли годы с тех пор, как он в последний раз сражался со скорпиусом, и эти ублюдки никогда не сдавались легко, но Ферно сумел сохранить свою задницу красивой и обугленной, поэтому несколько отборных парирований и ударов привели к лёгкой победе.

Демон лежал на земле, его жало уже было отрублено и дёргалось рядом.

— Господи Иисусе, — голос Мэддокса звучал достаточно мрачно, чтобы разорвать мгновенное самодовольство Логана.

Он взглянул вверх. Со второго уровня ещё две твари сползли по стене и направились прямо к ним. Логан выпрямился и вытащил дополнительный кинжал из второй кобуры на бедре.

Один из них прыгнул вперёд.

Пиздец.

***

Сабель ворвалась в комнату с кинжалом в руке и разрезала путы, удерживающие обнажённого старика, лежащего на столе. В качестве кляпа использовалась сталь с шипами, и она перерезала провод, выдернув зазубрины из его плоти. Его глаза были закатаны, а кожа казалась холодной, как лёд. Кровь текла из его глаз и уголков рта.

Она удерживала его неподвижно, скользя руками по открытым ранам на его теле. Наконец он перестал извиваться, хотя глаза его по-прежнему закатывались.

— Ты в безопасности. Я здесь не для того, чтобы причинить тебе боль. — Она погладила его по волосам. — Я ищу мужчину. Его зовут Гевин. Он здесь?

Каменно-серые радужки скатились с его век, и его взгляд остановился на ней. Глубокий красный заполнил белый цвет.

— Да, — прохрипел он.

— Как тебя зовут?

— Э… Эгуза.

Она узнала это имя. Лорд, который освободил её из тюрьмы. Боже.

— Братья Гнева здесь. Мы собираемся вытащить тебя отсюда, но мне нужно найти Гевина. Я вернусь за тобой. Я обещаю.

Мужчина разрыдался. Сабель хотелось бы, чтобы у неё было чем-нибудь прикрыть его тело, но вокруг ничего не было. Во всяком случае, она не собиралась накрывать его чем-то грязным.

— Оставайся здесь. Я вернусь.

Его глаза закатились, и Сабель прокралась обратно в коридор.

На цыпочках дошла к другой двери. Она заглянула в трещину и обнаружила лужу крови на полу. Когда жидкость стекла к её ботинку, сердце у неё застряло в горле. Столько крови.

Высокий, здоровый мужчина стоял над телом, распростёртым на бетонном столе, и, сузив глаза, она увидела его лицо в затемненной комнате.

Его.

Мужчина из переулка, который предложил ей деньги и свободу, если уйдет от Гевина. Ужасающий шрам на его лице был выдающимся признаком. Безвредный, как он себя назвал, мясник, каким она его теперь увидела. Она сама почти сдала ему Гевина. Ушла. Сжимание живота не уменьшило волну желчи. Её руки задрожали у губ, когда она боролась с позывом блевоты.

Держись. Позже она сможет забить себя чувством вины.

Инструменты были воткнуты в тело мужчины на столе и, казалось, держали его зияющие раны открытыми. Его мучитель воткнул шприц в шею мужчины, и воздух наполнился рёвом боли. Отчётливый голос заморозил её позвоночник.

Гевин.

Сабель сглотнула, её адреналин зашкаливал, пульс участился. Она упала на пол, а мясник снова повернулся к скамейке, и она поползла по пропитанному кровью полу, пока не оказалась прямо под изуродованным телом Гевина. Склонив голову, она глубоко вздохнула. Всё, что у неё было, это кинжал. У мясника был арсенал. Если она потерпит неудачу, она подведёт и Гевина, и себя.

Но она не могла смириться с мыслью, что после всего, через что она прошла с Гевином, он умрёт от руки незнакомца, лежащим, как кусок мяса, в то время как у неё появилась возможность спасти его. Она не позволит ему умереть. Даже рискуя собственной жизнью, она просто не могла этого допустить.

Стоны Гевина взывали к её инстинктам, её готовности спасти и защитить то, что принадлежало ей. Стиснув зубы, она напрягла мышцы, обползла вокруг стола и тем же инстинктом вонзила ублюдку нож в голень. Он уронил второй шприц на пол, и, даже не зная, что, чёрт возьми, в нём содержится, она воткнула его ему в руку, а он наклонился вперёд, чтобы поднять её.

Влажные чёрные глаза, наполненные яростью, поглощали её взгляд.

— Блядь! Знаешь, что ты натворила? — Он прижал её тело к Гевину. — Блядь!

Отведя руку назад, он поднял кинжал над головой. Когда его взгляд упал на её горло, где висел кулон, подаренный ей Гевином — свисток — его глаза расширились, словно в трансе.

Словно внезапно потеряв рассудок, он ударил ладонями по ушам и вскрикнул. Отступив назад, он уронил клинок, тяжело вздымая грудь, словно он… боялся? Её?

Выпрямившись, Сабель шагнула к нему, и он отступил ещё дальше. Он остановился в дверном проёме, встретив её тупым взглядом, но когда Сабель наклонилась вперёд, чтобы сделать ещё шаг, его губа скривилась, и он рванул подальше от комнаты.

Ну, это было чертовски странно. Хотя ей придётся всё оценить позже. Она развернулась и бросилась к столу, разрезая путы Гевина, но он лежал без сознания.

Она шлёпнула его по щеке.

— Гевин? Очнись, Гевин! Очнись!

Тем не менее, он не очнулся, и она подняла шприц рядом с ним. Прозрачная жидкость внутри не давала никаких намёков на то, что ему могло быть введено. Его лицо стало горячим, тело горело, а кожа покраснела. Засасывание его зияющих ран, пытавшихся закрыться, привлекло её внимание