Я - твоя снежность - Анна Бахтиярова

каждый, кто туда пойдет, рискует серьезно пострадать. Третье правило - гулять снаружи только в определенное время. Пару часов после завтрака и столько же - после обеда. Если вдруг Огюст или кто-то другой из слуг требует немедленно отправиться в спальню, без объяснения причин, ты обязана подчиниться. И сидеть там, пока не получишь разрешение выйти. В остальном ты вольна делать, что пожелаешь. Библиотека богатая. Если любишь вышивание, госпожа Роджерс снабдит тебя всем необходимым. Обычно я трапезничаю один. Но иногда буду составлять тебе компанию за столом.- Хорошо, - Кэтрин покорно кивнула. - Я всё поняла.Вышивание она с детства терпеть не могла. Но книги точно станут ее спасением. Да и прогулки по морозу дважды в день будут отличным времяпрепровождением. Укрепят сон и нервы.- Рад слушать, - лорд снова улыбнулся. - Сейчас я вынужден откланяться. Увидимся ночью.- Конечно, - пробормотала Кэтрин, с трудом сдержав дрожь.Прошлой ночью ей дали отдохнуть с дороге, но нынче хозяин замка не собирался отступать. Женщина, априори, согласившаяся разделить постель, здесь. Ни к чему более медлить, верно?Лорд покинул библиотеку первым. Кэтрин подошла к окну, постояла, глядя на красивую зиму и немного успокоилась. После вчерашней бури наступило затишье. Солнце гладило лучами свежевыпавший снег, тот переливался. Кэтрин посмотрела на часы. Время для утренней прогулки вышло. Но никто ведь не мешал выйти наружу после обеда. А значит, стоило воспользоваться моментом. Пока же она решила вернуться в спальню, прихватив пару книг. Ту, что держала в руках, и еще что-нибудь о Севере. Но прежде, чем Кэтрин успела добраться до спальни, она случайно стала свидетельницей очень загадочного разговора. Между Жоржеттой и еще одной дамы. Судя по голосу, той самой дамы, что накануне ночью разгуливала по замку вместе с рычащим зверем.

Глава 4. Часть 3

Они разговаривали на лестнице. Две женщины. Кэтрин не успела туда завернуть из коридора, по которому шла из библиотеки. Подслушивать в ее планы не входило совершенно. Подобное точно не в правилах леди. Да и ясно было дано понять, что любопытство в этом доме не приветствуется. Однако услышав первые слова, она невольно остановилась.- Не нравится мне эта леди Фолкнер, - объявила Жоржетта, после чего Кэтрин и замерла. Как-то неправильно это - выходить сразу после такого. Служанка поймет, что ее услышали. Это усложнит отношения.- Я ее пока не видела. Но главный отчего-то не доволен. Он чутко улавливает всё, что происходит в замке. И редко ошибается. А со вчерашнего вечера сам не свой. Нервничает. Я спросила, в чем дело. Посмотрел яростно. По-настоящему яростно. Я предпочла замолчать.- И как ты его не боишься, - протянул Жоржетта. - У меня сердце в пятки уходит, едва увижу издалека. Кстати, а вчера кто тут прогуливался? Не главный же?- Нет. Себастьен. Ты же знаешь, какой он любопытный. Я решила не препятствовать. Прогуляться с ним ночью. Иначе всех потом изведет.- Сегодня ты не с ними?- Они лентяйничают.- Даже Айрис?- Она не в настроении. Не любит зимние месяцы. Ей больше теплое время года по душе. Да и приезд очередной гости ее всегда нервирует. Появляется множество правил и запретов для всех. А еще она жутко ревнует лорда.- Что тут поделаешь? - Жожетта тяжко вздохнула. - Женился бы лорд давно на тебе. И не понадобились эти приезжие. Все такие - возвышенные создания.- Я не благородного происхождения в отличие от них, - проговорила незнакомка. - Да и не стоит нам рассуждать о таких вещах.- Ну и подумаешь, что благородного, - фыркнула служанка. - В кровать к лорду ложаться, как миленькие. Не к мужу, а к едва знакомого мужчине. Никакое происхождение не останавливает.- Жоржетта, ты переходишь черту, - попеняли ей. - Услышит лорд, проблем не оберешься.- Знаю-знаю, - проворчала та. - Ладно, я на кухню. Скоро стол к обеду накрывать. Для этой благородной...Они разошлись в разные стороны. В коридор к Кэтрин, к счастью, никто не отправился. Иначе некрасиво бы получилось. Она же прислонилась к стене и немного постояла, приводя мысли в порядок. В душе поселилось уныние. Надо же, она не нравится Жоржетте. Более того, служанка относится к ней с презрением. Мол, благородная леди, а ложиться к хозяину в постель. Несправедливое обвинение, если уж честно. У Кэтрин небогатый выбор. Либо в постель к лорду Вейслеру, либо - к лорду Краммеру. Да и у леди Мэрион с вариантами было туго. Они не какие-то там падшие женщины, а леди, оказавшиеся в трудном положение. Какое Жоржетта имеет право их судить? Или же она сама жаждет внимания лорда, потому и злится?Кэтрин постояла еще немного в коридоре, а потом поднялась-таки по лестнице. Вернулась в спальню. А мысли продолжали крутиться вокруг подслушанного случайно разговора. Но теперь молодая женщина думала не о Жоржетте, и не о ее злых словах, а о других важных деталях. Услышав сегодня правила из устр лорда Вейслера, Кэтрин решила, что все они из-за зверя, которого тут держат. Он обитает в правой части замка. И там, действительно, опасно. Только вовсе не из-за обрушений. Потому и наружу можно только в определенные часы. В другое время выгуливают зверя.Однако теперь Кэтрин запуталась. Незнакомка, что общалась с Жоржеттой на лестнице, да и сама служанка, говорили о ком-то разумном. Не о звере. О ком-то, кого они называли главным. Он, судя по всему, жил в правом крыле. Но почему он - главный? Ведь хозяин тут лорд Вейслер. Разве нет? Еще существовал Себастьен. Видимо, зверь, с которым женщина ходила по замку ночью. Кэтрин точно слышала рычание. Как и звук скребущихся в дверь когтей. Ну а Айрис, видимо, некая девушка, раз ревнует лорда. Но почему ее скрывают от Кэтрин. Может, та больна? В общем, сплошные вопросы, а задаваться ими нельзя. Никакого любопытства, никаких попыток что-то развеять. Иначе можно остаться без обещанных денег.- Куда же ты попала? - спросила Кэтрин сама себя и тяжко вздохнула.А потом приказала себе забыть услышанное. Есть правила, есть запреты. Остальное не ее дело. Точка.После обеда Кэтрин отправилась на прогулку. Слуги успели расчистить дорожки, и по ним можно было спокойно ходить. А вокруг всё просто сияло. В какой-то момент Кэтрин едва удержалась, чтобы не взять и не рухнуть в снег, как делала в детстве. Это невероятное ощущение, когда лежишь в сугробе и смотришь в небо. Помнится, отец всегда веселился, когда видел дочь в снегу. Иногда поднимал ее, делая вид, что сердится, мол всё