Ложь во спасение - Юлия Витальевна Кажанова

я понимаю, за что ей платили. Да тут не просто работёнка нервная, она смертельно опасная!

И что я вообще здесь делаю?

Глава 6

– А как кормить? Почему вы сами не можете это сделать? – спрашиваю, а сама смотрю на клетки. Почему они в них? Да еще и такие злые!

– Наши парни спокойно принимают пищу только из рук девушек, а вот на парней рычат и даже кидаются. Ты не бойся, от тебя только и требуется положить кусок мяса в миску. Она находится с краю клетки.

– А если нет? Вдруг миску куда-то закинули, – говорю и смотрю на гору мяса.

– Светлана, они же не звери, а оборотни. Вторая сущность вполне здравая и знает, что если хочешь есть, давай тарелку.

Так животные еще и дрессированные?!

– Лех, давай вторую девушку в сторонку пока отволоки, а мы поработаем, – сказал Герман, кивая на Мари, которая так и не пришла в себя.

– Может, вообще унести, слабенькая что-то. Обычно девушки падают после второй или третьей комнаты.

– Так это не единственная комната? – вырвался у меня вопрос.

– Конечно, нет. Я сегодня буду с тобой, покажу, какая должна быть порция, в следующие дни сама. Кормёжка у нас утром в восемь, обед в два, и вечером в семь, а не как сегодня в девять. Парни у нас обычно мирные, почти, это сегодня ворчат из-за того, что в срок не покормили, вот.

Ну да, это все объясняет!

Мари подхватили на руки и куда-то понесли, мне же указали на гору сырого мяса.

– Давай, не робей, бери смело любой кусок, – насмехался Герман, сложив руки на груди.

– А перчатки не дадите?

– Нет, никакой резины. Пациенты у нас привередливые, сразу все учуют. Так как кормить их теперь, скорее всего, будешь ты, запомни. Никаких духов! Сегодня перетерпят, слишком голодные.

– Но я ведь полы мою, а там хлорка и другие средства.

– Уже нет. Теперь ты только кормишь. Я поговорю с Александром Сергеевичем, хотя, думаю, он и так все поймет.

– А Мари?

– А что с ней? Если сейчас испугалась, дальше смысла нет вести, там только ху… В общем, у нас разные пациенты есть. Сама увидишь. Думаю, вас двоих привели, чтобы хоть одна на ногах устояла.

Супер, просто нет слов!

Смотрю на клетки и думаю, а что, может быть еще хуже? Ведь Герман именно об этом обмолвился.

С опаской посмотрела вдоль коридора, где было еще дверей десять! Да я к концу дня точно все нервные клетки растеряю.

– Светлана, давай быстрее, у нас еще много работы, – и, сунув мне в руки тяжеленный кусок мяса, подтолкнул к двери.

– Просто подойди к клетке и положи кусок в миску.

Сказать легко, а вот сделать труднее.

На ватных ногах подхожу к самой ближайшей клетке, где громадный волк коричневого окраса ходит туда-сюда и как-то недовольно на меня поглядывает.

– Я только покормлю тебя, не злись, – произнесла и вложила чуть силы, чтобы меня точно не укусили.

Неожиданно волк отошел в противоположную сторону от миски и сел. Вот и славно.

В клетке прутья расставлены, но недостаточно, чтобы зверь мог пролезть. В небольшое решетчатое окошко просунула мясо и положила в миску. Мои руки маленькие, легко пролезли сквозь решётку.

Выдохнув, вернулась к Герману, который протянул второй кусок.

– Неплохо, поражен, что он тебя послушал, – и пристально изучил меня.

Плохо, даже очень. Так, нужно что-то сказать, простое и незатейливое.

– А вы до этого просили его?

– Знаешь, как-то не подумал, да и не кормлю я их, Катька обычно занималась. Но она делала все быстро и молча, а ты еще и поболтать успеваешь. Хочешь до ночи провозиться?

Злится, оно и видно. Думаю, обычно в это время он уже отдыхает.

Молча беру второй кусок и иду ко второй клетке с тигром! Шикарное животное, вернее оборотень.

Уже начала просовывать руки в клетку, как он кинулся на прутья, чем испугал меня до смерти!

Упала на попу и схватилась за сердце. Да я здесь точно раньше времени помру.

Смотрю на зверя, который…. смеётся! А вместе с ним и другие!

– Вижу, тебя приняли, – посмеивался Герман вместе со своими сородичами.

Оборотни!

Дальше дело пошло проще. Я кормила одного пациента за другим и все больше понимала, что они разумные! Кто-то пытался пошутить и так же кидался на прутья, кто-то с ленцой пододвигал мне миску к краю, куда я и клала мясо.

Работенка оказалась довольно грязной, и это я говорю об испорченной в крови форме.

– Ничего, отдашь в нашу химчистку, они тут же все почистят. Я выпишу тебе пропуск, – произнес Герман, подводя меня к последним комнатам.

Мяса значительно поубавилось. Я бы сказала, что, если судить по его количеству, нам осталось накормить оборотней так десять от силы.

Герман кивает парням, которые отпирают новую комнату, я же беру еще один кусок мяса.

– Так, Светлана, дальше только не трусь. Осталось две комнаты, и тут сидят самые неадекватные временами. В каком они сейчас настроении – непонятно, но знай, клетки мощные, они удержат зверей! Просто забеги, отдай мясо и беги обратно!

Вот теперь мне стало страшно. А почему я должна бегать?

Но стоило двери отъехать в сторону, как меня оглушил рев. Пять клеток, внутри которых были настоящие машины смерти. Они кидались на клетки, грызли их, кто-то словно дрался с невидимым противником и рычал на него. Жуть!

На автомате делаю шаги назад, но там стоит начальник и тормозит меня.

– Давай, просто забеги и все!

Чего сам тогда не бежит!

Вдох, выдох, не трусь. Всего пять клеток, и я уйду в свою маленькую и уютную комнату, где нет этих чудовищ.

Вбегаю, как и было велено, быстро просовываю мясо, и пока меня случайно не сгрызли, бегу обратно.

– Супер, продолжай в том же темпе! – подбодрил Герман, а охрана, стоящая у дверей, только подмигнула.

Эх, была не была. Второй заход.

Хватаю мясо и бегу к очередной клетке.

Черный мишка встретил меня весьма спокойно, хоть один не псих.

Дальше была пара пантер и еще один волк, который оказался настолько голоден, что вырвал мясо прямо из моих рук.

– Умница, последняя комната, и можешь идти к себе! – отличная мотивация.

Очередная охрана открывает дверь, и я чуть не глохну от рычанья, воя и лая. Пробегаюсь глазами по клеткам, решаясь начать с самого адекватного.

Пантера, три волка и медведь.

Пантера прыгает на прутья, словно обезьяна, как клетка еще не рассыпалась. Мишка, мотая своей лохматой бурой головой, ходит от