Хозяйка приюта, или Я не твоя жена, дракон! - Анна Солейн

— Но… а вдруг что-то…

— А вдруг булыжник на голову? — отпарировала Урсула. —  А молния в темечко? Что ж теперь, всего на свете бояться? А генерал-то нам на что? Да и, ты уж прости, детки у нас совсем не обычные. Таких еще попробуй обидеть! А ну выше нос! Я разве тебя такой растила? Разве ж моя ласточка чего боится?

Я открыла рот, чтобы начать спорить, а потом закрыла и улыбнулась. Окинула взглядом сухую фигуру няни Урсулы, седые волосы, испещренное морщинами лицо, простое платье из серой ткани и крупные руки, которые все эти месяцы готовили еду, заплетали косы, утешали, давали профилактические подзатыльники, штопали, гладили, подметали…

— Мне кажется, я за все это время так толком и не сказала тебе спасибо.

— Каждый день говоришь, ласточка, да ты никак перегрелась сегодня! — отмахнулась Урсула. — А деньги ты мне платишь — разве ж не считается?

— Я имею в виду… Ты знаешь. За то, что приняла этих детей. Спасибо.

— Да как ж иначе, ласточка? Дети же! И, — она замялась, — это тебе спасибо. Я бы так всю жизнь неблагих и боялась, если бы…

— Леди Иви, торт вишневый! — истошно завопил Дерек. — А нам его можно?!

Я поморщилась, потому что показалось — у меня вот-вот вылетят барабанные перепонки.

— Идем, — подошел ближе генерал Реннер. — Иначе они сейчас лопнут, не дождавшись торта.

Когда мы вышли в холл, дети окружили Аба — в неизменном котелке, но без саквояжа. Вместо него в руках был торт с белым кремом по бокам и вишней наверху.

— Аб! — обрадовалась я. — Хорошо что ты зашел, у нас как раз…

— Не смей заставлять меня работать в такой день! Сорванцы, я вижу, здоровы… Здоровы же?

— Да! — откликнулись дети нестройным хором.

— Вот! А остальное меня не волнует! Сейчас пойдем есть торт. Но сначала дети тебе хотят кое-что сказать. Да, дети?

Аб обвел их всех взглядом.

Сердце рухнуло в пятки.

Что случилось?

— Что надо сказать Иви?

Да не тяните уже.

— Спасибо! — послушно выпалил Дерек, а за ним подхватили остальные.

— Спасибо!

— Спасибо!

— Си-бо, — последнее, едва слышный шелест, принадлежал Софи, которая потихоньку начинала говорить.

— Спасибо, что ты у нас есть! — радостно выпалила Лили и взорвалась десятком разлетевшихся по воздуху огоньков.

Я моргнула.

— Ответь что-нибудь, — прошипел мне в ухо генерал Реннер, — Аб их к этому неделю готовил. Рассказывал детям, как тебя надо беречь и не волновать по пустякам.

Что?! Так вот, почему до сегодняшнего дня все были такими тихими…

— Спасибо! — отмерла я. — Я тоже… тоже рада, что вы у меня есть.

Не разреветься бы еще. Вот черт, разревелась.

Ну хоть не всхлипывать!

Да твою же мать…

Я вытерла лицо рукой и улыбнулась.

— Вот так-то! — удовлетворенно сказал Аб. — А теперь пойдемте есть торт.

— Ура, торт! Пойдемте! Пойдемте!

— Подождите! — выпалила вдруг Бетти и отчаянно покраснела. — Я хотела… В общем… Это вам!

Она подбежала вперед, остановилась напротив меня и неожиданно нырнула мне за спину. Остановилась перед генералом Реннером и уставилась на него.

— Что случилось? — нахмурился он.

— Я хотела подарить вам… если вы… такое носите… но, наверное, не стоит…

На ладошке Бетти лежал браслет, сплетенный из чабреца, колосков мятлика и стеблей мяты. Мне кажется, я даже могла почувствовать прохладный запах.

— Что это? — вздернул брови генерал Реннер.

— Я всем нам такие сделала и подумала… может, вы тоже захотите… Он не вянет и совсем не мешает… И…

Бетти сникала с каждым словом.

— Ну и как я, по твоему, должен его надеть?

— Очень легко! Он растягивается! Сейчас…

Только у Бетти браслет из живых трав мог не только не вянуть, но еще и растягиваться. Спустя секунду он оказался на широком запястье генерала Реннера, и Бетти залепетала:

— Но, если вы хотите, я могу его снять! Понятно, конечно, что…

— Нет. Это… — генерал Реннер помолчал, разглядывая свою руку. — Приемлемо.

На секунду повисла тишина, а потом Дерек умоляюще спросил:

— А теперь-то будет торт?

У него заурчало в животе, и Аб засмеялся.

Шумная толпа детей потянула Аба на кухню, покачав головой, я направилась следом.

Успела только увидеть, как генерал Реннер аккуратно поправляет на запястье браслет.

Завтрак с тортом прошел в суматохе — а потом настала пора собираться на ярмарку, хоть я сама уже от души хотела запереть детей в доме и никуда не ходить.

— Идемте, идемте! — торопила Мелисса. — По дороге еще раз прогоним реплики. Дерек, ты помнишь, когда вступаешь?

— Я… до того, как свеча загорается?

— Нет, после! Сколько раз тебе говорить! Да что ж ты…

— Мелисса, сбавь обороты, — укорила я и принялась одеваться.

Дети в сопровождении няни Урсулы и Аба ускакали вперед, а я остановилась, глядя на свое отражение в запыленном (нужно помыть обязательно) окне.

На плечах — плащ, на голове — привычный платок, который прятал волосы.

“Да разве ж моя ласточка чего боится?”

Голос Урсулы в ушах прозвучал так громко, как будто она стояла рядом.

Зажмурившись, я сделала то, что давно хотела сделать: стянула платок с головы, позволив длинным золотистым волосам упасть на плечи. Ух, как легко! До сих пор я старалась не привлекать к себе внимания, а теперь...

— Ты самая красивая женщина из всех, кого я знаю, Иви Хантер.

От низкого голоса генерала Реннера я подпрыгнула и обернулась. Он стоял вплотную ко мне, так что я ничего не смогла сделать, когда он притянул меня к себе и поцеловал.

Колени тут же подкосились, внутри все взорвалось от жара, волнения и страха. Генерал Реннер положил ладонь мне на затылок, углубил поцелуй, так что перед глазами заплясали звезды.

Ох, кажется, я должна быть против.

Боже,