Елена Усачева - Искушение

Ознакомительный фрагмент

— Какую защиту? Я понятия не имею, кто это! — стала я отпихиваться от него. Но толкать вампира все равно, что пытаться сдвинуть с места Джомолунгму, — только руки отобьешь.

Сергей резко опрокинулся на спину. Серая тень мелькнула по полу.

— Останови его! — крикнула я застывшему Грегору. — Скажи, чтобы не двигался с места!

Вампир вдруг легко поддался под моей рукой. Сделал шаг в сторону, размытым отражением скользнул следом за Сергеем. Я попыталась отследить взглядом за его перемещением и уперлась глазами в арку выхода.

Тут не все новодел! Перекрытия, крыша. Но пол остался таким, как и раньше. Оконные проемы на тех же местах, на каких были в 1135 году. Я подбежала к стене между двумя окнами, положила на нее ладони. Рукам стало жарко. «Я никого сюда не пущу», — пообещала, мысленно опуская вдоль стен замка железный занавес защиты.

В дверь медленно вошел Сергей, мимо него проскочил Грегор. Во взгляде читалось: «Не опоздал?» Я отвернулась от него.

«Запираю границу на семь запоров, на семь ключей. И как вечно шумит Море Окиян, так вечно будут держать те запоры…» — запел в моей голове голос. Жаль, нет под рукой трех подсвечников, красной шторы и зеркала, чтобы сделать простенький аркан на неудачу. Простое — самое надежное. Я не была уверена, что колдовской заговор здесь подойдет.

Сквозь мой голос стала пробиваться пронзительная нота. Словно одинокая птица пела в небесах: «Тень, тень, тень». Или так звенела струна. Выстроенная мной защита заколебалась, готовая вот-вот рухнуть. Кажется, против моей силы нашелся более весомый аргумент? Однако! Отвыкла я от таких серьезных соперников.

Я выглянула в окно. На замковой площадке стояло человек семь. Парень забрался на высокий парапет, пристроил на колени гитару. «Брень!» — назойливо звучала струна. От этого звука, от вибрации струны мелкими осколками осыпалось мое непрочное заклятье.

На секунду мне показалось, что мы и правда вернулись в двенадцатый век. Ко двору герцога пришли бродяги-менестрели и просят разрешения повеселить хозяина. Вот только герцог сейчас страдает желудочной болезнью и не готов принимать гостей. Пускай недельку посидят в темнице. А там видно будет.

Я глубоко вздохнула, пытаясь почувствовать силу этих людей. Но они были закрыты для меня. Не чувствую я Смотрителей. Совсем.

— Ты границу аркана отследи, а мы их сделаем, — зашептал у меня над ухом Грегор.

— Вы им не нужны, — покачала я головой. — Это мой бенефис. — Толкнула створку окна. — Будешь по мне скучать, смотри на календарик. Я и правда неплохо получилась на снимке.

На треск оконной рамы Смотрители обернулись. Я узнала своего вчерашнего знакомца. Стиг улыбался. Казалось, вчерашняя ухмылка приклеилась к его лицу и теперь он не может ее снять, не повредив внешности.

Из-под арки появилась темная вихрастая голова Макса. В глазах у меня потемнело. Макс медленно пересек замковую площадь и остановился.

Грегор что-то успел мне крикнуть, но я уже бежала к лестнице. Кудрявая блондинка с ямочками на щечках прижалась к стене. Запястья ломило от боли, в кончиках пальцев играли иголочки. Я успела мысленно дотянуться до леса. Сосны нехотя просыпались, недовольные, что их потревожили. Но вот мне удалось нащупать пару берез. Ну держитесь, крысы, сейчас я до вас доберусь!

Винтовая лестница показалась бесконечной. Шершавые стены били в ладони. Меня посетило ощущение, что это уже когда-то было, что я уже однажды бежала, молясь только об одном — успеть!

Гравий под ногой мерзко хрустнул.

Макс стоял ко мне спиной. Я попыталась его обойти, но он сграбастал меня, не пуская вперед. Парень с гитарой опустил руку на гриф. Звякнула струна. Я же хотела только понять — жив? не тронули? где больно?

— Привет, Маша!

Я с удивлением обернулась на русскую речь. Никак не могу свыкнуться, что по-русски здесь может говорить каждый пень. Как я теперь поняла, к лингвистическим талантам это не имеет отношения. Просто мой родной язык в нашей тусовке становится международным.

Хозяин гитары приветственно махнул рукой. Он был чересчур подвижный. Все его тело беспрестанно совершало разные действия, суставы словно на шарниры насажены. Он не просто поворачивал голову, а словно плыл в бесконечном, никогда не прерывающемся танце.

— Я вас не знаю, — отрезала, потеряв драгоценный момент, и Макс задвинул-таки меня к себе за спину.

— Вы нарушили нашу прогулку, — пел родной голос. — У нас гости.

— И вообще — какого черта? — полезла я вперед.

— Мы хотели засвидетельствовать свое почтение, — четко, ни разу не споткнувшись, выговорил парень с гитарой. Словно каждый день произносил такие патетические речи. — Стиг не успел тебя вчера предупредить, что мы придем.

Стиг снова заулыбался. Ему не хватало бутылки пива, тогда бы его образ выглядел завершенным.

— А не пошли бы вы! — Мне неудобно было говорить, потому что Макс упорно не давал обойти его.

— Нежити здесь шестеро, но мы никого не тронем, — выдвинул свой аргумент гитарист.

Это я их сейчас трону! Нет, ну что за наглость?

И тут я перестала дергаться. Я им не верила. Ни одному слову. Я скорее поверю вампиру, чем Смотрителям. Но они остановили мой заговор, и все мои подпрыгивания сейчас ни к чему бы не привели.

Я громко выдохнула, упрямо сложив руки на груди. Хорошо, послушаем, что нам скажут, но не надейтесь, что чьи-либо слова будут иметь для меня хоть какое-то значение.

— Тебя тяжело застать одну, Маша. — Парень перехватил гитару, осторожно поставив ее на гравий площадки. — А когда ты с друзьями, наш визит неминуемо вызывает конфликт. Мы приносим свои извинения за испорченное утро. Мы можем с тобой поговорить?

— Макс, скажи всем, чтобы не волновались, — попросила я.

Любимый растянул губы в слишком широкой улыбке. Я видела, он сдерживается, чтобы не закинуть меня за спину и не броситься прочь отсюда. Хотя о чем я говорю? Какие волнения! У вампиров нет эмоций.

— Я сейчас приду, — попыталась я подогнать Макса словом.

Он не шевелился.

— Я люблю тебя. — Пришлось привстать на цыпочки, чтобы прошептать ему это в ухо.

— Bay! — хлопнул в ладоши Стиг. — Браво! Парень, мы ее заберем на секунду и вернем в целости и сохранности.

Жалко, что я не умею убивать взглядом. Мне очень хотелось, чтобы Стиг сейчас бился в конвульсиях башкой о камешки у моих ног. Но он стоял. И улыбался. Эта улыбка меня особенно бесила.

— Я останусь. — Макс посмотрел на Смотрителя, чуть склонив голову. Этот взгляд заставил Стига нервно хихикнуть. На фоне всеобщего серьезного молчания со своими ужимками и смешками выглядел он пошло.