Приручение демонов для новичков (ЛП) - Мари Аннетт

— Я… я… — я не могла говорить. Была потрясена. — Попробуй пирог.

Он посмотрел на ангельский пирог. Демон придвинулся плавно и быстро, поймал край салфетки, который пересек круг. Он подтянул кусочек и схватил.

Он поднял кусочек и посмотрел на меня сияющими алыми глазами.

— Пайилас мейлешта, хватит пялиться.

Мой рот раскрылся. Я заставила его закрыться.

— Прости.

Он выждал миг.

— Все еще пялишься.

Я опустила взгляд на пол. Я подавляла желание посмотреть десять секунд, а потом, как магнит, тянущийся к стали, я подняла взгляд и успела заметить, как он запихивает в рот последний кусочек пирога.

— Ты уже его съел? — поразилась я.

Он проглотил, облизнул взбитые сливки с большого пальца. Он его вообще жевал?

Я смотрела на его необычное лицо, пытаясь понять выражение лица.

— Ты… тебе понравилось?

Он не ответил, подвинул печенье — обычное с шоколадной крошкой — в круг. Он сломал одно пополам, бросил оба кусочка в рот. Проглотил. Взял следующее.

— Нужно жевать, — тихо сказала я. — Так… лучше.

Он раздраженно посмотрел на меня, сунул следующее печенье в рот, словно не ел неделями.

Так и было. Кроме пары печеньиц, что я ему дала, никто не приносил сюда еду. Он нуждался в еде? Он явно мог есть.

Я смотрела, как он поглощает печенье в рекордное время, отмечая взглядом детали. Я не заметила одежду того демона, но теперь могла рассмотреть вещи этого демона.

Знакомой формой были его шорты из темной ткани с толстым кожаным поясом. Потертые кожаные ремешки пересекали его правое плечо и бок, придерживали пластину металлической брони на левой стороне его груди. Две пересекающиеся пластины прикрывали его левое плечо, и сияющий щиток был на левом предплечье, пристегнутый к узкому рукаву, тянущемуся до бицепса. Схожие щитки защищали его голени поверх… леггинсов? Я не знала, как еще назвать тугую черную ткань от его лодыжек до колен. Полоски ткани обвивали его ступни посередине, не закрывая носки и пятки.

Кроме шортов, остальная ткань была только для защиты кожи от металлической брони и кожаных ремешков. И… оставалось много голой кожи.

Он проглотил последнее печенье, схватил салфетки двумя пальцами и большим. Кончики пальцев стали красными, бумага задымилась и вспыхнула. Я отпрянула, но огонь поглотил салфетки за секунды. Пепел застучал по паркету. Я сглотнула.

Его глаза сияли ярко, как у другого демона, посмотрели на меня. Его губы изогнулись в волчьей улыбке, мелькнули белые зубы. Улыбка дразнила меня, насмехалась. Голодная хищная улыбка.

А потом тьма окутала круг, вернулся черный купол.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Я включила свет.

— Хорошо!

Желтое сияние залило библиотеку. С тарелкой на ладони я прошла к темному куполу и опустилась, скрестив ноги.

Прошлой ночью, дав демону кусок пирога, я три часа просидела на диване, читая пособие призывателя. Решив узнать больше о Демонике, я вернулась к третьей главе и изучала бесконечные страницы о ритуалах призыва. Даже с моим уровнем латыни и древнегреческого из колледжа технические указания были сложными.

Читая, я ощущала на себе взгляд демона. Он не говорил снова, и я не пыталась разговорить его, но он скрывался во тьме и смотрел, как я читаю. Это было… странно.

— Ты следишь? — спросила я. — Этой ночью я принесла тебе целый пирог минус кусок, что ты съел вчера.

Я опустила тарелку на пол. Четыре больших белых куска под взбитыми сливками, клубникой, голубикой и шоколадной крошкой. Технически это был не остальной пирог — я тоже съела кусочек — но это не нужно было упоминать.

Тихое фырканье донеслось из круга.

— Я должен быть польщен, пайилас?

Мои щеки вспыхнули от смущения.

— Если не хочешь, я просто возьму пирог и уйду.

Словно дым на ветру, тьма пропала в круге. Демон взглянул на меня краем глаза, лава в его глазах тускло сияла. Он лежал на спине в центре круга, согнув одну ногу, опустив на колено лодыжку другой ноги. Рука была под головой как подушка, и он выглядел удивительно удобно, хоть лежал на твердом холодном полу.

