Мир шерхостней - Лана Александровна Ременцова

туманных озёрах разве не так?

Бармид напрягся.

– Откуда ты знаешь о нашем тумане?

Пауза.

– Моя наложница читала о вашем мире в древней рукописи.

– Ничего себе. Женщина, умеющая читать это редкость. Наши бармидки тупы, как камни, вокруг озёр.

– Наши шерхостки тоже. А эта наложница из волчиц. Я тоже впервые встретил умную женщину.

Девушка молча шла рядом.

– Она ещё и думать умеет?

Этот ехидный вопрос бармида всё же заставил её открыть рот.

– Да, и выводы делать. – Огрызнулась, за что сразу получила боль в кисти, которую сильно сжал Корад. – Ай. Больно!

– Мои наложницы не вмешиваются в разговоры мужчин.

– То есть мы должны молчать, когда нас оскорбляют? – Возмутилась Ширин.

– Да. Вы ничем не отличаетесь от нашего меча.

– Это… унизительно.

– Если ты сейчас не закроешь рот, возьму тебя прямо здесь при свидетелях, чтобы полностью поняла кто ты и где твоё место.

Девушка возмущённо поджала губы. Корад рассмеялся. Бармиды тоже улыбнулись.

– Смотрю, вы хорошо видите в темноте?

– Да, а вы?

– Мы тоже. Наши глаза могут видеть и в темноте и при солнечном свете одинаково.

Они подошли к нужному месту, и вокруг мгновенно всё заволокло туманом, заискрилось, завертелось, даже какие–то щелчки появились. Миг… и вся четвёрка растворилась в пространстве. Бармидам показалось, что они в туннеле, который затягивает в липкую массу, и выхода из неё нет, однако уже через минуту, открыли глаза и вдохнули совсем другой воздух.

– Мы переместились? Запахло как то по–другому.

Шерхостень и волчица с рождения на этом острове уже так принюхались, что и не знали о сильном морском аромате с терпким запахом водорослей.

– В смысле? – Корад не понял фразы бармида.

– Да пахнет сильно здесь. Не неприятно, просто не обычно.

– Не знаю. Вот выйдем на поверхность и поймём где мы. – Шерхостень пошёл к такому же крутому подъему, как и был спуск в мире скорпионов. Взял на руки девушку, обратился и вылетел. Бармиды также обратились и полетели за ним. Наверху их встретил сочно–зелёный лес. Деревья росли густо разных пород: и ровные, и ветвистые, как костёр, сразу от корней, и такие что вились корнями на несколько метров в разные стороны как звёзды. Кусты тоже могли похвастать некой оригинальностью. Некоторые пестрели цветами, другие – алыми и оранжевыми ягодами, третьи – обладали такой густотой, что казались шапками.

– Приветствую в нашем мире! – с гордостью произнёс Корад.

– Красиво здесь. У нас тоже есть зелень вокруг озёр, но не так много как тут. Однако тут не жарко как–то. – Бармид поёжился.

Шерхостень рассмеялся.

– Да, у нас не всегда жарко как в мире скорпионов.

Марид нахмурился.

– Это не только их мир, но и наш.

Корад бросил на него настороженный взгляд. Другой же бармид всё время молчал.

– Да, прости, забыл, и ваш. А твой подручный что немой?

– Нет, просто у нас не положено раскрывать рта за ненадобностью в присутствии повелителя.

– Ясно, кажется мне, ты держишь всех своих в ежовых рукавицах.

– Есть такое. Я – повелитель и родился таким. Все бармиды знают, что обязаны преклоняться мне, иначе их ждёт смерть.

– Грозное заявление. И кто их убивает за неповиновение? Ты?

– Нет. – Замолчал на минуту. – Озёра.

– Озёра?! Они что живые?

– Не знаю, но так было всегда. Наши озёра имеют невидимую силу.

– А кто твои родители?

– Их не было.

– То есть?

– Я рождён самым большим озером. После появились другие бармиды из малых озёр окружающих главное. Просто вышли из них и всё. Также как и я. И мне сразу все поклонились. Больше из того озёра не появился ни один бармид. Оно считается у нас священным.

– Интересная история вашего появления. А бармидки как появились?

– Из самого малого озера. После мы заметили, что оно исключительно женское. Нас появилась сотня и несколько десятков женщин, а больше никто не вышел из озёр. Мы сразу родились такими. Прошло сто лет, и никто из нас не изменился.

Они прошли изрядное расстояние меж густых деревьев и кустов. Шерхостень шёл впереди.

– Там справа клан лис Тиграна.

– Это кто?

– Друг. Молодой и сильный лис. Ничего не боится. Мы как–то с ним подрались, и я хотел его сожрать, однако он такой ловкий, что меня это не только удивило, но и восхитило. А после даже как–то подружились. И мне пришлось подписать с ним мирный договор. – Усмехнулся. – Так что этот клан мы теперь не едим.

– Вы едите себе подобных – оборотней?!

– Да. Шерхостни – едят всех. – Снова усмехнулся.

– Интересно…

Перед ними показалась огромная поляна перед подъёмом в горы. Корад прошёл её и вступил на тропу за густыми зарослями. Остальные за ним.

– Нам в горы?

– Да, наше поселение высоко в горах.

– Не проще ли нам взлететь?

– Проще, но я голоден, а тут есть возможность кого–то сожрать.

Бармиды посмотрели по сторонам: лес кишел звуками, где–то пели птицы, в других местах раздавались шорохи в корнях деревьев, и даже на ветках казалось, кто–то есть.

– У вас тут много живности. У меня тоже заурчало в желудке.

– У вас хороших слух?

– Очень.

– А чем вы питаетесь?

– Животными пустыни, но чаще озёрной рыбой. Наши озёра очень богаты рыбой.

– Всё. Слышу крупного зверя. Я жрать. – Мгновенно обратился и бросился в заросли.

Ширин замерла и прислонилась к дереву. Марид оглянулся и оценивающе осмотрел её.

– А ты очень красива и, наверное, также сексуальна?

– Спасибо, но вам не стоит задавать мне такие вопросы. Кораду это может, не понравится.

– Почему? Ты же не жена, а наложница. В нашем мире такими женщинами можно поделиться. Я бы хотел провести с тобой приятно время. – Подошёл и провёл тыльной стороной руки по её щеке. Подручный молча стоял неподалёку, будто немая скала. Девушка отпрянула.

– Не прикасайся ко мне!

Бармид оскалился.

Тут его внезапно сбил с ног шерхостень.

– Корад! – вскрикнула Ширин.

– Какого хрена ты лезешь к моей наложнице? – прорычал, стоя передними лапами на груди бармида.

– Да не рычи ты. Ничего я не хотел. Всего лишь восхитился ею. Очень красивая. Никогда ещё не видел таких шикарных женщин. – Улыбнулся бармид, совершенно уже не боясь свирепого вида шерхостня.

– Да, она действительно очень красива, но эта женщина моя и если ты сразу это не усечёшь, нам не быть друзьями.

– Уже усёк, остынь. – Попытался сдвинуть с себя лапы оборотня.

Шерхостень убрал лапы и обратился. Его рот был в крови.

– Поел?

– Да, поймал медвежонка. – Сорвал широкий мясистый лист с соседнего куста и вытер рот. – Надо бы и тебя покормить, моя прелестная наложница.

Она кивнула. Он взял её за