Гончарное дело попаданки или Кирпич на вашу голову - Дара Хаард

— Могу утверждать, дорогая, у нас всё получилось, Алан мертв.

— Ты же не нашёл тело? — дрогнувшим голосом сказала я.

— Ты бы видела эту деревню, — хмыкнул Джулиан, — там невозможно было выжить. Кто-то открыл портал в чёрный мир, и от теней там было черным-черно, как ночью.

— Кто в своём уме откроет портал в мир теней? – в том, что я пропадала в библиотеке, были свои плюсы.

Я узнала, что произошло в этом мире несколько лет назад и кто в этом повинен.

— А это не твоего ума дело, — рыкнул мне Джулиан, — твоё дело закрыть рот и помалкивать, Альрина, а ещё доказать мне, что ты будешь хорошей фавориткой.

Мы встретились взглядами: у него издевательски-ласковый и мой тревожно-испуганный. Да, я могла себе признаться, этот мужчина пугал меня.

— Я хочу знать, где мои племянники?

— Ты выполнила условия сделки, Альрина, поэтому я скажу тебе, где они, — Джулиан, мягко ступая, приблизился ко мне, навис сверху, словно перекрывая весь воздух. – Они в твоём поместье.

— В поместье? – я не сразу поняла, что он имел в виду.

— Я сразу отправил их туда в «Глиняный голем», моя красавица, — Джулиан схватил меня за руку и легко притянул к своему телу, — теперь ты понимаешь, что я не хотел причинять им вред, а просто желал, чтобы ты сдалась. Альрина… — протянул он и попытался меня поцеловать, но я уже ожидала от него такой подлости и отвернулась.

Джулиан поцеловал щёку, схватил меня за подбородок, с силой поворачивая к себе моё лицо.

— Ты все ещё вредничаешь? У тебя нет выхода, ты или становишься моей, или…

— Я могу дать клятву, что никто ничего от меня не узнает, — сказала я, стараясь не встречаться с ним взглядом, — иногда читать книги полезно, я знаю, что маги могут давать клятвы на крови.

— Ты и так ничего не расскажешь, дорогая, я купил нам дом в ближайшем городе, завтра с утра ты уезжаешь туда. Я не уверен в тебе, Альрина, и не хочу, чтобы императорские законники что-то заподозрили.

— Но разве это не подозрительно, если я уеду? Пусть всего день, но я была герцогиней, разве они не захотят задать мне вопросы?

— Сейчас я главный в роду Милийских, Альрина, я имею право решать, будут ли они говорить с тобой или нет. Для всех ты в большом горе, не хочешь никого видеть, — усмехнулся Джулиан, проводя по моим губам пальцем, — и пока законники будут расследовать смерть Алана, мы с тобой будем встречаться в нашем доме. Ты же всё ещё любишь меня, моя девочка? — его взгляд был холоден и не соответствовал его улыбке, у меня мороз по коже прошелся от понимания, как я сейчас близка к смерти.

Так, Ирина Петровна, соберись, что ты раскисла? Подумаешь, наглый мужик, включай мозги и выкручивайся. Он отправит меня в другой дом, в городе будет легче сбежать в поместье к детям.

Я мало задумывалась над тем, что в поместье меня найти будет нетрудно, но почему-то мысль, что там я буду в безопасности, приносила успокоение и теплый комочек в груди словно оживал, давая мне силы противостоять бесконечно тревожному состоянию.

Я прикрыла глаза и, еле сдерживая рвотные рефлексы, позволила Джулиану себя поцеловать, потом прижалась к его груди.

— Джулиан, мне так страшно, я боюсь, что все узнают о зелье, — мне было по-настоящему страшно, так что фальши в моих словах и голосе этот козел не услышал.

— Всё будет хорошо, моя девочка, — Джулиан опять полез целоваться, его руки пробрались на задницу и сжали её через многослойные юбки.

Я терпела и просила мироздание мне помочь, пусть он думает, что я Альрина, влюблённая в него. Когда я почувствовала, что Джулиан завёлся, хрипло задышал, глаза затянуло похотью, то попыталась вырваться из его рук.

— Зачем ждать? — шептал он мне в ухо. — Ты всё равно моя, так покажи мне это. Покажи, что ты хочешь меня, Альрина. Я подарю тебе блаженство, и ты забудешь эту ночь с Аланом!

Ах ты, скотина похотливая! Я задыхалась от его поцелуев, от желания вмазать по этой лощёной физиономии.

— Нет! —я вырвалась из его объятий. — Я не могу так! Это его дом, я не смогу здесь, Джулиан! Я словно чувствую его тут! Только не здесь, не в этом замке, пожалуйста, — выдавила я истерично, на щёки капнули первые слёзы.

Дожилась, Иришка, приходится, как той актрисе, роль отыгрывать. Слёзы, правда, потом полились уже настоящие, мне было себя жалко.

Жила себе, наслаждалась жизнью пенсионерки, и на тебе, приключения на всю седую голову. Ну ладно, уже не седую. Видимо, Джулиан понял, что я не притворяюсь и рыдаю уже по-настоящему. Пыл его поостыл, он притянул меня к себе, гладил по голове, успокаивая.

— Хорошо, моя красавица, я подожду, когда мы окажемся в нашем домике, нашем гнёздышке любви. Ничего не бойся, я не отдам тебя законникам, — не отдаст он меня, сам заставил преступить закон, а теперь благородного играет, двуличная сволочь!

Ну хоть не насильник, и то хлеб.

Пока я теряла слёзы, Джулиан решил, что ему пора заниматься делами, и, ещё раз коснувшись моих губ поцелуем, ушёл из библиотеки. Видимо, как все мужчины, не переваривал женские истерики.

Уф! Я застыла на диванчике, успокаиваясь. Первый бой я выиграла, но какой ценой! Я брезгливо вытерла губы, хоть повторно идти мыться.

— Госпожа! — в библиотеку вбежала Мали.

— Что случилось? – прогундосила я.

Служанка, увидев мой вид, погрустнела.

— Вы уже знаете?

— Да что знаю? — нетерпеливо спросила я у Мали.

— Там сьера Амалия из вашей комнаты ваши платья забирает.

Оп-па! Быстрая она.

Алан Райхорт

Боль пронзала всё тело, казалось, что я медленно варюсь в собственном соку. Проблесками и редкими урывками приходило осознание, в первый раз это было странно, я словно опять вернулся в брачную ночь с Альриной.

Не думал, что моя молодая и невинная жена может быть такой яркой и страстной в постели. Мне не пришлось её уговаривать, мне даже не нужно было быть нежным.

Она набросилась на меня, как голодная хищница, сверкая медовыми глазами, нагло оседлала и почти всё сделала сама.

Я любовался точёным