Во власти зверя - Анна Владимирова

просто будет не жалко для того, чтобы поставить точку в ее деле. А ты так вообще убиваешь двух зайцев — ее и меня. Никто не смог стать козлом отпущения для ее влиятельного отца, да? Так какая тебе разница? Ах, да! Время тянуть неохота! Так вот придется подождать!

И я зло отбил звонок, только тут вдруг обнаруживая, что Робин стоит за моей спиной.

— Пошли кино смотреть, — подхватил ее под руку и повел обратно в гостиную.

— Джастис, я не позволю своему отцу тебе навредить…

— Я забыл уже этот фильм напрочь, дико хочется посмотреть, — усадил ее обратно на диван. — И булки ты еще не все съела?

— Я серьезно. — И она вдруг поймала меня за руку, заглядывая в глаза.

— Я тоже. Завтра у нас большие планы, поэтому советую отдохнуть. Хочешь, кстати, обсудить планы?

—- Можно попробовать, — она настороженно отпустила мою ладонь и обняла колени.

— Ты какой больше всего торт терпеть не можешь? — уселся я рядом.

— Наверное, банановый…

— Отлично. Покупаем завтра банановый торт и идем к воротам твоего бывшего любовника. Когда-нибудь ты дойдешь, позвонишь в двери и влепишь ему этот торт в физиономию.

— Шикарный план. Но это займет всего минут тридцать максимум…

— Остаток дня мы будем есть торт, который ты в этот день не донесешь, и сжигать его различными способами — велотренажер, прогулка в парке… На твое усмотрение.

— Такого мне еще не предлагали, — уютно нахохлилась она в пледе с чашкой, улыбаясь.

— Поэтому я и лучший, — потянулся я за булочкой. — Запускай кино.

Я видел в отражении старого серванта, как она поглядывает на меня задумчиво, пока думает, что не вижу. А сам сворачивался и по ощущениям обугливался внутри от страха не вытащить ее из этой ямы, на краю которой мы утроились пить чай…

***

Я вообще не помнила, как уснула. Мы смотрели кино, мерно стучал дождь в окно… Он и сейчас стучал. Только настало утро, камин погас, и только слабый запах дыма и легкие отголоски моего отчаяния напоминали о вчерашнем вечере. Я пошевелилась в уютном пледе, запоздало осознавая…

… Я не оборачивалась этой ночью!

Джастис спал на другом конце дивана, свесив одну ногу и согнув в колене другую. В общем — далека его поза была от удобной. На мою попытку пошевелиться он вздохнул глубже и нахмурился, болезненно поморшившись.

— Привет, — прошептала я, виновато замирая.

— Привет, — повернул он ко мне голову и улыбнулся, возвращая мне возможность дышать.

— Ремонт отменился?

— Похоже на то, — огляделся он. — Ты не буянила?

— Похоже на то, — улыбнулась я слабо.

Джастис спустил ноги с дивана, а я все смотрела на него, не веря в случившееся. Зверь оставил меня в покое… рядом с ним. Хотелось это обсудить, и, одновременно, был страшно.

— Ты долго не спал?

— Не особенно, — соврал он. — Душ?

— Ага…

Не помню уже, когда у меня было такое хорошее настроение и столько сил. Я не ползала от недосыпа и усталости. Даже танцевать хотелось. А еще бежать! Быстр-быстро. И улыбаться. И голова соображала здраво, а не в тумане отчаяния. Что дальше? Как быть со всме этим?

По идее, Джастису бы определить этот фактор, который вдруг исчез и позволил мне почувствовать себя прежней. А там — продолжить терапию… Только мне все больше казалось, что дела обстоят проще. И лечила меня не терапия. А сам терапевт. И неловкость от этого понимания сгущала воздух между нами. Мы молчали все утро, едва обменявшись несколькими фразами. Никогда мне еще не хотелось, чтобы зверь все же появился ночью. Я была уверена, что появится. И тогда мы хотя бы знали, что делать... А теперь?

— Ты расстроен, что я не разгромила твой домик? — попыталась пошутить за завтраком.

Джастис оживил огонь в камине, и тот заполнил короткую паузу своим сочным треском и шипением на сырую веточку.

— Нет. И да. — И Джасти улыбнулся впервые за утро, взглянув на меня прямолинейно. — Не переживай, мы разберемся. План прежний — начнем с бананового торта. А там посмотрим.

— Хорошо, — пожала я плечами. — Я только съезжу домой переодеться.

— Я отвезу тебя и подожду, — тут же откорректировал он мой план, и я не смогла сдержать улыбки. Так даже лучше.

— Тогда познакомлю тебя с мамой, — оживилась я.

Он поднял на меня искрящийся взгляд исподлобья, и я снова замерла зайцем, распереживавшись, что спорола очередную чушь.

— Хорошо, — улыбнулся он.

— Правда? — проблеяла я.

— Конечно, — кивнул, и у меня волна жара хлынула к ушам. Правда, он тут же эту волну и остудил: — Обсудим твое лечение…

— А, ну да, — поспешила улыбнуться я натянуто и уткнулась в чашку, чтобы не спороть очередной ерунды.

— Выглядишь отлично, — улыбнулся он, когда я вышла из ванной, еле натянув там высохшие за ночь печалные джинсы с майкой.

— Знал бы ты, как я не привыкла так выглядеть, — зачем-то ляпнула я.

— А как привыкла? — пропустил он меня вперед к двери.

— Ну, — замялась я, — всегда стильно, блистательно. Статус и все такое. — Захотелось снова дать себе затрещину. Ну к чему я об этом? Меньше всего сейчас хотелось проводить черту между нами. — А все оказалось таким неважным, когда у меня не стало возможности жить привычной жизнью...

Я запнулась на ступеньках крыльца и оказалась в крепких руках.

— Ты молодец, — прижал он меня к себе, давая возможность выровняться.

— Правда? — смутилась я, когда он сжал ладонь на моем животе, но тут же выпустил, убедившись, что пока что я падать не собираюсь.

— Ты уже видишь плюсы…

— Это плюс? — пыталась выровнять дыхание, но ощущение тепла в животе от его прикоснование разгоралось все больше.

— Ты понимаешь, что какие-то вещи в жизни потеряли блеск и ценность. А какие-то — наоборот