Tenten - Дженни (фанфик по Сумеркам)

В какой-то момент Миа ясно увидела, как на мгновение выцвели, поблекли мамины глаза, и вздохнула с облегчением, когда цвет их вернулся. Это было бы страшно — останься они тусклыми, почти безжизненными, навсегда. Наверное, не менее страшно, как та душная, смрадная смесь, которая плескалась в её душе который день. Миа была честна с собой и признавала, что полюбила «друга отца» безумно, безвозвратно, окончательно. Словно её душу один раз и навсегда соединили с его душой, и разделить их можно было только в кровь изодрав обе. И два получившихся в результате куска вряд ли были бы жизнеспособны. Эта определённость пугала Миа. Она ясно чувствовала, что теперь ей не будет жизни без странного, высокого, красивого парня с грустными черными глазами и ехидной улыбкой. Но и принять его после всего, что узнала совершенно случайно, девушка не могла. По-хорошему, наплевать бы ей на все эти сплетни и забыть, но уж очень страшное было обвинение. А Миа терпеть не могла недомолвок. Она прямо спросила Коллина было или не было то, о чем трещат на всех углах досужие домохозяйки. Ожидала услышать твердое «нет» и готовилась защищаться от возмущенного оскорблением молодого человека. Да только он этого «нет» не произнес. Долго молчал, спросил зачем-то откуда она узнала, отводил глаза, хмурился и вид у него при этом был такой, что Миа сразу поняла — не врут сплетники и не ошибаются. И означало это только одно — ей придётся самой рвать свою душу на части, чтобы освободиться от него. В клочья, без гарантии выжить после этой процедуры.

Маму было жаль. Миа очень любила её. Но самое противное, что теперь ещё и ненавидела. За то, что испытывала ни на чем не основанное, совершенно ирреальное чувство стыда перед мамой. Будто была виновата в случившемся. За то, что когда-то весь этот ужас с матерью произошёл и теперь встал непрошибаемой стеной между Миа и тем, кого она отчаянно, всем сердцем любила. Страшно это было и противоестественно — ненавидеть и одновременно любить свою маму. Мучительно.

Рассказ Дженни, как горькое лекарство ещё впитывался в лимфу, но уже становилось легче дышать.

— Значит, всё, что сказала эта старая карга из магазина — правда. — Сказала Миа, уже не боясь услышать подтверждение своим словам.

— Да. Но не вся. — Ответила Дженни, следя за сменой эмоций на лице дочери. — Теперь, когда ты знаешь подробности, всё выглядит несколько по-другому. Верно?

Лицо Миа переставало быть напряженной страдальческой маской. Девушка ещё не верила до конца в возможность для себя быть счастливой, но хотела верить. Поэтому впервые за последние несколько дней их с Дженни разговор всё-таки стал диалогом.

— Ты заступаешься за него. Оправдываешь. — Упрекнула Миа и затаила дыхание в ожидании ответа.

— Нет, — спокойно ответила Дженни. — Просто не считаю виноватым. Так сложились обстоятельства. Тут уж ничего не поделаешь. С таким же успехом можно обвинить твоего отца, зато, что не успел предотвратить.

Спокойствие Дженни окутывало Миа как тёплый воздух, как запах вкусной выпечки по воскресеньям. Она уже могла думать о чём-то помимо старого кошмара. Хмыкнула ехидно, совсем, как Коллин и сказала:

— Теперь понимаю, почему папа так дёргался из-за Коллина.

— Но папа же и принял его, несмотря на прошлое. — Напомнила Дженни.

— Ой, мам, — воскликнула Миа уже с обычной своей интонацией. — Ты прям из него ангелочка лепишь. А я так до сих пор удивляюсь, как можно было влюбиться в такого потрясно нудного мужика. Слуш, мам, — спросила девушка с живейшим интересом. — А ведь он же запечатлен. Чего ж тогда такой душный?

— Заканчивай говорить, как гопник, Миа. И, к сведению, запечатление вовсе не гарантирует, что твоей парой окажется человек, безупречный во всех отношениях, — усмехнулась Дженни. — Ни сертификата соответствия, ни гарантии качества. Он такой же, как другие люди. Может совершать ошибки, попадаться на чужую удочку, иметь скверный характер, дрянные привычки и кучу других недостатков. В одном ты можешь быть уверена — он будет любить тебя до конца своих дней.

— Ну-у-у… — протянула Миа, нехотя соглашаясь. — При прочих равных, это плюс.

Она собиралась сказать что-то ещё, но не успела. В открытое окно кухни без предупреждения влез Коллин. Быстро и изящно, как кошка. Вид у него был очень решительный, а глаза больные, тоскливые. Не обращая внимание на Дженни парень навис над Миа почти угрожающе.

— Нам надо поговорить, принцесса.

— Я уже всё рассказала ей, Коллин, — сказала Дженн ему в спину.

— Тем более, — рыкнул парень и схватив Миа за руку потащил на улицу. Она и не сопротивлялась особо. Только ехидно улыбалась, когда слышала, несущееся им вслед:

— И только попробуйте прийти позже одиннадцати! Нажалуюсь отцу!..

Конец

Размещение на других сайтах ЗАПРЕЩАЮ!!!