Елена Саринова - Сотая бусина

   - Сволочь? - удивленно скривилась русалка. - А как поймаешь эту сволочь, что с ней делать будешь? Небось, бородам(1) на 'ай-яй-яй пальчиком' сдашь? - но, встретившись с моим красноречивым взглядом, улыбку свою, вдруг, спрятала. - Я с вами иду.

   - Это еще зачем? - без ответного восторга заявил, затворяющий калитку Ветран.

   - А помогу магичке на обратной дороге мухоморов насобирать. Она ж под них посудину свою прихватила? - хмыкнула русалка, и с вызовом прищурилась на Зеню. - Ну, что, со мной моей стежкой не струсишь? Или после сарайчика... - склонившись над растерянным котом, провела она рукой вдоль его туловища, а потом перехватила поперек.

  Кот мужественно сощурился, но, достоинства своего не уронил:

   - Стася, если я... - не успел уронить.

   - Э-э! - ломанулся вслед растворившейся над тропинкой паре Ветран. - Анастэйс, она куда его?

   - Да все туда же, - нетерпеливо бросила я от своего подвала. - А ты - со мной или здесь постоишь?..

   Мрачным это место казалось исключительно ночью. С черными провалами окон и заунывными сквозняками, которым здесь явное раздолье. Сегодня же, при свете дня, весь окаймленный лопухами двор выглядел жалко и даже как-то укоризненно. Вот мол, любуйтесь на убогую старость, какая и вас ждет, если и к вам отнесутся также, без должного к старости уважения. Я бы, может и прониклась на чуть-чуть, если бы не...

   - Да как ты вообще могла допустить, чтобы русалка уволокла Зигмунда неизвестно куда?

   - Ветран, - обернулась я к мужчине, не опуская, однако, вскинутой к дому руки. - Да, потому что агрессии в ней было не больше, чем в дремлющей лягушке. А язвит она лишь от обиды на весь мир вокруг ее пруда.

   - Это ты сейчас, как маг утверждаешь или как душевный лекарь? - заинтересованно уточнил мужчина.

   - Как маг, конечно, - снова вернулась я к прерванному занятию.

  Потому что только дубоголовые коряжники без раздумья хватаются за все подряд. Будь то калитка мага или его девичья шея. Нам же я такого позволить не могла. Тем более, сейчас. Поскольку в отличие от прошлого 'забега' по здешним зигзагам, сегодня все надо было сделать тщательно и с умом. С умом найти Грушу и с умом...

   - Анастэйс, ты что, даже и такое видишь? - в голосе Ветрана явно звучали растерянность и настороженность.

   - 'Такое', что? - с досадой вздохнула я. - Если ты имеешь ввиду эмоциональную оболочку, то, да, - а, потом, не сдержавшись, добавила. - Злость, страх и другие... сильные эмоции отличить друг от друга в силах.

   - Угу-у, - теперь уже тяжко вздохнул он.

  А пусть не лезет под руку. Хотя, кому приятно, когда вся твоя, годами тренированная сила воли, ставится под большой-большой вопрос? Однако, в этом свете, можно вполне оценить другие стороны мужчины, например его... 'Да, что он там притих, то?', - мысленно плюнув, развернулась я к Ветрану уже целиком. Воин духа, помидорный сейчас, как и 'изобличающее' его периодически свечение, стоял, со скрещенными на груди руками и угрюмо смотрел в сторону ворот. Туда, где только что, наконец, появились Нилда и умник. Кот, резво стартовав еще за несколько от нас ярдов, сразу взлетел к мужчине на плечо, а русалка, как ни в чем не бывало, свернула ко мне:

   - Изучаешь?

   - Изучаю. Здесь явно что-то изменилось, - не опуская руки, медленно двинулась я вдоль серой гостиничной стены. - Следы наверху подчистили и...

   - А тварей этих чувствуешь?

