Екатерина Владимирова - Возмездие, или Подери мне жизнь!

И он не смог. Подошел. Первым подошел ко мне спустя час после моего прихода.

Подкрался ко мне со спины, вызывая нервную дрожь и холодок вдоль позвоночника.

Наклонился надо мной и, почти касаясь уха своими горячими губами, прошептал:

— Что такая очаровательная девушка делает здесь одна?

Сердце запрыгало в груди, как сумасшедшее. Ярость забилась внутри меня, опаляя своим огнем. Но я, стиснув зубы и до боли в ладонях сжав пальцы, посмотрела на него.

— Вы так считаете? — стараясь, чтобы голос звучал равнодушно, спросила я, вызывающе глядя на него.

— Простите?.. — не совсем понял он, недовольно поджав губы.

Мои брови поползли вверх, губы изогнулись.

— Вы действительно считаете меня очаровательной? — повторила я.

Тарасов тут же расцвел, улыбкой озарилось его лицо.

А я едва сдержала себя оттого, чтобы не выцарапать ему глаза.

— О, да, — проговорил он, вновь наклоняясь надо мной — Вы очень красивы, незнакомка.

— Хм… интересное замечание, — проговорила я — Жаль, что мой приятель вовсе так не считает.

Тарасов нахмурился.

— Значит, он просто слепой, — жестко выплюнул он.

— Да, — пожала я плечами — Именно поэтому он уже бывший.

Тарасов неожиданно рассмеялся.

— И поэтому вы одни? — спросил он гортанным голосом.

— Нет, не поэтому, — ответила я и заглянула ему в глаза — Я одна, потому что хочу быть одна.

Его брови поползли вверх, изумленно приподнялись уголки губ.

— Вы не можете говорить серьезно, — сказал он уверенно и облокотился о стойку бара — Ни одна девушка, тем более, такая очаровательная, как вы, не хочет быть одна.

Я саркастически усмехнулась.

— Так я сейчас не одна. Я с вами, — ему понравились мои слова, я увидела это по улыбке, расплывшейся на смазливом лице — Кстати, — проговорила она, приподнимая уголки губ, — не представитесь?

Мужчина приподнял вверх брови, сделал шаг назад и шутливо поклонился.

— О, простите мне мою нелюбезность, — воскликнул Тарасов и протянул руку вперед — Владимир Тарасов.

— Маргарита, — протянула я ему руку, и он поцеловал мою ладонь.

Заглянул в глаза, улыбаясь, и не отпустил мою ладонь из своей руки.

— Маргарита, — проговорил он, словно смакуя это имя. Оно ему понравилось. — А как вы отнесетесь к тому, Маргарита, чтобы продолжить наше интересное общение в более… уютной и уединенной обстановке.

Я рассмеялась, звонко и весело.

— Не думаю, что я готова к тому, чтобы осмотреть вашу квартиру, — проговорила я, смеясь, а потом добавила, продолжая улыбаться: — Или к тому, чтобы показать вам свою.

— А кто говорит о квартире? — загадочно улыбнулся он в ответ — Мы можем уединиться и здесь.

— Здесь? — выразила удивление я — Вы можете это устроить? — взглянула я на него.

— Я могу все, — клятвенно заверил меня мужчина — И даже больше, — сжимая мою ладонь, он молча велел мне встать — Прошу за мной, Маргарита.

И я последовала за ним, осознавая, что теперь отступать будет некуда.

Месть настигнет его, а освобождение меня.

Комната, в которую он меня привел, была красивой и большой и располагалась в той части клуба, куда мне ни за что не удалось бы попасть, если бы я не была с Тарасовым.

Широкие диваны, столики, телевизор, бар. Картины на стенах, живые цветы, фотографии.

Так вот где развлекается такой ублюдок, как ты?! горько подумала я.

В таких комнатах снимаешь себе шлюх на ночь или же совращаешь невинных девушек?!

Сердце заклокотало в груди, болью отдаваясь в груди.

Стиснув зубы, я переборола дикое желание убежать.

Не сейчас. Еще не все сделано. Нельзя…

— Может быть, вина? — проговорила я, высвободив свою руку из его захвата и направившись к бару — Какое предпочитаете? — я обернулась к нему, сверкнув глазами.

Мужчина недовольно поджал губы, но ничего не сказал.

— Белое, сухое, — проговорил он через несколько секунд и направился к дивану.

Остановившись около барной стойки, я поставила на стол два бокала и потянулась за бутылкой.

— Вы часто бываете в «Орхидее»? — спросил вдруг Тарасов, наблюдая за мной и моими действиями — Я ни разу не видел вас здесь.

Я рассмеялась и обернулась к нему.

— Вы не поверите, но довольно часто, — отвернувшись, незаметно скользнула пальцами по ноге, подбираясь к резинке чулок — И вас, кстати, здесь не замечала, — едва касаясь платья, приподняла его край и достала небольшую пилюлю, зажав ее между пальцами — Вы завсегдатай подобных заведений? — вновь обернулась к нему, послав Тарасову очаровательную улыбку.

Он рассмеялся, откинувшись на спинку дивана.

— Почему вы так решили? — проговорил он — Вовсе нет, бываю здесь постольку поскольку. А вы?

Я пожала плечами, наклоняясь над столом и высыпая содержимое пилюли в стакан Тарасова.

— Я бы не назвала себя завсегдатаем, — проговорила я — Прихожу сюда, как это ни странно звучит, чтобы отдохнуть, — разлила вино по бокалам и направилась к Тарасову — Подобная обстановка, атмосфера… она расслабляет меня, позволяет не думать, забыть о чем-то… — я протянула ему бокал, который он тут же принял у меня из рук, и опустилась на кресло напротив него — Вам так не кажется?

— Что? — зачарованно глядя на меня, спросил Тарасов.

— Что такая атмосфера позволяет полностью расслабиться и отдаться чувствам, — почти шепотом проговорила я, глядя на него.

— Да, пожалуй, так и есть, — выдохнул мужчина, продолжая смотреть на меня — У вас очень красивые глаза, Маргарита.

Я смущенно потупила взгляд, сжимая ножку бокала ледяными пальцами.

— Спасибо, — проговорила я, вновь взглянув на Тарасова.

— За что выпьем, Маргарита? — тягучим шепотом спросил он, не отрывая глаз от меня.

Порочный, гадкий ублюдок!!

— За встречу? — томно проговорила я и, улыбнувшись, добавила: — До дна, на брудершафт.

Он принял мой вызов. Улыбнулся, сверкнув глазами, наклонился ко мне и прошептал:

— Идет.

Я ответила на его улыбку и подалась ему навстречу, заставляя себя терпеть. И этот удушливый аромат его дорогой туалетной воды, и его теплое дыхание на моей щеке, и его прикосновение к моей коже, как удар бича. И легкий поцелуй в губы тоже пришлось вытерпеть, хотя хотелось закашлять.

Оттолкнуть его от себя, убежать, не касаться его, смыть с себя всю грязь его прикосновений.

Но я вытерпела. И его прикосновения, и его поглаживания, и его теплое дыхание, и его сальный взгляд на моем теле, раздевающий, изголодавшийся, жадный взгляд. И касания его губ, скольжение его языка по моим щекам и шее. Стискивая зубы и приказывая себе терпеть, я терпела.