Дженнифер Л. Арментраут - Обсидиан

Дэймон развалился на ступеньках крыльца, вытянул ноги и оперся на локти.

— Удобно? — резко спросила я.

— Ужасно удобно, — ухмыльнулся он. — Итак, о наших планах…

Я предпочитала держаться на расстоянии.

— О каких?

— Ты же помнишь, мне было велено «притащить сюда свою задницу и вести себя по-человечески»? — он закинул ногу на ногу и смотрел на верхушки деревьев. — Если этот план сработает — я верну свои ключи.

— Объясни-ка поподробней.

— Так вот, — вздохнул он. — Ди спрятала мои ключи. Она вообще умеет так все спрятать, что никогда не найдешь. Я уже весь дом перевернул — и ничего.

— Ну так заставь ее признаться, куда она их дела.

Какое счастье, что у меня нет ни сестер, ни братьев.

— О, я бы непременно так и сделал, если бы она была здесь. Только она уехала и не вернется до самого воскресенья.

— Что? — Она ничего не говорила о том, что собиралась куда-то ехать. Или к кому-то. — Я не знала.

— Это было спонтанное решение.

Он опять вытянул ноги и принялся отстукивать какой-то незнакомый ритм.

— Единственный способ заставить ее заговорить — это заработать бонусы. Видишь ли, у моей сестренки еще с начальных классов бзик по поводу бонусов.

Я улыбнулась:

— Ну и?..

— Ну и чтобы вернуть ключи, я должен заработать эти бонусы, — загрустил он. — И для этого есть единственный способ — сделать что-нибудь приятное для тебя.

Я просто взорвалась от смеха. Выражение его лица было просто непередаваемым.

— Извини, но это ужасно смешно, не находишь?

Дэймон демонстративно вздохнул:

— Да уж, действительно.

Смех мой погас.

— И что ты собираешься делать?

— Ну, допустим, завтра я отвезу тебя искупаться. После чего я наконец получу свои ключи. А, да, я буду очень предупредителен с тобой.

И все-таки, кажется, он шутит. Хотя чем больше я смотрю на него, тем больше понимаю, что все это серьезно. И невероятно.

— Другими словами, ты устроишь для меня некоторое развлечение на воде, будешь предупредителен со мной, и за это тебе отдадут ключи от машины?

— Ого! А ты быстро соображаешь.

Я снова расхохоталась:

— А то! Только можешь попрощаться со своими ключами навсегда!

— Это еще почему? — страшно удивился он.

— Потому что я никуда с тобой не поеду.

— У нас нет выбора.

— Это у тебя нет выбора. А у меня он как раз есть. — Я глянула на закрытую дверь, пытаясь понять, не подслушивает ли мать наш разговор. — Это не я потеряла ключи.

Дэймон помолчал немного и усмехнулся:

— Ты не хочешь никуда со мной ехать?

— Не-а.

— Почему?

Я закатила глаза:

— Во-первых, ты придурок.

— Да, я могу быть, — кивнул он.

— А во-вторых, я не трачу свое время на парней, которые приглашают меня на свидание только потому, что их заставила сестра. Я не настолько безнадежна.

— Разве?

Я окончательно разозлилась и пошла в наступление:

— Убирайся отсюда.

Он немного подумал и ответил:

— Нет.

— Что? — возмутилась я. — Что значит — нет?

— Я не уйду, пока ты не согласишься.

Казалось, у меня сейчас пар из ушей повалит.

— Прекрасно. Сиди здесь сколько угодно, потому что я скорее съем стакан, чем пойду куда-то с тобой!

Он рассмеялся:

— Вот, значит, прямо так!

— Именно, — отрезала я, поднимаясь вверх по ступенькам.

Дэймон вдруг повернулся и ухватил мою лодыжку. Какая у него теплая рука. Я посмотрела на него сверху вниз. Он улыбался невинно, словно ангел.

— Я буду сидеть здесь дни и ночи напролет. Разобью лагерь у тебя на крыльце. Никуда не уйду. У нас целая неделя впереди, Котенок. Или ты покончишь со всем этим раз и навсегда уже завтра, или я буду здесь до тех пор, пока ты не уступишь. Ты не сможешь выйти за порог своего дома.

Я ошеломленно смотрела на него:

— Ты шутишь?

— Ни капли!

— Просто скажи ей, что мы с тобой отлично провели время. — Я попыталась освободить ногу, но он меня не отпускал. — Солги.

— Она будет знать, что я лгу. Мы же близнецы. Мы чувствуем подобные вещи. — Он немного помолчал. — Или ты слишком стеснительна, чтобы просто поплавать? А? Ты не можешь раздеться передо мной, да?

Я ухватилась за перила и со всей силы дернула ногу. Этот кретин, казалось, почти не держал меня, но освободиться я так и не смогла.

— Я же из Флориды, тупица. Я полжизни провела в купальнике.

— Тогда в чем проблема?

— Ты мне не нравишься. — Я перестала дергать ногой и остановилась. Его ладонь как будто вибрировала — очень странное ощущение, никогда такого не испытывала. — Отпусти мою ногу.

Очень медленно, многозначительно глядя мне в глаза, он убрал — палец за пальцем — свою руку.

— Я никуда не уйду, Котенок. Тебе придется согласиться.

Едва я открыла рот, чтобы что-то ответить ему, как дверь позади нас отворилась. На пороге появилась мама в своей любимой пижаме с кроликами. Сердце мое ухнуло вниз. Только не это!

Она поочередно смотрела то на меня, то на Дэймона и явно понимала все исключительно по-своему, то есть совсем не так, как было в действительности. Во взгляде ее отчетливо читалось женское любопытство, от которого меня чуть не стошнило прямо на голову Дэймона.

— Ты наш сосед?

Обернувшись, он одарил ее самой широкой и самой белоснежно-зубастой своей улыбкой:

— Меня зовут Дэймон Блэк.

Мама просияла:

— Келли Шварц. Приятно познакомиться.

Она взглянула на меня:

— Заходите в дом, если хотите. Вам необязательно сидеть здесь на самом пекле.

— Это так любезно с вашей стороны. — Дэймон поднялся и ткнул меня локтем: — Думаю, нам стоит обсудить наши планы.

— Нет, — отрезала я, пронзив его взглядом. — Не стоит ничего обсуждать.

— Какие еще планы? — спросила мама, улыбаясь. — Я всегда за.

— Я пытаюсь уговорить вашу дочку поплавать со мной завтра, но, боюсь, она переживает, что вы не одобрите эту идею. — Он снова пихнул меня так, что я практически вжалась в перила. — И еще, мне кажется, она стесняется.

— Неужели? Не вижу ничего дурного в том, чтобы пойти поплавать. По-моему, это отличная идея. Я все время говорю, что ей нужно больше времени проводить с друзьями. Она подружилась с твоей сестрой, но…

— Мама! — Я буквально прожигала ее взглядом. — Это совершенно не в…

— Я говорю ей то же самое. — Дэймон опустил руку на мои плечи. — Моей сестры целую неделю здесь не будет. И мне подумалось, что я мог бы заменить ее…

Мама светилась довольной улыбкой:

— Как мило с твоей стороны.