Я упивалась видом, обводила взглядом его странную одежду, блеск брони и кожу цвета красноватой ириски. Я должна была бояться, но он был не опасен, без оружия. Он был тигром в зоопарке, диким видом за прутьями, необычным и чарующим.

Он посмотрел на десерт.

— Что ты хочешь в этот раз?

— Твое имя.

— Какое?

Я махнула рукой.

— Не то, что для призыва. Личное имя.

Уголок его рта приподнялся в насмешке, и он сел. Он повернулся ко мне, и быстрое движение привлекло мой взгляд — что-то длинное и тонкое двигалось по полу за ним.

Я застыла.

— У… тебя есть хвост?

Он оглянулся. Длинный хвост, похожий на хлыст, скользнул по полу, замер, и я заметила два изогнутых шипа на конце.

— А у тебя нет? — парировал он, повернувшись ко мне. — Как ты балансируешь?

— Отлично балансирую.

— Потому hh’ainun медленные.

Я подняла первый кусочек пирога с тарелки и опустила возле серебряной линии. Каждый кусочек лежал на салфетке, чтобы я могла легко их перемещать.

— Твое имя.

— Тц.

Я смерила его взглядом, и моя смелость потрясала меня. Куда делась моя робость? Может, ключом к моей уверенности было то, что я общалась через непроницаемый барьер.

Он смотрел на меня.

— Заилас.

— Так тебя зовут? Зилас?

— Не Зи-и-илас, — он подражал мне, преувеличивая. — Заи-и-илас. Попробуй еще.

— Зи-илас.

— За-и-лас. Три слога, не два.

— Зайлас.

— Уже ближе, — отметил он.

— Я стараюсь, — пожаловалась я. — Мое имя сказать куда проще. Робин.

— Робин?

Удивление вспыхнуло во мне. С его странным акцентом мое имя звучало почти так же интересно, как его. Улыбаясь, я подвинула уголок салфетки к линии круга. Он подтянул салфетку к себе, взял пирог и проглотил в три укуса. Не жевал.

— Ты не говорил, понравилось ли тебе, — отметила я.

— Твое имя?

— Пирог, — но теперь мне было интересно, что он думал о моем имени.

Он смотрел на оставшиеся кусочки.

— Что еще ты хочешь?

Я задумалась на миг.

— Сколько тебе лет?

— Оу?

— А?

Мы смотрели друг на друга, языковой барьер мешал понять. Его возраст было сложно представить. Будь он человеком, я дала бы ему чуть больше двадцати, но кто знал, как старели и взрослели демоны?

Я попробовала снова.

— Сколько лет ты прожил?

Он нахмурился от изумления.

— Ты такое считаешь?

— Конечно. Мне двадцать.

— Двадцать, — он смотрел на меня, окинул взглядом от макушки до колен в джинсах. — Я не так выучил ваши цифры. Двадцать — не то.

Я подняла палец.

— Один, — я раскрыла все пальцы на ладони. — Пять, — я добавила другую ладонь. — Десять, — я открыла и закрыла пальцы дважды. — Двадцать.

— Насколько длинный год?

— Эм… триста шестьдесят пять дней, так что…

Он потер рукой по лицу, и это было так по-человечески, что я опешила.

— Dilēran. Я не знаю этого. У меня нет чисел.

Я разочарованно подвинула еще кусок пирога.

Он проглотил угощение.

— Что еще?

— Как ты меня называешь? Пайлас?

— Пай-и-лас, — деловито сказал он. — Это значит «маленькая женщина».

Значит, девушка. Я сморщила нос.

Он поманил пальцами в сторону пирога, намекая, что его нужно отдать. Я фыркнула.

— Ты не получишь кусочек за такой маленький ответ. Хм, что еще… — я разглядывала его раздраженное лицо. Черные волосы спутались на лбу. Если бы не алые глаза и рожки, его лицо могло принадлежать человеку. Это путало. — Почему ты показался в этот раз? Ты не должен был.

— Чтобы увидеть тебя нормально. Зря потратила вопрос, пайилас.

— Увидеть меня? Так ты не видишь сквозь ту тьму?

— Глаза не видят без света, — отметил он. — Я могу видеть иначе, но… не детали.