Леди любят артефакты 3 (СИ) - Яра Горина

с Блэквудом, они очень быстро отправились домой, хотя хозяин, вопреки своему обыкновению, приглашал их присоединиться к ужину.

После нашего памятного разговора с Блэквудом, приезжие маги больше не поднимали тему энергокуба и нарушения защиты замка, а я, помня подозрительные взгляды, не стремилась расспрашивать об этом. Впрочем, совсем скоро мне стало понятно, почему прекратились обсуждения. Гости, похоже, не просто так задержались в замке и проводили собственное расследование.

В один из дней я засиделась в библиотеке допоздна и совсем не заметила, что полночь давно минула. И каково же было мое удивление, когда по дороге к своей комнате я увидела в коридоре всю четверку. У мужчин были серьезные лица и говорили они полушепотом. Но больше всего поразило состояние их одежды и обуви. Судя грязным сапогам, спать они явно не ложились.

Только позже я поняла, что, похоже, единственная в замке была столь невнимательна. Из разговоров горничных следовало, что мужчины не раз обследовали территорию Холмов ночью, а еще частенько спускались в подвал.

Последнее интересовало меня больше всего, а потому, набравшись смелости, я осторожно попыталась завести об этом разговор. Дрессинг не скрываясь подтвердил мои догадки, но не стал вдаваться в подробности того, что удалось узнать. Однако по хмурым взглядам мужчин было ясно: ничего хорошего.

Больше всего усердствовал Най, который, временами, вел себя так, будто подозревает всех и каждого. И очень уж сильно это контрастировало с первым впечатлением о нем.

— Как продвигается ваше расследование? — вежливо поинтересовалась я, однажды столкнувшись с ним в коридоре, который вел к тому самому пустому крылу, в галерее которого мы с Беатрис случайно поймали Моргулиса.

— Не слишком успешно, — он провел рукой по волосам и с досадой осмотрел камзол с пятнышком от побелки, пыли или и еще бог знает чем. — Защитная система замка не просто ослабла. Она нарушена. Пока удалось найти три дыры, но, думаю, их больше.

— И давно она… прохудилась?

— Прохудилась? — криво улыбнулся он. — Скорее, ее прохудили. Кто-то или что-то…

— А это возможно?

— Что именно?

— Случайно прорвать защиту, — сказала я, думая про Кристофера. — Может быть, если она вошла в резонанс с магическим потоком…

— Уверен, мальчик тут ни при чем.

— Может, Честер? — предположила неуверенно. — Все же черный артефакт. Не порождение хаоса, конечно, но что-то близкое… Вдруг причина в этом?

— Вряд ли. Но ради вашего спокойствия мы еще раз проверим эту версию. Хотя никаких особо сильных потоков от вашей поделки я не заметил.

— Хорошо.

— Простите, — осекся он. — Прозвучало грубо. Я имел в виду, что ваша работа, замечу, весьма прекрасная, вряд ли обладает необходимой разрушительной силой. Хотя и является по своей сути черным артефактом. Генри прав: вы удивительная женщина. Этот живой ящик противоречит собственной сути. И да, он очень забавный.

— Благодарю. Всегда считала, что намерения создателя не менее важны, чем сами артефакты.

— Ох, я не любитель философствовать, — честно признался Най. — Мне ближе язык фактов. А они неутешительны: в защите дыры. Как давно, знает лишь тот, кто причастен к их появлению. И это совершенно точно не, как вы выразились, случайность.

— Стало быть, вы не успокоитесь, пока не найдете виновного?

— Генри пригласил нас в Бринвилль совсем по другому делу, но лично я готов задержаться. Вы же не станете возражать?

— Вы мне льстите, — вежливо ответила я. — Мое мнение на этот счет едва ли кого-то интересует. Единственное, что меня волнует, с учетом всех этих обстоятельств, защита замка. Имеет ли смысл устанавливать ее, если вредитель не найден?

Най замялся и с прищуром поглядел на меня.

— Забавно. До нашего визита, если верить Генри, вы, мисс Лавлейс, даже подозревать не могли, что, переступив порог замка, находитесь под чарами защиты.

— Верно, — согласилась я. — И это еще раз говорит о непревзойденном мастерстве тех, кто ей занимался.

— Уверяю, сейчас мы наколдуем что-то посильнее. Ни мышь не проскочит, ни черный артефакт…

— На что это вы намекаете?

— Двусмысленность — орудие салонных сплетников, мисс Лавлейс. Я же могу позволить себе прямоту.

— Прекрасно! Именно ее я и предпочитаю. Так в чем вы собираетесь меня обвинить?

— Пока ни в чем. Однако вы уже показали, что способны скрыть информацию по каким-то странным моральным соображениям.

— Я дала слово…

— Детям? — переспросил Най. — Звучит не очень убедительно.

— Не стану оправдываться. Скажу лишь, что вы плохо меня знаете.

— Достаточно, чтобы держать в уме тот факт, что присутствие четверки боевых магов не очень-то вас пугает…

Разговор с Наем вышел неприятный, но, к счастью, не все гости лорда Блэквуда относились ко мне с подозрением. Маг тверди — Френсис Сандерс по прозвищу Торос — оказался более дружелюбным.

В свободное время он листал книги из библиотеки Золотых холмов и корпел над весьма любопытным проектом по артефакторике. Сам он это увлечение называл баловством, а свое случайное изобретение — игрушкой. Однако нужно было быть слепой, чтобы не увидеть потенциал в его задумке.

А все началось с того, что лорд Сандерс попытался починить следящий артефакт, который вышел из строя, когда отряд случайно наткнулся на гнездо хаоситов в Приграничье. Только в этот раз наложить усовершенствованное заклинание от темных эманаций. Но что-то пошло не так. От сочетания защитных чар артефакт не просто раскололся надвое, но еще и приобрел совершенно неожиданное свойство — передавать голос на расстоянии от одной половинки к другой.

Правда, расстояние это было таким маленьким, что собеседники могли слышать друг друга и без всяких артефактов. А еще передаче звука мешали любые стены и преграды, превращая речь в невообразимый шум и стрекот. Да и в одном помещении не всегда получалось добиться хорошей передачи голоса: временами, он становился таким тихим, что невозможно было разобрать слова, а в другой момент, наоборот, оглушал до звона в ушах.

Как бы то ни было, Бетти и Кристофера это совсем не останавливало. Дети под любым предлогом пытались выпросить у лорда Сандерса артефакт и использовать его для своих игр. И я была почти уверена, что именно неисправности делали эту вещицу еще более ценной в их глазах.

— Вы, безусловно, щедрый человек, — сказала я как-то магу, наблюдая за воспитанниками, занятыми чем-то средним между прятками и жмурками. — Но будет очень нехорошо, если дети, забывшись,