Дениза Алистер - Огонек в ночи

— Мне не до шуток! — вскипела Грейс. — Я не знаю, что им надо, но дело серьезное. — Она снова обернулась. — Черт, они преследуют нас!

Незнакомец за рулем взглянул в зеркало заднего вида и добавил газу.

— Похоже, эти ребята не собираются отставать. Наверное, вы им очень понравились. Куда вас доставить?

Грейс задумалась. Действительно, ситуация складывалась непонятная. Уил Макински предал ее. Где Грег и Лиз — неизвестно. Сотовый она оставила у подруги вместе с ноутбуком. Обратиться в полицию?

— Так куда? Грейс не ответила.

— Давайте сделаем так. Я отвезу вас в надежное место, откуда вы сможете позвонить либо домой, либо в полицию. Такой вариант устраивает?

Да, ей нужна была передышка. Возможность спокойно все обдумать и решить, что делать дальше.

— Хорошо.

— Тогда держитесь. Будем отрываться.

Грег в сотый раз посмотрел на часы.

— Ну что ты на них смотришь?! — раздраженно бросила Лиз. — Надо что-то делать!

— Что? В отеле ее нет. Портье сказал, что вроде бы видел, как она выходила. Странно, что нет вестей и от Уила. Уж он-то должен бы быть на месте.

Лиз нервно закусила губу.

— Набери еще раз.

— Я набирал. Ровно четыре минуты назад. Не отвечает.

— Ну так придумай что-нибудь еще! Ты же у нас умный.

Грег согласно кивнул.

— Может, поедем к боссу? В конце концов это он назначил ответственным за проект Макински.

— А если Уил просто застрял в пробке? В какое положение мы его поставим?

— Ладно, тогда давай обратимся в полицию по поводу исчезновения Грейс. Она-то в пробку попасть не могла.

Грег покачал головой.

— Ты же прекрасно знаешь, что полиция предложит выждать как минимум сутки. И тоже будет права.

— Тогда… — Договорить Лиз не успела, потому что к стоянке подкатил знакомый «БМВ» Уилбура Макински. — А вот и он! Наконец-то.

Уил, однако, не спешил выходить из машины.

— Что это с ним? — встревожилась Лиз. — Уснул за рулем?

Дверца открылась.

— Эй, Уил, в чем дело?! — крикнул Грег. — Кстати, ты не знаешь, где Грейс?

Макински молча кивнул. Грег и Лиз подошли к «БМВ».

— Грейс похитили, — сухо, не глядя на коллег произнес Уилбур Макински и опустил голову.

Нельзя сказать, что Грейс Маршалл не любила приключения. В детстве она с удовольствием читала романы Дюма и Сальгари, с удовольствием смотрела фильмы про Индиану Джонса, а готовясь стать археологом, разумеется, уносилась мысленно в далекие страны, что уже само по себе можно считать приключением. Но одно дело приключения виртуальные и совсем другое — реальные. Переживая первые, человек обеспечивает себе впрыск бодрящей дозы адреналина, после чего смывает под душем холодный пот, набрасывает на плечи мягкий халат и выпивает стакан свежевыжатого апельсинового сока. Попадая в реальное приключение, вы рискуете порвать джинсы, ободрать локоть, лишиться денег, а иногда даже потерять жизнь.

За последние часы Грейс пережила целых два приключения, что явно превышало годовую норму. Но хуже всего было то, что они, эти приключения — нет, не приключения, а свалившиеся на ее голову несчастья — не имели, как ей представлялось, никакого объяснения.

За что? Почему? Кто?

Размышляя о превратностях судьбы, она лишь иногда посматривала через плечо — не появится ли страшный фургон — и очнулась только тогда, когда владелец джипа повернулся и сказал:

— Ну вот мы и приехали.

Грейс подняла голову, выглянула в окно и перевела взгляд на своего спасителя.

— Спасибо. Вы… Вы?!

3

Мир, в котором родился и рос Стэнли Годдард, всегда был суровым и даже жестоким. Этот мир походил на комнату, состоящую из одних только углов, и тот, кто попадал в него, либо обтесывал себя, отсекая лишнее — жалость, сострадание, доверчивость, благородство, — либо уходил со сцены, не вписавшись в строгие рамки. Стэнли уже не помнил, были ли в нем когда-то сострадание и доверчивость, но зато хорошо помнил слова одного из самых известных гангстеров времен «сухого закона»: «Для меня жалость — это убить врага одной пулей».

Глядя на понуро стоящих перед ним Джейка Морригана и Зака Престона, Годдард, разумеется, не думал о том, сколько пуль всадить в голову каждому из них. Ни Зак, ни Джейк не были его врагами. Они даже не были его работниками. Слугами? Пожалуй. Оба действовали в силу своих способностей, и их трудно было обвинить в отсутствии рвения, старательности, энергичности. Чего недоставало этим двоим — и не только им, — так изобретательности, умения находить иные решения, просчитывать их. К сожалению, объединяя этих двоих он сам допустил ошибку но, он умен, за его спиной работа в тактическом отделе ФБР. Что ж ясно. Нужен опытный Охотник, способный в случае необходимости отказаться от силков и капканов в пользу острого кинжала или пули. Стэнли знал такого человека. Наверно, его следовало привлечь раньше. Почему он это не сделал? Потому что понадеялся на своих? Или пожалел денег? А может, вообще неверно оценил положение? В любом случае виноват он сам. Неужели старею?

В последние год-полтора такие мысли приходили в голову все чаще. Шестьдесят два года — пора и на покой. Почему же он не уходил от дел? Мог бы уехать во Флориду, на Багамы или куда-нибудь еще, где всегда тепло, где старики вроде него нежатся под солнышком, потягивая пинаколаду, и встают с шезлонга только для того, чтобы прогуляться до ювелирного магазина с очередной юной красоткой.

Каждый раз, когда мысли поворачивали в эту сторону, Стэнли Годдард обещал себе, что уйдет на отдых после следующего дела. Кого он пытался обмануть? Уж точно не себя, потому что, если и был в чем-то уверен, так это в том, что никогда не сможет сидеть без дела, пересчитывать мятые бумажки в потайном сейфе или пялиться в телевизор. Стэнли относил себя к разряду тех людей, тех настоящих мужчин, которые до последнего держатся в седле и умирают в одночасье. И лишь в редкие минуты откровенности он признавался самому себе, что боится другого мира, того мира, где сострадание и взаимопомощь не воспринимаются как слабость, того мира, в который он просто не может вписаться, потому что уже давно превратился в жесткую фигуру из острых углов.

— Ладно. — Он положил перед собой руки с проступающими под дряблой, морщинистой кожей синими нитями вен. — Номер запомнили?

— Не успели, шеф, — признался Джейк и охнул так тяжело, как вздыхает в предсмертный час грешник, знающий, что уже не успеет покаяться. — Все произошло слишком быстро. Не пойму, откуда взялся этот «чероки».

Зак ничего не сказал, но еще больше втянул голову в плечи, как разбивший стекло и ожидающий заслуженного подзатыльника сорванец.