Варрэн-Лин: Сердце Стаи - Юна Ариманта

обхватила витой рог руками и с любопытством провела по нему кончиками пальцев. Несмотря на уже довольно близкие отношения, ей все еще не удавалось рассмотреть рога как следует. Варрэны обычно не предлагали, а самой ей просить было неудобно.

— Каждое кольцо — это шегард. Шегарды появляются на рогах через равные промежутки времени. В нашем мире, где нет солнца, отмеряющего дни и ночи, мы определяем время по шегардам.

Динка с интересом ощупывала шершавые утолщения на рогах Штороса, охватывающие каждый рог одинаковыми кольцами. У Штороса она насчитала их девятнадцать с половинкой у самого основания, отходящего прямо от черепа и сросшегося с кожей головы.

— Тогда… — Динка озадаченно припоминала форму и длину рогов каждого из них. — Получается, ты старше всех?

— Ага. Удивлена? — усмехнулся Шторос, высвобождая рог из Динкиных рук и выпрямляясь.

— Ну да. Я бы подумала, что старше всех Дайм, — задумчиво проговорила она. У Дайма рога были мощные, круто извитые кольцом, но не настолько длинные, как у Штороса или Хоегарда.

— Потому что он Вожак? — усмехнулся Шторос.

— Нет, потому что он самый серьезный и рассудительный, — покачала головой Динка.

— Особенности характера, — философски заметил Шторос. — Поэтому Вожак Дайм, а не я.

— А ты… — Динка запнулась, пытаясь подобрать слова.

— Что я? — варрэн наклонил голову, заглядывая Динке в глаза. Но Динка потупилась, смущенная заинтересованным взглядом его зеленых глаз.

— Я хотела сказать тебе… — она снова осеклась.

— Ну говори уже! — фыркнул он, обхватывая ее шею сгибом локтя и притягивая ее голову к своей. — Опять меня хочешь?

— Да ну тебя! — хихикнула Динка, и напряжение сразу рассеялось. Шторос все тот же: пошляк и болтун. — Там в лесу… Я хотела сказать, что я так не думаю. То есть, я думаю, что знаю как ты на самом деле ко мне относишься.

— А-а, ты еще не забыла? — зевнул он. — Этот эпизод не стоит твоего внимания. Сам не знаю, что на меня нашло.

— Нет стоит! — упрямо вернула его к теме Динка. Ей хотелось раз и навсегда прояснить эту ситуацию. — Я бы не хотела, чтобы ты думал, что Дайм мне дороже, чем ты.

— А разве нет? — заинтересовался он.

— Нет, — твердо ответила Динка, заглядывая в темно-зеленую глубину его глаз. — Я… — она осеклась, не зная, стоит ли говорить то, в чем сама не была уверена. Но Шторос продолжал смотреть на нее, и нужно было как-то закончить предложение. Слова, которые она хотела сказать ему застряли на языке, и снова стало стыдно. В этот раз за свою глупость и наивность. На что она рассчитывала, собираясь признаться в любви Шторосу? На очередную насмешку? На снисходительное замечание? На равнодушное пожимание плечами?

Но он смотрел на нее серьезно и задумчиво, и Динка решилась. Подумаешь, посмеется. Как будто в первый раз.

— Я люблю тебя! — выпалила она и замерла на выдохе с колотящимся сердцем, забыв снова вдохнуть.

Он отвел глаза и отвернулся.

— И что это значит? — лениво отозвался Шторос, растягиваясь на траве с упором на локти и устремляя взгляд вдаль.

— Это значит, что ты мне очень дорог, и я счастлива, что ты есть в моей жизни, — вздохнув с облегчением, объяснила Динка, не зная наверняка, действительно ли он не понимает значение этих слов или просто не желает принимать ее признание.

— Это все слишком сложно для нас с тобой, моя козочка, — Шторос вдруг перекатился, подминая Динку под себя и нависая над ней, упираясь на вытянутые руки.

— Да, это очень сложно, — согласилась Динка, приподнимаясь на локтях и смело глядя ему в лицо. — Но я вижу, как ты сильно ревнуешь и мне больно оттого, что больно тебе. Но пойми, я не смогу иначе, и тебе придется смириться с этим.

Шторос вдруг оскалился и по телу его прошла дрожь.

— Да, я ревную, — прорычал он неожиданно агрессивно. — Я готов убить каждого, кто к тебе прикасается. Даже если это мои единственные друзья в этом мире.

Он часто дышал, словно воздуха не хватало. Динка смотрела на него и ждала, когда вспышка ярости пройдет и он способен будет на уступки.

— Я хочу, чтобы ты выбирала только меня. Чтобы принадлежала только мне. Чтобы я один мог к тебе прикасаться. А ты… Ты никогда не приходишь ко мне сама. Я всегда для тебя среди запасных. Даже с Хоегардом ты была наедине, а со мной ни разу, — выпалил он на одном дыхании и сразу после своей тирады, не давая ей возразить, впился губами в ее губы.

Но Динка не собиралась сдаваться, ответив ему на поцелуй столь же яростно, кусая его губы и сплетая свой язык с его языком в противоборстве за ведущую роль в этом поцелуе.

Наконец, от оторвался от ее губ, часто дыша.

— Зато я единственный из всех, кто поимел тебя во все отверстия, — прошептал он, сверкая глазами и улыбаясь уголком рта.

Динка смотрела на него молча, пытаясь понять: он всерьез этим гордится или опять пытается ее смутить.

— Отсосешь мне еще разок, моя козочка? Мне так понравилось… — промурлыкал он ей в губы.

— А ты хорошо помыл свое… хм… орудие после вчерашнего? — Динка скептически приподняла бровь.

Шторос расхохотался и скатился с нее на траву.

— И хватит уже называть меня козочкой. Какая я тебе коза? — возмутилась Динка, садясь на земле и глядя на него сверху вниз.

— Разве не коза? — ухмыльнулся Шторос.

— Нет, — фыркнула Динка. — У меня даже рогов нет. Хотя жаль… Если бы были, я смогла бы узнать младше я вас или старше.

— А сколько тебе лет? — поинтересовался он.

— Девятнадцать.

— Если мы здесь уже полгода, то девятнадцать — это тридцать восемь раз по столько… — принялся он подсчитывать вслух, пытаясь перевести годы этого мира в привычную себе систему исчисления возраста.

Динка с удивлением смотрела на него.

— Тогда получается, я примерно в два раза старше тебя, — озвучил он свой вывод. — Ближе всех по возрасту к тебе Тирсвад. Он старше тебя буквально на один шегард. Это примерно два года.

— У-у-у, — шутливо протянула Динка. — Пойду-ка я. О