Мой муж – чудовище! Изгнанная жена дракона - Терин Рем

я, а потом пришлось поведать смотрителю об особенностях проклятья и приступах.

Ради безопасности подниматься наверх я не стал, согреваясь магией, и это было правильное решение. К моменту возвращения Эвара и слуг я уже едва сдерживал зверя в клетке сознания, а потом наступила знакомая темнота.

Глава 15. Тревожность

Клавдия Маслова

Ни прошедшим вечером, ни следующим утром ничего страшного или пугающего не произошло. Как и потребовал Кейран, я заперлась на ночь в покоях, но никаких странных звуков так и не услышала, сколько ни прислушивалась.

А прислушивалась я всю ночь. Пока Стефан мирно спал в своей колыбели, я никак не могла найти себе места, переживая за его отца. И с чего бы, спрашивается, я должна была беспокоиться об этом мужчине? Ясно же, что для герцога этот приступ не первый, и мужик он вполне себе взрослый, неглупый и способный позаботиться о себе, но почему-то на душе было неспокойно.

– Доброе утро, госпожа. Как вам сегодня спалось? – осторожно уточнила Тильда, едва войдя в спальню.

– Никак. Уснуть так и не получилось, – честно ответила я, потирая усталые глаза.

В отличие от слуг ЛегарХолла, с местным персоналом я легко нашла общий язык. Мне они нравились своей провинциальной простотой и открытостью.

– Да, я слышала про нашего господина. Несчастье-то какое, – тут же отозвалась словоохотливая помощница.

– Что ты слышала? Лорд успел уйти в столицу? – торопливо спросила я.

– Так как же он уйдёт, если буря ещё до конца не утихла? Тут он. В подвале заперли. А вам разве не доложили? – с сочувствием произнесла Тильда.

– В подвале? – внутренне обмирая, уточнила я.

Живо вспомнилась сырая и грязная портальная комната, куда мы прибыли, едва попав в РоклендКастл.

– Да. Это же уму непостижимо – запереться в ледяной темнице! И чем только управляющий думал, соглашаясь с господином на это безумие? – неодобрительно покачала головой женщина.

Эти слова меня ничуть не успокоили. Захотелось лично увидеть и убедиться, что с мужем всё в порядке.

– Тильда, а ты не могла бы позвать ко мне мистера Эвара? Срочно нужно с ним переговорить, – попросила я, перекладывая уснувшего после завтрака малыша в кроватку.

– Конечно, леди Клаудия. Это я сейчас мигом, – охотно отозвалась женщина.

Поправив ворот платья, я стала беспокойно расхаживать по комнате до тех пор, пока не вернулась Тильда с местным дворецким.

– Эвар, я хочу навестить мужа, – без лишних предисловий, произнесла я.

– Боюсь, что это невозможно, госпожа. Лорд запретил кого-либо подпускать до тех пор, пока он не придёт в себя. Насчёт вас отдельных указаний не было, – хмуро ответил мужчина.

Насколько я успела узнать своего вынужденного супруга, такой приказ вполне был в его духе, но всё равно отказ расстроил меня.

– Эвар, я не потревожу его сиятельство. Просто хочу убедиться, что он в порядке, – настаивала я.

– Простите, леди Клаудия, но я человек подневольный. Раз хозяин велел, то я не могу его ослушаться, – виновато произнёс управляющий.

Спорить было бесполезно.

– Я понимаю. Пообещайте, что если Кейрану будет плохо, то вы обязательно сообщите мне, – попросила я, надеясь на сознательность мужчины.

– Конечно, госпожа. Я могу идти? – неловко переминаясь с ноги на ногу, уточнил слуга.

– Разумеется. Вы свободны, Эвар, – отозвалась я, стараясь не показывать своего беспокойства.

Остаток дня пролетел для меня в привычных заботах. Это только на словах легко управляться с малышом, а в повседневности жизнь молодой мамы подчинена жёсткому графику и переменчивому настроению одного крошечного, но безумно любимого существа. Когда в очередной раз Стефан задремал, я решила прилечь рядом с ним, чтобы хоть немного отдохнуть, но едва коснулась головой подушки, как в спальню заглянула обеспокоенная Тильда.

– Госпожа, там Эвар явился. Говорит, что дело срочное. Это касается его сиятельства, – сообщила мне помощница.

– Хорошо. Тильда, побудь сейчас со Стефаном, – попросила я, направляясь в гостиную.

– Леди Клаудия, там это… Я думаю, вам надо это увидеть, – нервно сминая в руках вязаную шапку, сказал управляющий.

– Конечно. Сейчас только накину тёплую шаль, – отозвалась я, памятуя сырость подвала.

– Лучше меховой плащ и что-нибудь на голову тоже, – поправил меня мужчина.

Спорить не стала. Кормящим мамам никак нельзя простужаться. Вынула из гардероба уличную накидку, переобулась в утеплённые ботинки, а шапку захватила с собой.

Глава 16. Клетка

Клавдия Маслова

Мы с управляющим спускались по ступеням всё ниже и ниже. С каждым поворотом грубой каменой лестницы, которая использовалась для спуска в подвалы, и становилось всё холоднее. Я уже надела шапку и плотнее запахнулась в меховой плащ, когда мы наконец-то вошли в какую-то дверь.

Мы направились по плохо освещённому коридору, и я ужаснулась.

– Эвар, только не говорите, что лорд заперт здесь, – произнесла я, хотя и без того было очевидно, что моя догадка верна.

От каждого слова изо рта вылетало облачко пара. Как же тут было холодно.

– Я говорил его светлости, что это плохая идея, но он не стал никого слушать, – виновато произнёс мужчина.

Я понимала всю сложность ситуации, в которую попал управляющий, но сейчас меня больше беспокоил Кейран.

Мы остановились возле массивной металлической двери. С противным лязгом Эвар открыл замок и вошёл первым, закрывая мне спиной весь обзор, а когда он отошёл в сторону, то я едва сдержала крик, прикрыв рот ладонями.

В трёх метрах от меня, сдерживаемый только толстой кованой решёткой, об прутья изо всех сил бился и по-звериному рычал Кейран. Внешне мой муж почти не изменился: всё тот же мужчина с хвостом, рогами и чёрной чешуёй, разбросанной по телу, но вот его лицо. Оно было искажено страшной гримасой. Дракон скалился, демонстрируя мне острые немного удлинённые клыки, которых я раньше не замечала. А ещё совсем другими были глаза: полностью залитая синевой радужка в центре пылала красно-золотым росчерком зрачка. Камзол, в котором я видела мужа перед его приступом, валялся разодранным в углу. На Кейране остались только штаны.

У того Кея, которого я знала, взгляд был совсем другой: спокойный, иногда грустный, но в нём не было столько невыносимой боли. Сейчас на меня, тяжело дыша, смотрел зверь – раненое животное, которое устало страдать и готово