   - Ага. Только они сонные. Еще не их время... - озадаченно прищурилась я, глядя в подвальное, почти скрытое высокой травой окошко. - И что-то уж больно много их сегодня, причем, именно в этом доме. Такое ощущение, будто они всем окрестным кланом сюда перебрались... А, скажи, Нилда, - обернулась я к следующей рядом русалке. - Тихоня может такой же след оставить, что и...

   - Мускусный крысюк? - догадливо скривилась девушка, а потом, обогнув меня, направилась в сторону крыльца. - Вполне... Ты идешь или еще не закончила?

  Да, пожалуй, что закончила, первым делом закинув в дом 'призыв', и поймав только сейчас, второй конец тоненькой путеводной ниточки. Груша отреклась от меня, как и от всей своей прежней жизни, ослабив, тем самым между нами связь. Но, еще живы были ее воспоминания, и именно они, по-прежнему, яркие и теплые, как солнечный лучик, вопреки домовихиной воле, золотистой нитью теперь рванулись ко мне на встречу. Хотя, кроха сопротивлялась отчаянно. Я прямо представила себе вполне зримо, как она сгорбилась сейчас, в углу плесневелых, в подтеках дождя стен и, прижав длинные уши к головке, шепчет: 'Уходи. Уходи'. Но, зря ты так. Я все одно - твоя хозяйка... И я пришла за тобой.

   - Я пришла за тобой, Груша...

  Тельце ее дернулось, силясь втянуться в трухлявые простенки нижнего этажа, но я упрямо 'ухватилась' за свой конец нити. Мы были с ней сейчас одни. В затхлом закутке с обвалившимися полками вдоль стен и кучами грязного тряпья по углам, сильно смахивающими на норы. С нужным направлением вопросов не возникло. И, оставив своих недовольных сопровождающих в другом конце коридора, я пришла сюда одна. Хотя, пришла, это, пожалуй, высокопарно сказано. Пол в коридоре, в нескольких местах обвалился и темные дыры, через которые мне пришлось перепрыгивать, выдыхали гнилой подвальной сыростью и этими розовоносыми тварями. Сколько их там, внизу? Очень много. Странно много. Как рекрутов, призванных на... Об этом лучше пока не думать. Как и о том, что сразу за гостиничным порогом меня ощутимо кольнуло в висок. Что это значит, я знала. По всей видимости, не только я одна. Потому что русалка с большой неохотой осталась торчать в коридоре, поддерживая свой боевой кураж лишь за счет неиссякаемых запасов едкости. Но, мне и на это было сейчас наплевать. Потому что я пришла сюда за своей домовихой и без нее никуда не уйду.

   - Груша, я без тебя никуда не уйду, - воззрившись на кроху грозным взглядом своей бывшей преподавательницы по арифметике, свела я губы в пучок. И почему, как только я хочу кого-то впечатлить, так сразу вспоминаю именно ее?

   - Ты мне больше не хозяйка, - затравленно поджалась домовиха в маленький дрожащий комок с седой, как снег головой. Ага, в плане 'впечатления', я, пожалуй, перестаралась. Пришлось срочно менять тон:

   - Ну, как ты не понимаешь: то, что ты сейчас здесь, это - не выход? Это - тупик, который откроется для тебя только в одном направлении, - выразительно указала я глазами в грязный пол. - Ты, разве, этого хочешь?

   - Грундильда заслужила такой исход, - монотонно пробубнила домовиха, качнувшись вперед. - Грундильда сама виновата в том, что произошло.

   - Грундильда? - склонилась я над своим непокорным комочком. - А я скажу тебе, кто в этом виноват - та сволочь, что мучила тебя, заставив делать выбор между собственной жизнью и нашими. Это она во всем виновата... Что же касается тебя, - медленно перевела я дыхание. - Если бы ты меня сегодня ночью дослушала, то поняла, что я смогу тебя уберечь. И я уже знаю, как это сделать.