Роксанна Сент-Клер - По воле рока

— Джо, ты не спишь?

— Секунду подожди. — Джо привыкла спать обнаженной. Не изменила этой привычке и сейчас. Поэтому ей понадобилось некоторое время, чтобы схватить рубашку и натянуть ее на себя. — Входи.

Дверь распахнулась. В электрическом свете, хлынувшем из холла, она увидела, что Кэмерон переоделся. Теперь на нем были мешковатые джинсы и свободная рубашка. В подобном наряде он смотрелся еще более выигрышно, чем в официальном костюме. Плечи казались шире, и вся фигура просто дышала мужественной силой.

— Что случилось? — спросила Джо.

— Я нуждаюсь в компании.

У него был настолько потерянный вид, что у нее защемило сердце от жалости. Она приглашающе похлопала по кровати.

— С удовольствием составлю ее тебе. Если ты не будешь давать волю рукам.

Кэм тщательно закрыл за собой дверь, снова погрузив комнату в темноту, разбавленную лишь голубоватым светом луны. Под его тяжестью заскрипел матрас кровати.

— Я прочитал их, — просто сказал он.

— Хорошо.

— Завтра я должен рассказать об этом братьям.

Джо кольнуло неприятное предчувствие. Разговор может стать препятствием для удочерения.

— Конечно, — настороженно произнесла она.

Кэмерон молчал. Глаза Джо уже привыкли к полутьме, и она могла видеть очертания его фигуры. Он сидел, забросив одну ногу на кровать и опершись локтем о согнутое колено. Вся его поза выдавала глубокое раздумье.

— Теперь ты хочешь говорить о ней? — не выдержала молчания девушка.

— Откуда у тебя эти письма? — вместо ответа спросил он.

— Моя мама всегда знала о них. Тетушка Крис посвятила ее в секрет. После того как разобрали развалины здания, в котором жили Кэйт с матерью, моя мама попросила власти выдать ей найденные личные вещи. Ей выдали. Не знаю, как она добилась этого, ведь мы не были кровными родственниками Кэйт и Кристин. — Она немного помолчала, вспоминая, как тяжело было смотреть на вещи, зная, что их владельцы мертвы. — Но тогда она ничего не сказала мне о письмах. Просто забрала себе коробку, где они хранились. Правда открылась потом, когда я начала обходить инстанции, чтобы получить право на удочерение. Мама позвала меня и все рассказала.

— Кэйт знала?

— О своей семье? Нет. Но самое грустное заключается в том, что Кристин уже собиралась открыть ей правду. — Джо закрыла глаза, видя перед собой картину, как рыдала ее мать, раскрывая тайны прошлого. — В марте Кристин отправилась на восток. Дочери она сказала, что навещала своих друзей, а на самом деле она ездила на похороны своей матери.

— Я видел ее.

— Что?

— Когда мы хоронили прах бабушки, за воротами кладбища я заметил женщину. Она так пристально смотрела на нас! У меня появилось тогда ощущение, что это она. — Осознание того, что он видел свою мать и не узнал ее, пронзило сердце Кэмерона острой болью.

— Когда Кристин вернулась, — продолжила Джо, — она сказала моей матери, что хочет рассказать Кэйт о семье. Но неделю спустя в шесть двадцать утра случилось землетрясение. Они еще крепко спали.

— Спали? Как же Кэлли удалось выжить?

— Чудом. Она оказалась в так называемом воздушном кармане. Пожарные и спасатели сутки разбирали завалы, чтобы до нее добраться.

— О боже, — его голос дрогнул. — Я помню, в новостях говорили, что из-под развалин спасли ребенка. Я не знал, что это она.

— И ты не обратил внимания на ее фамилию?

— Макграт — распространенная фамилия. Я еще подумал тогда…

— Что ты подумал?

— Что ребенок выжил чудом. Что это не просто так.

У нее перехватило дыхание.

— Мне пришла в голову та же самая мысль: что у Кэлли… особая судьба. И если она попадет в чужой дом или в приют, то никогда не исполнит своего предназначения.

Кэмерон осторожно взял ее руку в свою. — Ты действительно любишь ее.

— Я любила Кэлли еще до того, как она родилась. И сделаю все, чтобы защитить ее.

Он сжал ее руку крепче.

— Я не желал бы для нее большего. Облегчение омыло девушку теплой волной.

— Спасибо, большое спасибо, Кэм. Кэмерон придвинулся к ней и, осторожно убрав с ее лица упавшие локоны, мягко произнес:

— А теперь давай спать. Завтра предстоит много дел.

— Правда. Спокойной ночи.

Он наклонился над ней, чтобы поцеловать в щеку, но губы оказались ближе. Не отдавая себе отчета в том, что делает, он накрыл их своими губами.

Сквозь ее тело словно пропустили электрический разряд. Страсть туманила ей голову. Это было так легко — откинуть одеяло и полностью отдаться своим желаниям, прижаться к его телу и больше ни о чем не думать. Только наслаждаться.

Но Джо едва знала его. И не за такое ли поведение она не раз осуждала Кэйт? Джо отстранилась.

— Подожди.

— Хорошо. Жду, — согласился он. — А чего?

Она улыбнулась и еще увеличила дистанцию между ними.

— Не знаю. Может, того времени, когда мы узнаем друг друга получше. Или распутаем клубок проблем, который нас разделяет.

Кэмерон снова придвинулся.

— Единственное, что нас разделяет, это одеяло. — Его голос был хриплым от еле сдерживаемой страсти. — Но я могу убрать препятствие за секунду.

Джо прикрыла глаза, борясь с желанием нырнуть в то море удовольствия, которое он ей предлагал. Битва с самой собой увенчалась успехом.

Он понял это и, засмеявшись, сказал:

— Ладно. Ты права.

Но Джо совсем не хотела, чтобы Кэмерон уходил.

— Если ты обещаешь контролировать себя, то можешь остаться здесь и спать рядом. И только поверх одеяла. Потому что я почти полностью раздета.

Он простонал сквозь зубы.

— У меня никогда не было проблем с самоконтролем. Но не обещаю, что ночью мне не приснится голая девушка-ковбой, которая копается в моторе моей машины.

Она рассмеялась:

— Почему ты решил, что я ковбой? Из-за сапог и шляпы? Там, где я живу, все так одеваются.

— Нет, сапоги и шляпа здесь ни при чем, — его рука мягко скользнула к большим декоративным пуговицам на ее рубашке. — Просто у тебя такой вид.

Джо прекрасно понимала, что произойдет дальше. Но сопротивляться собственным желаниям у нее уже не было сил.

Кэм ощутил, как напряглось ее тело в ожидании его прикосновений. Он был готов забыть все на свете в объятиях этой прелестницы. Под ладонью он ощущал, как сильно бьется ее сердце. Так же сильно, как и его.

Еще мгновение. Кэмерон опустил руку.

Джо пролетела на самолете три тысячи миль не затем, чтобы переспать с ним. Она предприняла это путешествие, поскольку должна была совершить нечто важное: сообщить ему о существовании девочки и получить его подпись под прошением. Хотя могла удочерить ребенка, сделав вид, будто не подозревает о существовании близких родственников. И никто ничего бы не узнал.