Змеиный венец - Екатерина Ивановна Гичко

А девушка хитренько улыбнулась и ответила:

– Дети любят защищать родителей.

Дейш раздражённо зашипел, представив, что его сын будет вести себя так же, а потом замер, сообразив, что сам будет на месте Вааша. На месте отца. И на его лице появилась неуверенная улыбка. Которая, правда, тут же исчезла, так как Дейш понял, что помимо Тейс ему ещё придётся присматривать и за сыном. Что же за жизнь его ожидает?

А Дариласа медленно подобралась ближе и прижалась к его боку.

– Подлизываешься? – Дейш посмотрел на неё, прищурившись.

Девушка ласково улыбнулась и кивнула. Улыбка изогнула губы Дейша.

– Подлизывайся дальше, – одобрил он её действия.

А Роаш в этот момент обеспокоенно смотрел на свою воспитанницу.

– Как думаешь, он не вызверится на неё за то, что она вмешалась? – спросил он у Делилониса.

Делилонис изумлённо вскинул брови.

– На неё? – удивлённо повторил он. – Он вызверится на кого угодно, но не на неё.

А Дейшу уже и злиться не хотелось. Ему хотелось обратно во дворец в собственную спальню. Склонившись к уху девушки, он тихо спросил:

– Ты же станцуешь для меня?

Дариласа улыбнулась ещё шире и кивнула. Обязательно станцует.

* * *

На следующий день после сумасшедшего праздника в имении Онсаш Дариласа вместе с дядей прогуливалась в парке. Завтра виконт собирался уезжать. Тяжесть разлуки уже давила на них, Дариласе откровенно хотелось плакать. И теперь она вела дядю в одно место, желая кое-что сделать на прощание.

Шерван глубоко вздохнул и посмотрел на печальную племянницу.

– Ты нашла своё место, – тихо произнёс он.

Девушка кивнула. Она-то нашла, а вот дядя вернётся обратно. Что он там будет делать? Один. Рядом с королевской семьёй…

– Ты знаешь, я надумал жениться, – внезапно сказал дядя.

Она с изумлением на него посмотрела и даже остановилась.

– Может быть, на виконтессе Да́врин, вдове виконта Даврина. Дама вроде крепкая, ладная и покладистая. – Он неловко умолк.

Девушка неуверенно улыбнулась. Виконтессу она не знала, но в выборе дяди не сомневалась. Ей по-прежнему было сложно с ним расстаться, но после этих слов стало значительно легче. Может, дядя ещё найдёт тихое семейное счастье, а у неё появится брат или сестра.

– А ты тут мужа не обижай и себя обижать не давай. – Дядя строго посмотрел на неё.

Дариласа криво улыбнулась. Она как-нибудь постарается выполнить его наказ.

Тут они наконец дошли до нужного места: участка свежевскопанной земли. Рядом стояло несколько корзин с зелёными саженцами. Шерван неожиданно узнал в них альхолимские лилии и вдруг почувствовал, как в носу засвербело, а в глазах слегка помутнело от влаги. Он нахмурился, стараясь задавить сентиментальную реакцию, и смущённо шмыгнул носом.

– Ну… поработаем.

С этими словами он подтащил одну из корзин и, присев на корточки, начал осторожно пересаживать цветы в землю. Дариласа ушла на другой конец участка и тоже занялась высадкой цветов. Совсем как в то время, когда они жили вместе.

Девушка, в отличие от дяди, не сдерживалась и шмыгала носом, пока саженцы не закончились.

* * *

Виконт Женайский покинул дворец наагашейда на следующий день. Наагашейд выделил ему сопровождение, чтобы дядя Дариласы добрался до Нордаса без приключений. Прощание растянулось. Сам виконт только хмурил брови и не показывал, как тяжело даётся ему разлука. Дариласа же, не скрываясь, шмыгала и вытирала рукавом нос, игнорируя протягиваемый Роашем платок.

Дариласа проводила дядю аж до городских ворот. Там они ещё около получаса стояли и просто смотрели друг на друга. Потом виконт всё же сделал шаг вперёд, крепко обнял племянницу и прошептал:

– Я ещё приеду.

Девушка вскинула на него удивлённый взгляд. Приедет? Она уже решила, что это их последняя встреча. Стало чуточку легче. Дядя отстранил её и направился к ожидавшей лошади. Вскочив в седло, он заставил лошадь развернуться и направился на запад. Его люди и наги из сопровождения двинулись следом.

Сердце Дариласы рвала тоска. Ей так не хотелось, чтобы дядя уезжал! Она боялась, что ему будет одиноко в Нордасе. У него же никого, кроме неё, нет. Неужели ему придётся встречать собственную старость и смерть в одиночестве? Боги, хоть бы он действительно женился!

Дариласа смотрела на удаляющийся отряд, пока её не потянул за рукав Роаш.

– Здесь холодно, нам нужно вернуться, – сказал он.

Девушка не ощущала холод, но покорно развернулась и потопала к городским воротам.

Вернувшись во дворец, она ушла в свою комнату и там тихо расплакалась. Плакала до тех пор, пока не приполз Дейширолеш. Он опустился рядом, обнял, прижимая к своей груди, обвил хвостом и начал шептать ей на ухо что-то нежное и успокаивающее.

– Не печалься, моя Тейс. У тебя есть я, и меня будет много…

Глава 14

Вкус к жизни

Дейширолеш резко натянул вожжи, и кони, всхрапнув, остановились у ступеней небольшого храма. Дейш придирчиво осмотрел его. Тёмно-красные стены, буро-коричневая черепичная крыша с загнутыми вниз краями и много дерева во внешней отделке: в оконных рамах, дверных проёмах… Террасу, окружающую первый ярус храма, полностью выстроили из дерева. Деревянными оказались и колонны, украшающие углы здания. Главная же дверь сделана из железа. Но ни на одном из перечисленных элементов не было никаких деталей, сообщающих, кому именно посвящён храм.

Дейш выполз из колесницы и направился к ступеням. На первый взгляд его всё устраивало. Храм не слишком высокий, два яруса, внимания особого не привлекает, по цвету похож на некоторые жилые дома, что отстроены неподалёку. Позади него уже начали разбивать небольшой садик. Неплохо, очень неплохо. Особенно если учесть, что на постройку потратили чуть больше пяти месяцев.

Привязывать лошадей повелитель не стал. Только осмотрелся вокруг. Прохожих здесь ещё нет, час слишком ранний. Он специально выбрал это время. Тейс в последние два месяца просыпалась по утрам всё тяжелее и спала всё дольше. Потому Дейш надеялся, что успеет вернуться до того, как она откроет глаза и обнаружит его отсутствие. Не стоит ей знать, где именно он был. Это знание за собой может потянуть и другие знания… А Дейшу не хотелось заставлять её переживать. Особенно сейчас, когда шёл седьмой месяц беременности.

Он поднялся по ступеням, заполз внутрь – в огромный зал, занимающий оба яруса. Стены здесь тоже были тёмно-красными с буроватым оттенком. Через многочисленные окна вливался скудный пока ещё солнечный свет. Он позволял осмотреть пустые ниши, длинные чистые полотна для картин, развешанные по стенам, деревянные балки, с которых свисали на цепочках пузатые круглые фонари без каких-либо рисунков, две двери, ведущие во вторую половину храма,