Институт благородных дэвров, или Гувернантка для варвара - Анна Ледова

Подозрения Фионы не оправдались, когда Тиара, очень достойно отыграв не самую простую пьесу, также удостоилась внимания дэвра. Анна-Кристина заметно напряглась, когда в малый салон после завтрака вновь зашёл Чёрный Вепрь, видимо, привлечённый звуками музыки.

– Вот же… букашечка совсем, а тоже за душу берёт, – пробурчал он.

Дэвр уже потянулся к очередному украшению, но Имельда тихонько кашлянула, поэтому он сначала вопросительно посмотрел на леди Ригель-Войц. Анна-Ка перевела тревожный взгляд на меня. Я успокаивающе ей кивнула. Девочки уже научились многому, и сейчас самый подходящий случай, чтобы продемонстрировать воспитание.

– Тиара, – мягко улыбнулась я. – Господин кайарахи впечатлён твоей игрой и желает тебя отблагодарить. Пожалуйста, ответь ему достойно.

Ти зарделась, но слезла с круглого табурета, изящно склонила головку и пропищала:

– Уважаемый Чёрный Вепрь, ваша похвала – уже награда. И тесса нам говорила, что до соври… соврше… совре-шен-летия драгоценные украшения могут дарить только родственники. Но… – тут она растеряла весь апломб и громко прошептала в мою сторону, – тесса Аурелия, а ракушки ведь не драгоценные украшения?

Дэвр коротко хохотнул и стянул с груди шнурок с причудливой белой спиралькой. Затянув на нём несколько хитрых узлов, повязал Ти на запястье.

– Вы очень любезны, благодарю вас, господин катаракта! – выпалила окончательно смущённая Ти.

– И мне, и мне ракушку! – не выдержала Тави.

Задребезжали стёкла в иллюминаторах – это кайарахи разразился громовым смехом.

– А тебе, букашка, я всё морское дно готов подарить! – хохотал дэвр. – За то, что сегодня играть не будешь!

Тавела тоже обзавелась нехитрым украшением. Я от стыда за подопечных спрятала лицо в ладонях. Но Анна-Ка уже сама смеялась. Всё-таки девочек можно понять – столько новых впечатлений, незнакомые лица, непривычная атмосфера… Да и, в конце концов, они просто дети.

А дэвр уже быстро сверкнул глазами в мою сторону, раздумывая, что ещё может с себя снять.

– Господин Риедарс! – я опередила повторение вчерашней неловкой ситуации. – Маленькая леди права: у нас не принято одаривать за дружеское времяпровождение – будь то приятная беседа, чтение стихов или игра на инструменте. Вы очень щедры, но достаточно и простых слов.

– Не очень-то я словами умею, – буркнул дикарь.

– Чтобы выразить восхищение или просто уважение к собеседнику, не обязательно владеть ораторским искусством. Достаточно, например, обращения на «вы»… – забросила я пробную удочку. – Да, господин Риедарс, я знаю, что у вас не принято обращаться к одному человеку в плюральной форме… Ну, то есть, как если бы перед вами было несколько людей… Но у нас это считается хорошим тоном. Думаю, все присутствующие дамы были бы вам благодарны.

– Что, и букашек тоже на «вы»? – недоверчиво кивнул он на довольных близняшек.

– Бука… о, боги. К девочкам в таком возрасте можно на «ты». А моих будущих воспитанников я в первую очередь начну учить принятым у нас обращениям, если они хотят произвести впечатление даже на таких юных леди. И вы, господин Риедарс, могли бы стать для них достойным примером. А вечером, разумеется, приходите – я с удовольствием поиграю для всех снова.

– Добро, – хмыкнул дэвр. – Вот малявочка вы, тесса, а своё, посмотрю, гнуть умеете.

И он протянул мне огромный сжатый кулак. Это ещё что за жест? Мысленно извинившись перед отцом и дедом, я легонько стукнула по нему своим кулачком. Дэвр пророкотал дамам: «Леди. И букашки». И вышел из салона. Места сразу стало в два раза больше.

– А я вам говорила: эта девочка и медведя научит танцевать, попомните мои слова, – заявила предовольная Мелли. – А уж его медвежат и подавно!

Глава 4

Наше с Имельдой путешествие подходило к концу: капитан сообщил утром, что к обеду судно прибудет в Ноош-Тейн. Всем остальным предстояло плыть дальше, на Мота Нуи.

Дамы задались целью поразить кайарахи и другими изящными искусствами Вельтарингии. У Фионы Астерби оказался красивый и хорошо поставленный голос, Имельда Ризе пылко и страстно декламировала целые страницы из поэм. Но ни пение, ни стихи, ни даже чувственный танец четы Ригель-Войц под любимый всеми вальс Ровени дэвра не впечатлили. Громогласный Чёрный Вепрь замирал, только когда я опускала пальцы на клавиши рояля.

К счастью, золотом он больше не швырялся, но порой вёл себя так, что мне становилось не по себе. Например, после особо удачного отыгрыша молча мог так сильно ударить себя кулаком в грудь, что другому на его месте переломало бы рёбра. Или тихо зарычать. Ну, как тихо: это яростное клокотание в груди слышали все. А ещё порой смотрел так, что страх пробирал. И сразу вспоминались жуткие истории про похищенных дев…

Так что окончание пути я восприняла даже с некоторым облегчением. Переносить рояль дэвр матросам не позволил, в одиночку взвалив на широкую спину полюбившийся инструмент. В Ноош-Тейне нас уже встречали. Когда все наши вещи уже высились на пристани, и мы с Имельдой сошли на берег.

А там…

– От это буфера! – оглушил меня восхищённый басовитый рык, едва я сделала последний шаг с трапа.

Еле подавив в себе глупое подростковое желание сгорбиться, я поморщилась, но не от базарных эпитетов, а от громкости дэвров. В этом они Чёрному Вепрю ничуть не уступали. Природа щедро одарила меня выдающимися спереди прелестями, несмотря на невысокий рост и общую хрупкость сложения – таковы уж были все женщины в нашей семье. К наследственности также шла в довесок осиная талия, а вкупе с идеальной осанкой потомственной тессы это часто вызывало восхищённый свист на городских улицах. Благо матушка с появлением у меня этого богатства на корню обрубила мои попытки сутулиться и прятать своё добро. Да и платья я носила исключительно закрытые, под горло, как благопристойной наставнице и положено…

– Господин Риедарс… – ошеломлённо выдавила я. – Вы хотите сказать… Что вот это и есть ваши «мальчики»?..

Сюрпризы на этом не закончились. Отрядив на борт «Эльжбеты» одного из своих подручных, сам кайарахи, кажется, плыть на Мота Нуи не собирался.

– Присмотрю тут пока за обалдуями, – коротко пояснил он.

«Обалдуи», распугивая прогуливающихся по набережной горожан, с улюлюканьем взвалили на себя наши вещи. Рояль дэвр никому не доверил. Мы с Имельдой переглянулись. Но со вздохом пошли вслед за ватагой дикарей.

Небольшой отряд остановился у какой-то казармы на