Елена Саринова - Сотая бусина

   - Это, 'когда', - внесла я незатейливую поправку. - Когда накладывается оно с отсрочкой на определенное стечение обстоятельств. А уже после этого срабатывает. В нашем случае... - открыла я пораженно рот. - ... усиливается. Да-а.

   - Что, 'да'? - внимательно посмотрел на меня мужчина.

   - Мама у меня вчера спрашивала, зачем я охрану на доме усилила.

   - Так ты ее сама?

   - Нет, Ветран, в том то и дело, что не сама. Вот я, Трахиния. Я же во всех охранных вопросах только на Грушу всегда полагалась. А здесь что тогда получается?.. Получается, тетушка моя на твое появление заклятие отсрочила?

   - Она у вас провидцем была? - теперь уже всерьез удивился воин духа.

   - Да нет. Она и магом то была лишь наполовину. Да и зачем, если у нас... другие провидцы есть, - опять удостоили мы притихшего кота взглядами. - Зеня, ты ведь до последнего ее притчами своими поддерживал?

   - Ну, поддерживал, - съежился под нашими прицелами умник.

   - А Груша мне сказала, что она незадолго до смерти охранку усложняла.

   - Да отстаньте вы от меня, наконец! - даже подскочил на стуле кот. - То с водой своей, то с притчами! Я устал, я эфиров надышался! Выпустите меня отсюда!

   - Пожалуйста, - растерянно протянула я, а Ветран настежь распахнул перед умником дверь. - Неуравновешенное состояние психики налицо... Но, знаешь, оно как раз, кстати.

   - Не понял? - на всякий случай не стал закрывать дверь мужчина.

   - Сейчас поймешь...

   Солнце, подарив еще один день жизни, уходило за горизонт. А вслед за ним, как стая за вожаком, плыли на запад облака. Все вокруг стихло, завороженно глядя на эту небесную процессию, окрасившую, осиротевший до утра мир нереальными, махровыми цветами. Болотно-зеленая и малиновая краски, будто перемешанные сумасшедшим маляром щедро пролились на деревья, траву и изгородь. А широкая дорога странной рекой застыла неподвижными волнами - ухабами. И по этой реке сейчас, вполне гармоничной частью общей сказочной картины, ехали скособоченные дрожки. Наши дрожки с запряженной в них, совершенно незнакомой серо-сиреневой в этом свете лошадью. Правила повозкой худая старуха в черном, перетянутом на лбу узлом платке. Старуха сидела на кривых кОзлах совсем с краю, почти на боковом поручне, но факт этот нисколько не умалял ее величавой сосредоточенности. Сбоку от нее, привязанный за веревку, трусил огромный лохматый кобель, примерно той же расцветки, что и фантастическая лошадь. А сами дрожки были доверху загружены сундуками, мешками и одиноко торчащим, как покосившаяся мачта корабля, свернутым ковром... И все это плыло по реке... Можно было бы сказать, что плыло, если бы не страшный скрип и скрежет... Все это медленно выбывало из Мэзонружа в сторону соседнего Мочалина.

   - Это... кто? - тихо произнес, тоже, видимо, впечатлившийся зрелищем, Ветран.

   - Это?.. По всей видимости, плод наших с вами совместных деяний - вдова отца Аполлинария, госпожа Илуниха. Или, как там ее на самом деле.

   - Не может этого быть, - припечатался носом к стеклу кот. - Это же полностью противоречит здравому смыслу.

   - Можно подумать, то, что привело к... - мотнула я головой в сторону удаляющихся дрожек. - здравым смыслом было преисполнено.

   - Вы о чем сейчас? - не отрываясь от окна, буркнул воин духа.

   - Да-а, долго рассказывать. Ну, а если в двух словах... - растерянно уставилась я на задумчивый мужской профиль, а потом хмыкнула. - Знаменья... и иже с ними.

   - А-а-а... Ну, раз 'иже с ними', то, все ясно... Так о чем я говорил, до того, как отвлечься?

   - О драке, - давя зевок, развернулась я в сторону собственной кровати, и тут же с удовольствием на нее плюхнулась. - Ты говорил о драке между нашим оружейником и...

   - Точно, - оторвался, наконец, от окна, Ветран. - Надо будет завтра еще раз наведаться к его свояку и расспросить по подробнее о том инциденте в либрянской таверне. Ведь мастер Булдг в Мэзонруж, еще двумя неделями раньше должен был заехать, если бы не разборка с эльфом и ночь, проведенная в городской каталажке.

   - А мне вообще сам факт кажется довольно странным. Эльфы... - задумчиво протянул с подоконника Зеня. - Эльфы, ведь крайне редко изменяют своему натуральному, семи дюймовому размеру, так как считают это несмываемым пятном на репутации. А тут... Хотя, лимонный вопрос, - хмыкнул кот. - Повод вполне для них достойный.

   - Что это за вопрос, вообще? - прошлепал босыми ногами на свой матрас Ветран.

   - Вопрос принципиальный. Затрагивающий честь практически каждого из обеих тщеславных рас. Хотя, мое личное мнение...

   - Как мудреца? - не поленилась уточнить я.

   - Как умудренного жизненным опытом существа, - витиевато парировал кот. - Спорить здесь 'кто дурнее' бесполезно, потому что одинаково абсурдно смотрится и эльф с киркой в холеных руках и гном с садовой леечкой в квадратных конечностях. А сказку эту придумал кто-то с большим чувством юмора, да и запустил ее в мир сразу в двух вариантах.

   - А мне кажется, я читал что-то подобное. Еще в школе, - потер нахмуренный лоб, откинувшийся спиной на перила мужчина. Там про неудачный опыт в выращивании лимонного дерева, так?

   - Совершенно верно, - менторски кивнул умник. - И кто в вашем варианте был горе - садовником?

   - В нашем?.. Я и не помню уже. Да и сама эта сказка... какая-то она унылая, что ли?

   - То есть, без геройских рыцарей и огнеплюйных драконов?

   - Что? - склонил голову набок Ветран.

   - Она не унылая. Просто вы ее смысла не поняли. А мне эту сказку бабушка рассказывала, еще в детстве.

   - Так, может, ты нас сейчас просветишь? - пропел умник и даже запрыгнул ко мне на постель.

   - Да, пожалуйста. Там главное, ни кто дурнее: эльфы или гномы, а само лимонное дерево, которое в результате погибло. Просто, тот, кто его выращивал, так и не осознал, что, в жизни, как и в любви, прежде чем многое получить, надо самому многое отдать, - уперлась я взглядом в собственные колени. - Так бабушка моя говорила.

   - Она была мудрой женщиной... твоя бабушка, - глухо произнес Ветран, заставив меня поднять на него глаза.

   - Ну, это совсем уж глубинный смысл. Однако если рассматривать любовь, как основополагающую всего сущего, то... Вы меня слушаете?.. О-о, пойду ка я вниз.

   - Нет!!! - развернулись мы оба к удивленно замершему коту. - Зеня, у меня к тебе вопрос.

   - Не бойся, я не за свечкой. Это я к тому, что держать ее не собираюсь.

   - Заткнись, пошляк, и послушай меня, - как-то, не очень удачно, начала я. Потому что собиралась начать с совсем другого - задушевно-проникновенного, настраивающего на то, что собираюсь вытворить дальше. Все же вытворить, хоть воин духа и был против, высказавшись накануне достаточно прямо: