Игры богов - Нина Линдт

выращивая цветок, но эта богиня очень капризна и легким движением ножниц может срезать это растение, приговорив подопечного к смерти.

— Как страшно… — поежилась Элисенда.

— Да… но богов очень много. Интересы у них разные. Они часто играют нами лишь для развлечения, потому что очень далеки от наших миров. Наши жизни и мечты ничего не значат для них. Поэтому, когда в нашем мире происходит какая-то странная случайность, совпадение, необыкновенная встреча, мы называем это происками богов.

— Но если они могут создавать свои собственные реальности, тогда зачем им наш мир? — поинтересовалась Элисенда.

Мэтр Барггрен пригладил в задумчивости бороду.

— Я думаю, богам скучно в своих искусственно созданных реальностях. Им нравится играть с нами, потому что мы, в отличие от отдельных божественных реальностей, можем выйти из-под их влияния. Мы можем двигаться не так, как они задумали. Это как игра на бильярде: бог намечает траекторию для шара, но тот, срикошетив от стенки или от другого шара, может изменить траекторию движения. И тогда богу придется заново пытаться привести своего героя к тому месту, куда он хочет, чтобы тот попал. Но богов много. Их интересы пересекаются, сталкиваются, противоречат друг другу. И поэтому наши решения и поступки порой удивляют даже их.

— Значит, боги довольно равнодушные и холодные существа… — задумчиво сказала Элисенда, глядя в небо.

— Как сказать… — библиотекарь наклонил голову набок, приглаживая седую бороду, перехваченную серебристыми кольцами. — Посмотри, ведь тебя они оставили жить, пусть даже… таким странным способом. Не думаешь ли ты, что ты — одна из фигур на доске Астара?

— Как жестоко с его стороны столько лет держать меня замурованной в башне, наедине со своим скелетом… — возразила Элисенда.

— Но в результате ты оказалась на свободе, в компании хорошего, достойного мага, — возразил мэтр Берггрен. — Уж не случайно ли из затворничества ты попала в гущу событий?

— Вы же сами говорили, что случайности — проделки богов, — возразила Элисенда.

— Мне радостно, что ты слушала внимательно бредни старика, — улыбнулся мэтр Берггрен в бороду. — Но наша проблема в том, что мы не знаем наверняка, так ли это. Мои умозаключения почерпнуты из книг, воспоминаний тех, кто встречался с богами. Одно я знаю точно: когда боги дают предназначение, это как кара. Можешь бегать от нее годами, но она все равно настигнет тебя так или иначе.

— А с ними можно встретиться? — Элисенда повернула голову и посмотрела на мэтра Берггрена. Этот старик внушал ей такое уважение к себе, такое умиротворение и спокойствие, что если бы не рунические кольца оборотня в его бороде, она допустила бы, что какой-нибудь бог развлекается и, спустившись на землю, рассказывает ей небылицы.

— Можно… — мэтр Берггрен помолчал, но потом все же добавил чуть тише: — Вот только встреча с богами не всегда бывает приятной.

Тут по коже Элисенды вдруг пробежал озноб. Эта реакция немало девушку удивила. Она замерзает? Или испугалась, а тело среагировало на эмоцию? Тогда это вдвойне чудесней!

— Расскажите, — попросила она, втайне надеясь, что ее реакция повторится.

— Что ж, пожалуй, расскажу, — помолчав, решил мэтр Берггрен. — Только если станет скучно, Элисенда, прерывай, не бойся. Боги, видишь ли, такие странные создания… кто-то говорит, что и не создания вовсе, а абстрактные понятия, которые мы облекаем в человекоподобные образы. Кто-то считает, что богов много, но все они суть одно явление, которое и управляет всем. Есть те, кто спорит, что боги — это маги, превзошедшие ограничения магии, которым удалось постичь непостижимое. И потому боги непостижимы. Боги проходят свои уроки. И еще говорят, что боги иногда приходят к нам.

Много есть таких легенд, Элисенда. Но есть один бог, встречи с которым избегают, и один, встречи с которым ищут. Все боятся Небесного Странника. Неприкаянный, отринутый своими матерью и отцом, зачатый в насилии. Уродец, которого избегают даже боги. Иногда он приходит к смертным и предсказывает страшные беды, и его предсказания всегда сбываются. Никто из живых не видел его лица, а мертвые не могут говорить и потому не расскажут о том, как Небесный Странник снимал перед ними маску. Возможно, сама Смерть скрыта под ней.

— Как думаете… он мстит всем за то, что его никто не любит? — спросила Элисенда, пододвигаясь ближе к мэтру Берггрену.

Старик заметил, что ей холодно, накрыл ее краем пледа. Серебристые волосы девушки красиво блестели в свете луны. Стало совсем темно, поэтому самому мэтру было не по себе от разговора о Небесном Страннике. Казалось, страшный бог стоит где-то рядом и ухмыляется под маской. Старика передернуло.

— Мы думаем о богах с точки зрения человека, но кто их знает… Их мотивы порой так непонятны для человеческого разума, что лучше и не начинать. Но всегда стоит помнить, что есть еще на свете небесный ветер.

— А это кто?

— О, этот бог загадочный и странный. Говорят, сами боги не могут его понять. Ветер гуляет там, где хочет, постигает непостижимое, находит то, что найти невозможно, он повсюду и нигде одновременно.

— И как это понимать?

— Я думаю, Небесный Ветер просто существует в четвертом мире, который одновременно является и плоским, и кружевным, и божественным. Он во всем, потому что его мир включает в себя все.

— А что значит — найти то, что найти невозможно? — спросила Элисенда, мечтательно разглядывая звезды. Ей казалось, она видит Небесный Ветер гуляющим среди мерцающих огоньков созвездий.

— Я думаю, Небесный Ветер может найти абсолютные понятия мудрости, проницательности, силы… — предположил мэтр Берггрен.

— А почему не делится с остальными богами?

— Может, это они не желают его понимать? Поэтому он и гуляет там, где боги боятся ходить.

— А почему встречи с Небесным Ветром ищут?

— Потому что он может исполнить любое, даже самое невозможное и сокровенное, желание.

— Даже… сделать мертвое живым? — с надеждой спросила Элисенда.

— Даже это, — уверенно кивнул мэтр Берггрен.

Пока мэтр Берггрен рассказывал Элисенде страшные истории про Небесного Странника и удивительные истории про встречи с Небесным Ветром, Алиса попросила Иву напоить Макса в третий раз целебным настоем, а сама решила смазать специальной мазью Ордена Белой Королевы раны Анны.

— Как думаешь, у тебя есть какая-нибудь возможность связаться с эйром Раганом, чтобы рассказать, что случилось, и выяснить, что с ним? — спросила Алиса, смазывая места ушибов, которые потемнели на коже Анны.

— Если бы я могла, Алиса, — вздохнула нехебкау. — Мое сердце разрывается при мысли о нем.

Алиса промолчала. Ее сердце тоже разрывалось при мысли о Рэе, только там были другие эмоции — далеко не любовь.

— Вы ведь не всем отрядом пойдете на Барселону? —