Дикси Браунинг - Лучший из миров

— Если я помогу тебе с Силвером, ты отдашь мне ковбоя?

— Если он не женат или еще что-нибудь в этом роде, он — твой, — великодушно согласилась Мэгги, как будто это зависело от нее. Впрочем, если бы это действительно зависело от нее, вряд ли она была такой щедрой.

— Он не носит кольцо, — заметила Сюзи, усевшись в одну из поз йоги. — Между прочим, я очень верю в йогу и каждый день выполняю комплекс упражнений.

Вытирая полотенцем волосы, Мэгги вернулась мыслями к мужчине, который прочно обосновался в ее голове.

— Вряд ли он модель, которую мы должны рисовать, если зарегистрировался в журнале вместе со всеми остальными, — продолжала размышлять вслух Сюзи.

— Забудь об этом. Это была шутка.

— Не хочу. Мысль о том, чтобы рисовать обнаженного ковбоя, кажется мне очень соблазнительной.

— Кстати, о рисовании… Ты вообще как?

— Пробовала когда-то.

— А я не держала кисть в руках со времен школы, но и тогда пиком моего творчества были несколько палкообразных человечков под радугой.

— Полагаю, мы не единственные новички здесь. Сюзи, похоже, ничуть не волновалась по этому поводу.

— Кто знает… — Почему-то Мэгги была уверена, что если среди них и есть еще кто-то, не умеющий рисовать, то это Бен Хантер. Ну не могла она поверить, что он художник, и все тут. Может быть, все дело в его поношенных ковбойских ботинках? Или в широких плечах и мускулистых руках? Они предназначены для чего угодно, но только не для вождения кистью по бумаге.

— Какая Перри разница, новички мы или нет, если деньги заплачены? — резонно заметила Сюзи.

Как ни странно, эти слова подействовали на Мэгги успокаивающе, и они переключились на обсуждение одежды и мужчин. Обе сошлись во мнении, что взяли с собой совсем не те вещи, что следовало бы, а насчет мужчин… В арсенале Сюзи оказалось три брошенных бойфренда, у Мэгги не нашлось и одного, хотя в школе она была влюблена в молодого преподавателя физкультуры.

Когда девушки уже собрались спать, появилась их третья соседка — Энн Эринхауз. Девушка непрерывно чихала, и Мэгги заметила что-то насчет возможной аллергии, а потом уснула под тихий разговор Сюзи и Энн. Естественно, ей приснился Бен Хантер в виде статуи обнаженного мужчины с фиговым листком на причинном месте и колчаном за спиной, полном кистей для рисования.

От этого кошмара Мэгги проснулась задолго до звонка будильника с зарождающейся головной болью. Стараясь не шуметь, чтобы не разбудить соседок, она быстро оделась и вышла в кухню, влекомая запахом свежесваренного кофе. Кухня была залита ярким солнечным светом, и Мэгги невольно поморщилась.

— Что, утро — не ваше время суток?

Желудок Мэгги спазматически сжался, когда в проеме двери она увидела высокий силуэт. Если бы она знала, что первым, кого она встретит в кухне, будет сам Аполлон во плоти, выпила хотя бы горсть таблеток аспирина. Слава богу, что вместо фигового листка и колчана с кистями на нем были вчерашние вылинявшие до белизны джинсы, хотя они не скрывали, а, наоборот, подчеркивали все выпуклости в районе его бедер.

Утреннее приветствие Мэгги походило скорее на фырканье питбуля.

— Все дело в том, что мы достаточно высоко в горах, — заметил Бен благодушно.

Мэгги бросила на него подозрительный взгляд.

— Голова болит, да? — продолжил он. — У меня всегда так бывает в самолете. И хотя мы и не на очень большой высоте, но…

— Спасибо, доктор, но ваш диагноз ошибочен, едко ответила Мэгги. — Моя голова болит всего лишь от недосыпания.

— Да? А я спал, как убитый.

Мэгги послала ему сахариновую улыбку.

— Рада за вас.

— Мы теперь сами занимаемся нашим пропитанием. — С этими словами он достал из навесного шкафчика пачку подслащенных хлопьев.

Предусмотрительная Мэгги привезла хлопья с собой. Они были цельнозерновыми и неподслащенными, что, безусловно, более полезно.

Теперь она не могла оторвать взгляда от рук Бена — сильных, загорелых, с длинными пальцами. Она отметила, что на безымянном пальце левой руки нет ни кольца, ни его следов.

— Я проверил содержимое холодильника — яйца, бекон, зелень… Одним словом, сырье, требующее приготовления.

— Не могли бы вы болтать поменьше? — Мэгги поморщилась, вновь попав в полосу солнечного света.

— Нет. Более того, я думаю, что мы могли бы потанцевать.

Мэгги уставилась на него широко раскрытыми глазами, пытаясь отогнать видение обнаженных мускулистых бедер и чертового колчана с кистями, к которым постепенно добавлялись рельефные стройные икры, плоский живот…

— Если вы не возражаете, — надменно произнесла Мэгги, — я бы не хотела разговаривать, пока не выпью первую кружку крепкого кофе.

— Конечно, мэм. Но должен предупредить, кофе очень крепкий. Может быть, предложить вам воды, чтобы вы могли разбавить? Интересно, как скоро какой-нибудь добрый человек поджарит яичницу с беконом?

Мэгги сдерживалась из последних сил, чтобы не подскочить и не зажать ему рукой рот. Она налила себе полную кружку черного, как деготь, кофе, а когда обернулась, Бен уже поставил на стол кувшин молока, сахарницу, банку меда. Затем, поразмыслив, добавил банку сухого молока и пакетики заменителя сахара.

— Благодарю, — крякнула Мэгги. По утрам ее голос всегда был хриплым и раздраженным. Она мало разговаривала по утрам — молча провожала отца на работу, а затем уходила в подсобную комнату, гордо именуемую кабинетом, с огромной кружкой кофе и до полудня сочиняла свою колонку. На телефонные звонки отвечал автоответчик. На самом деле спасибо, — более миролюбиво произнесла она, смутившись от собственной грубости, а особенно от того, как смотрел на нее Бен как будто разглядывал под микроскопом. — Да-да, вы — классный парень, а я грубиянка. Но так уж сложилось, и ничего тут не изменить.

Бен выглядел обескураженным. Он молча поднялся со стула, кивнул ей и покинул кухню. Спустя несколько мгновений она услышала скрип качелей на веранде.

К началу первого занятия ученики заняли места за длинными столами — где по три человека, где по четыре. Мэгги, Сюзи и их третья соседка Энн выбрали небольшой стол в дальнем конце студии. Оглядевшись, Мэгги увидела, что Бен в компании двух женщин и пожилого мужчины абсолютно лысого, с кустистыми насупленными бровями и густыми усами — занял стол неподалеку.

В студии не было предусмотрено ни стульев, ни мольбертов. Сюзи пробормотала что-то о бестолковой организации, Энн непрерывно чихала, Мэгги ругала себя за всю эту безумную затею то, что задумывалось как акция по спасению подруги, обернулось ошибкой, и притом весьма дорогостоящей.

Но далеко не первой. Мэгги, как всегда, не потрудилась продумать все до мелочей, за что теперь и расплачивалась. Через час все поймут, что она обманщица — рисовать она умела так же, как и летать на метле. Как самонадеянно было думать, что она справится с этим!