По всем вопросам обращайтесь в дракона! - Наталья Сергеевна Филимонова

в руке — и я едва не расхохоталась, найдя ответ на свои вопросы — на самом деле вполне очевидный. Просто этот храм строили не люди. Он гномий!

А статуя передо мной… я остановила взгляд на алтарной чаше, в которой ровно горело ало-розовое пламя, и снова захотелось смеяться. Да это же Аллира! Прекраснейшая из женщин… в гномьей интерпретации.

В голове будто кто-то сердито фыркнул, и я мысленно пожала плечами. «Извини, — мысленно обратилась к богине. — Просто это было… неожиданно».

Губы прекрасной мраморной гномки как будто едва заметно дрогнули.

Почему-то казалось вполне естественным стоять вот так и разговаривать мысленно с богиней. В полной уверенности, что она слышит.

— Ну, — бородатый жрец тоскливо вздохнул и с чувством почесал объемистое брюхо, а потом еще и отхлебнул из кружки, над которой возвышалась шапочка белой пены — и до меня донесся крепкий пивной аромат. Жрец неторопливо водрузил кружку прямо на алтарь, вытер усы и окинул взглядом меня, а затем кого-то рядом. — Раз вы сюда приперлись, стало быть, сами знаете, зачем. Хотя могли бы и утра подождать. Ишь, приспичило!

Жрец снова перевел взгляд на того, кто стоял по правую руку от меня, и хмыкнул, а потом обратился к кому-то за нашими спинами:

— Квелые они у вас какие-то.

— Волнение, — хладнокровно ответил все тот же смутно знакомый женский голос. — Предсвадебное.

И вот здесь меня окончательно накрыло осознание: я не сплю. Все происходит на самом деле.

Предсвадебное! Меня тут замуж выдают без спросу!

Я попыталась дернуться — и снова ничего не вышло. Открыть рот тоже не удавалось.

Интересно, и как они собираются добиться от меня согласия?

Хотя… ох. Это же гномий храм!!

* * *

Еще во время учебы в Сайларском институте благородных девиц одна из моих сокурсниц вышла замуж. На свадьбу она пригласила всех соучениц без исключения. Все мы стали подружками невесты в одинаковых платьях, которые были будто нарочно сшиты так, чтобы уродовать совершенно любую фигуру, а какой-то особо ядреный оттенок сиреневой ткани любой цвет лица превращал в желтый. Все, чтобы оттенить свежесть и прелесть невесты.

Впрочем, все мы были готовы простить счастливой невесте даже эти кошмарные наряды — так за нее радовались. Все происходящее казалось нам до ужаса романтичным. Кто-то томно вздыхал, кто-то завидовал, кто-то украдкой даже вытирал умиленные слезы.

И только единственная гномка в нашей группе — да и, по-моему, во всем «институте невест» — всю церемонию фыркала и закатывала глаза. Как потом объяснила сама Базилина, человеческие свадебные церемонии — как, впрочем, и эльфийские, и принятые у большинства других народов — она считает до ужаса глупыми.

— Ну не глупость ли вот это все, — разглагольствовала она после, — «Мы собрались здесь, чтобы соединить…»? Нет, реально, он думает, кто-то пришел на свадьбу и не знает точно, зачем? А не бредятина ли — спрашивать у жениха и невесты, согласны ли они — и прочую чушь? Раз уж приперлись, так, наверное же, знали, куда шли и зачем?

Базилина вообще не отличалась изысканным стилем речи и приводила в отчаяние нашу учительницу словесности.

— Но как же! — тут же возмущенно загалдели остальные девчонки, — а вдруг их кто-то принуждает! А вдруг жених ее заставил!

— А если «вдруг», — справедливо отметила гномка, назидательно подняв палец, — если уж кто заставил обмотаться в восемь слоев кружевами, заштукатурить лицо до неузнаваемости, обвеситься всеми фамильными брюликами разом и нацепить до того модные туфли, что морду перекашивает от боли и штукатурка сыплется, да еще явиться в храм — так уж наверное, этот кто-то позаботился и о том, как заставить сказать «Да»? Иначе зачем и затеваться было?

Тут все озадаченно примолкли, осознавая, что, как ни странно, гномка права. Все знают, что нет-нет да случаются все же браки по принуждению. Но раз случаются — значит, невесты и женихи все же исправно говорят «да» перед алтарем.

На гномьей церемонии, по словам моей сокурсницы, никаких глупостей у жениха с невестой не спрашивают. Гномы — народ обстоятельный, с бухты-барахты в храм не ходят, а решения о браке принимают, тщательно взвесив все «за» и «против», познакомившись с родней и скрупулезно проведя взаимную оценку имущества. И раз уж дошли до храма — можно быть уверенным, они точно знают, что делают. Так что в храме их без лишних церемоний женят, новобрачные приносят щедрые дары богам, а уж развеселое празднество для всей родни до восьмого колена включительно начинается после.

* * *

— Дык, значит, че… раз пришли, значит, это… ну, руки соединяйте, что ли! — жрец снова подхватил кружку и с шумом отхлебнул.

Караул!! Меня сейчас замуж выдадут! Неизвестно за кого!

Почему-то сразу представился Викас. У кого бы еще хватило фантазии меня выкрасть?

Хотя, с другой стороны, как бы он проник в академию?

А в академии у нас шпион сайларской короны, который мог не поверить, что мы с Теем обещали не жениться. А Тей его зачем-то отпустил! А вдруг это он меня выкрал и… хм, принес себя в жертву? Или вообще кого-то незнакомого мне в женихи назначили. По выбору короля.

Мамочки!!

— Вы не могли бы не пить, проводя церемонию? — поинтересовался еще один недовольный женский голос за моей спиной. — У детей торжественный момент, в конце концов!

Эй, а этот голос я совершенно точно знаю! Хотя…

Пожалуй, и первый тоже.

И впрямь — мамочки…

— Так я ж за них и пью! — жрец отсалютовал кружкой.

— Вы, в конце концов, в храме! Перед ликами богов! — с пафосом парировала моя дорогая мать.

— Так я и с богами поделюсь! — радостно посулил жрец и, не откладывая дело в долгий ящик, щедро плеснул из своей кружки в алтарную чашу.

В чаше зашипело и заискрило.

— Во! — бородач назидательно поднял короткий толстый палец. — Видали? Олара довольна!

Богиню он назвал на гномий манер, вяло отметила я.

— Так об чем это я… а, да! Руки, значит, суйте!

Я вдруг осознала, что мою руку крепко сжимает чья-то ладонь. В какой момент это произошло?

А потом я, абсолютно не думая слушаться, вдруг сделала шаг вперед. И еще один.

Караул! Назад! Надо остановиться!

Вопреки панике в мыслях, тело продолжало двигаться. Вот и рука поднялась вместе с чьей-то чужой — и опустилась в пламя алтарной чаши.

— Перед